Не секрет, что вещи, когда-либо принадлежавшие или хотя бы раз побывавшие в руках той или иной знаменитости, со временем становятся не только музейными экспонатами, но и аукционными лотами. С молотка уходит буквально все, что хорошо (а иногда и не очень) сохранилось до наших дней: кастрюли, часы, рубашки, чековые книжки, просроченные лекарства, фотографии, носовые платки, бигуди, украшения и другие вещи звезд. Несколько дней назад, например, было объявлено, что летом в Лос-Анджелесе состоится очередной аукцион, посвященный киноактрисе Мэрилин Монро. На этот раз организаторы торгов собираются продать рентгеновский снимок, лыжи и духи дивы. Как дорого сейчас ценится то, что когда-то, возможно, не стоило Монро ни цента?

Мэрилин Монро, бесспорно, одна из самых знаменитых актрис XX столетия, чьи вещи регулярно становятся предметом всевозможных торгов. Иногда одежду или драгоценности звезды удается добыть независимым аукционным домам, а иногда продажу вещей, связанных с именем блистательной Мэрилин, устраивают и более солидные учреждения, например знаменитый Christie"s.

Предстоящий аукцион вещей Монро, на котором и будут проданы рентгеновский снимок звезды и другие подобные мелочи, назначен на 26 июня и будет проходить в Лас-Вегасе. Устроителем торгов выступила компания Julien"s Auctions, специализирующаяся на продаже предметов коллекционирования, связанных со знаменитостями мирового масштаба.

Так, Julien"s уже продавал вещи и "короля поп-музыки" Майкла Джексона (например, знаменитую белую перчатку), и "короля рок-н-ролла" Элвиса Пресли (позолоченный пистолет), а также непревзойденного Джона Леннона (белый костюм) и, разумеется, несравненной блондинки Мэрилин Монро (выполненный актрисой рисунок).

Около года назад Julien"s Auctions решил не ограничиваться скромными лотами типа телефонной книги Монро и выставил на продажу целую коллекцию одежды, аксессуаров, мебели и фотографий голливудской звезды. Вниманию коллекционеров представили не только традиционные для Мэрилин постеры в стиле пин-ап, но также ее зонтик, юбки, ремешки, ящичек для хранения драгоценностей, сумочки, меховую накидку, шляпки, домашнюю одежду, рецепты на медикаменты, расписки на покупку алкоголя, пудру, очки и даже бигуди.

Стоит отметить, что прикоснуться к легенде смогли себе позволить не только богатые коллекционеры, но и те поклонники актрисы, которые не готовы к чрезмерным тратам. Например, постеры с изображением Монро продавались на прошлогоднем летнем аукционе в среднем по 500 долларов за штуку, рекламный транспарант к фильму 1955 года "Зуд седьмого года" был продан за 320 долларов, а телефонный счет артистки - за 400 долларов.

Вещи из гардероба Мэрилин были проданы подороже, однако их при желании также можно было приобрести. Шарф звезды ушел с молотка за две тысячи долларов, ремень для юбки - за полторы тысячи, а подушка - за 800 долларов. Кстати, и бигуди актрисы также могли оказаться по карману особенно преданным поклонникам Монро - их финальная стоимость составила чуть более тысячи долларов.

Само собой, наиболее внушительные суммы аукционному дому удалось выручить за предметы гардероба Монро, принадлежавшую ей мебель, посуду, книги и привезенные актрисой сувениры из разных стран. Белый меховой палантин, который Мэрилин носила в сочетании с атласным платьем, был продан за 69 тысяч долларов (для сравнения: меховая курточка актрисы и танцовщицы Энн Миллер, выставленная на том же аукционе, ушла за 600 долларов), за подписанную рукой артистки фотографию некий коллекционер отдал почти 20 тысяч долларов, за прогулочный пиджак - 27 тысяч, а за нежно-бежевое коктейльное платье - почти 13 тысяч.

Лучшие дня

Вещи Мэрилин Монро, как и хорошее вино, с каждым годом только дорожают. Многие коллекционеры, купившие пару лет назад какие-нибудь безделушки, которые актриса держала на подоконнике, вскоре с удовольствием выставят на торги свои приобретения и продадут их за гораздо большие деньги, чем потратили сами. Другие собиратели предметов быта звезд, напротив, терпеливо хранят у себя потенциальные лоты аукционов, дожидаясь подходящего момента для их продажи.

Так очередь дошла и до рентгеновского снимка груди Мэрилин Монро, за который коллекционеры поборются будущим летом. Ожидается, что лот будет продан примерно за тысячу долларов. Но иногда выставленные на аукцион вещи уходят с молотка за суммы, в несколько раз превышающие предварительную оценку. Так было с той же перчаткой Майкла Джексона: стартовая цена лота составляла десять тысяч долларов, максимальный эстимейт - 60 тысяч, а в итоге вещь продали за 350 тысяч долларов.

Кстати, вещи Джексона также будут выставлены на летнем аукционе в Лас-Вегасе. Количество лотов, так или иначе связанных с именем поп-исполнителя, просто зашкаливает: дом Julien"s приготовил для продажи буквально все, что когда-то принадлежало артисту - от концертных костюмов времен появления семейной группы Джексонов Jacksons 5 до легендарной кожаной куртки из клипа на песню "Thriller" 1982 года и мебели, стоявшей в поместье певца.

Кроме того, в рамках летних торгов уже традиционно будут продаваться вещи Элвиса Пресли, участников The Beatles, Джими Хендрикса, а также Оззи Осборна, Led Zeppelin, Боба Дилана, Джонни Кэша, Тома Петти и даже лидера Nirvana Курта Кобейна. В числе принадлежавших грандж-музыканту вещей, например, значится нарисованный им комикс про утенка, под конец истории оставшегося без головы. Между прочим, за рисунок предполагается выручить по меньшей мере полторы тысячи долларов.

Что же касается Мэрилин Монро, то среди ее вещей, которым предстоит обрести новых владельцев, оказался не только рентгеновский снимок, но и лыжи с инициалами М. М. Предположительно, именно эти лыжи актриса надевала во время одной из своих ранних фотосессий в середине 1940-х годов. Ну а помимо лыж, снимка, одежды и фотографий блондинки коллекционеры, как всегда, получат самое главное - возможность приобрести частичку легенды.


Мэрилин Монро (англ. Marilyn Monroe, урождённая Норма Джин Мортенсон, англ. Norma Jeane Mortensоn, в крещении Норма Джин Бейкер, англ. Norma Jeane Baker; 1 июня 1926 - 5 августа 1962) - американская киноактриса, певица и секс-символ. Обладательница 4-х звёзд на «Аллее славы».

Норма Джин Бейкер родилась приблизительно в 9:30 утра 1 июня 1926 года в Лос-Анджелесе. Считается, что её назвали в честь двух великих актрис того времени: Нормы Толмэдж и Джин Харлоу. Мать актрисы, Глэдис, работавшая в кинолаборатории, с пристальным вниманием разглядывала кадры с Нормой Толмэдж. Она восхищалась этой звездой немого кино. И когда у Глэдис родилась девочка, она решила назвать ребёнка в честь любимой актрисы. Но свое второе имя Норма Джин получила не в честь голливудской дивы Джин Харлоу. На момент рождения девочки актрису звали Харлин Карпентер. Джин Харлоу она стала только в 1928 году, когда Норме Джин было два года.

Её бабушка была из Ирландии, дед прибыл из Шотландии. Её приемный отец был из Норвегии. Девочку окрестили, когда ей было шесть месяцев, как Норма Джин Бейкер в Церкви Евангелия в Hawthorne, Калифорния. Её мать Глэдис Пеарл Монро (девичья фамилия) родилась в Мексике в 1900. В свидетельстве о рождении мать Нормы внесла в список Мартина Эдварда Мортенсена как отца. Мужья Глэдис: Бейкер, позже Мортенсон, который оставил её, как только услышал о беременности. В 1934 году Глэдис попала в психиатрическую лечебницу.

Большое количество времени в детстве Нормы прошло в приютах и нескольких приемных семьях, где ее дважды пытались изнасиловать, когда ей еще не было и 12-ти: первый раз отчим, а второй раз двоюродный брат. Следствием этого стала, по одной из версий, фригидность и недоверие к мужчинам. Первой самостоятельной победой Мэрилин стало избавление от врожденного заикания. Оно обострилось после детского дома: девочка не могла произнести без запинки и двух слов. Она исправляла свой недостаток три года. И уже 16 годам, без помощи логопедов, избавилась от заикания. На всех её детских фотографиях волосы Нормы Джин прямые, красновато-коричневые.

19 июня 1942 года Норма вышла замуж за Джеймса Доэрти, после чего бросила школу и поселилась у него. Через год после свадьбы он нанялся в торговый флот, а Норма Джин пошла работать на авиационный завод, выпускающий ДПЛА Radioplane OQ-2. Через некоторое время она бросает завод, чтобы начать карьеру модели. В конце 1944 года, когда Норма Джин работала на заводе, там появился армейский фотограф, который предложил ей позировать за 5 долларов в час, и Норма Джин согласилась.

В 1945 году девятнадцатилетняя модель по имени Норма Джин Доугерти консультировалась в агентстве моделей Blue Book, расположенном в гостинице Ambassador в Лос-Анджелесе, Калифорния. Эту дружелюбную и скромную молодую модель, которая позировала нагой перед камерой Графа Морана, за заработок 10 $ в час, помнят как Мэрилин Монро. Сильвия Барнхарт была первым парикмахером, которая выпрямила ей волосы и также сначала окрасила её в блондинку.

В августе 1946 года она получила предложение заключить контракт на киностудии 20th Century Fox, куда её брали статисткой. На студии ей предложили имена Кэрол Линд, Клэр Норман, Мэрилин Миллер, но в итоге остановились на имени, под которым она впоследствии и стала знаменитой, - Мэрилин Монро. Фамилия Монро принадлежала её бабушке. Вскоре после этого замужества Монро начала задумываться о своей карьере, которая впоследствии и разрушила брак. Пара развелась в сентябре 1946 года.

В октябре 1948 года вышел в прокат фильм «Хористки», созданный на киностудии Columbia Pictures. Это был первый фильм, в котором Мэрилин говорила и пела. Мэрилин Монро получает семилетний контракт со студией 20th Century Fox и роль в фильме «Асфальтовые джунгли».

В январе 1954 года она вышла замуж за бейсболиста Джо Ди Маджо. Как впоследствии оказалось, Ди Маджо безумно ревновал Мэрилин ко всем мужчинам на свете и частенько поднимал на неё руку. На почве ревности они и развелись в октябре 1954 года. Но здесь есть одно большое «но»: до конца своей жизни Джо любил Мэрилин и лишь он из всех её возлюбленных пришёл на её похороны. Однако Ди Маджо все последующие годы продолжал опекать Мэрилин и старался оказывать моральную поддержку в её карьере. После свадьбы с Ди Маджо киностудия 20th Century Fox пригласила её сняться в мюзикле «Нет лучше бизнеса, чем шоу-бизнес».


Мэрилин Монро и Джо Ди Маджо

В марте 1954 года Мэрилин получила награду «Самая популярная актриса». В январе 1955 года Мэрилин объявила о создании собственной корпорации «Мэрилин Монро Продакшнс», в которой она являлась президентом и владелицей контрольного пакета акций.


Мэрилин Монро и Артур Миллер

Ещё в 1950 году Мэрилин познакомилась с драматургом Артуром Миллером, но потом они расстались и вновь встретились в 1955 году. К тому времени он был разведён, и от прежнего брака у него было двое детей. Официально они поженились 29 июня 1956 года, а через два дня после этого провели еврейскую свадебную церемонию (Артур был евреем). Этот брак оказался самым длительным из всех, ведь доподлинно известно, что Монро всегда мечтала об умном мужчине, который смог бы заполнить её пробелы в образовании и стать её наставником по жизни. Этот брак был не самым счастливым: они прожили вместе четыре с половиной года и развелись 20 января 1961 года. Позднее стало известно, что Артур через несколько недель после свадьбы сделал запись в дневнике, где говорил: «Мне кажется, что она маленький ребёнок, я её ненавижу!». Мэрилин увидела эту запись и была шокирована, после чего они с Артуром поругались. Мэрилин всегда хотела иметь детей, при каждом браке она пыталась забеременеть, но у неё это не получалось. От Артура она забеременела, но беременность оказалась внематочной.


В 1961 году Мэрилин познакомилась с Джоном Кеннеди, который впоследствии стал президентом США. Ходили слухи об их романе, а также о романе Мэрилин с его братом Робертом Кеннеди, к которому Мэрилин относилась очень хорошо. Все эти слухи доказательств не имеют.


Мэрилин Монро и Джон Кеннеди.

В феврале 1961 года, Мэрилин стала очень угнетенной. Она только что развелась с Артуром Миллером; её фильм «Неприкаянные», получил плохие отзывы критиков; и её перспективы карьеры выглядели тусклыми. Согласно фактам, «она осталась дома в своей затемненной спальне, существуя на снотворных пилюлях и быстро снижая вес.» Тогда же в феврале её поместили в психиатрическую клинику в Нью-Йорке.

Вечером 4 августа 1962 года Мэрилин Монро позвонила Питеру Лофорду, британскому актёру, женатому на Пэт, сестре президента Джона Ф. Кеннеди. Голос её был необычно сонным, и разговор она закончила зловеще: «Попрощайся за меня с Пэт, с президентом и с самим собой, потому что ты славный парень». Через несколько часов секс-символ американского экрана была найдена мёртвой на своей вилле в Лос-Анджелесе. Её прекрасное тело лежало обнажённым на кровати лицом вниз.

Юнис Марри, экономка Монро, сказала, что около 3:30 видела свет в её спальне. Встревожившись, она позвонила психиатру звезды, доктору Ральфу Гринсону, и её личному врачу, доктору Хайману Энгелбергу. Гринсон прибыл в 3:40 и обнаружил тело Мэрилин. Через несколько минут появился Энгелберг, констатировавший смерть. Её причиной, как показала экспертиза, стало «острое отравление барбитуратами, пероральная передозировка». В полицейском отчёте было записано- «вероятно, самоубийство».

Мэрилин Монро умерла одна, с телефонной трубкой в руке, в ночь с 4 на 5 августа 1962 года, в собственном доме в Лос-Анджелесском районе Брентвуд, по адресу 12305 Fifth Helena Drive, Brentwood, California. Около кровати была пустая упаковка от снотворных пилюль. Четырнадцать других пузырьков от лекарств и таблеток были на ночном столике. Мэрилин Монро не оставила никаких предсмертных записок.

Тело было принято в морге для вскрытия, которое было выполнено доктором Цунетоми Ногучи, патологом и объявлено, что Мэрилин Монро умерла от передозировки наркотика. Однако эта версия страдает нестыковками, существует пять версий причины её смерти:

*убийство, совершённое спецслужбами по приказу братьев Кеннеди во избежание огласки их сексуальных связей;
*убийство, совершённое мафией;
*передозировка наркотиков;
*самоубийство;
*трагическая ошибка психоаналитика актрисы Ральфа Гринсона, предписавшего пациентке принять хлоралгидрат вскоре после принятого ею нембутала.

Какова была истинная причина - неизвестно до настоящего времени. Её захоронили в стенном склепе. Похороны Мэрилин Монро состоялись 8 августа 1962 года на Вествудском кладбище.


Звезда Мэрилин Монро на «Аллее славы» в Голливуде.

Кинозвезда Мэрилин Монро до сих пор остается секс-символом и эталоном красоты для миллионов зрителей, а ее имя - популярным брендом. Но психологи так и не пришли к единому мнению в вопросе о магическом влиянии на людей ее загадочной личности.

Биография актрисы наглядно показывает, что за прекрасной «оболочкой» скрывалась изуродованная жизнь Нормы Джин Бейкер Мортенсон (1926 - 1962). От наследственного фактора никуда не денешься. Дед и бабушка Нормы страдали тяжелыми психическими заболеваниями. Дед повесился, а бабушка скончалась в психиатрической лечебнице. Их дочь, мать кинодивы, также почти всю жизнь провела в психбольницах, будучи «тяжелой истеричкой». Отец Нормы, по слухам, был норвежским авантюристом и разбился на мотоцикле еще в молодости. Свою дочь он никогда не видел.
Начиная с двух недель от роду, девочку передают приемным родителям, которые до совершеннолетия менялись у нее несколько раз. Пользуясь беззащитностью ребенка, чужие «папаши» не раз удовлетворяли с нимсвою извращенную похоть. Мэрилин не запомнила, когда ее впервые изнасиловали - то ли в 6 лет, то ли в 9.
К 15 годам Норма Бейкер превратилась в образец типичной нимфетки. Ее постоянно домогались мужчины, она же в них только разочаровывалась. В первом браке, который состоялся уже в 16 лет, она пыталась отравиться.

Всю жизнь Монро искала мужчину-отца, способного любить ее по-настоящему, но так и не нашла. Родить тоже не могла, слишком уж много сделала абортов. Неуверенность в себе, крайняя инфантильность, бессмысленные капризы сделали ее невыносимой и для знакомых мужчин, и для работодателей.
Главной фобией кинозвезды был панический страх сойти с ума.

Многие отмечали ее крайнюю ранимость (она часть рыдала без повода) и склонность к эксгибиционизму (она любила раздеваться перед любой публикой, почти никогда не носила нижнего белья). Ужас ситуации еще заключался в том, что красавица Мэрилин была абсолютно фригидна. Об этом говорила и она сама, и ее многочисленные мужчины.

Психика Мэрилин постоянно находилась в пограничном состоянии. До 19 лет она дважды прибегала к попыткам суицида: травилась газом, глотала снотворное. Со временем актриса подсела на снотворные пилюли и наркотики.
Примерно с 1954 года Монро существовала в полном хаосе: ее комнаты были завалены разбросанной одеждой, обувью и косметичками, из чемоданов и шкафов торчали вещи. По ночам она названивала знакомым, боясь одиночества. Патологический характер приобрела и ее любовь к животным.

Однажды в психиатрической больнице Мэрилин заперли в палате с решеткой, лишив всех личных вещей и возможности общения с кем бы то ни было. Столь жесткая терапия усугубила хроническую депрессию. Кинозвезда билась головой о стены и выла, потом разделась догола и попыталась выпрыгнуть из окна. Монро утихомирили, лишь надев на нее смирительную рубашку.

В 1956 году критики писали: «из страданий и капризов Монро может получиться хорошее кино с превосходной игрой». Эта фраза относится к съемкам фильма «Автобусная остановка», где рядом с актрисой неотлучно находился ее личный психиатр.
Во время съемок картины «Неприкаянные» в 1960-м Мэрилин в течение дня глотала до 20 пилюль снотворного, запивая их шампанским или водкой. Ее часто гримировали в спящем состоянии.

После премьеры она вновь попадала в то учреждение, где скончалась ее мать. Лечение не приносило облегчения, и актриса опять проваливалась в свое одиночество.

В начале 1961 года у Мэрилин развилась устойчивая зависимость от снотворных и наркотиков - это было известно всем. Психиатры, лечившие актрису от депрессии, определяли у нее симптомы паранойи и шизофрении. Психоаналитик Анна Фрейд, дочь великого Зигмунда Фрейда, после проведенного сеанса поставила Мэрилин диагноз: истерический и депрессивный склад личности. Открыто называл Монро шизофреничкой знаменитый английский актер Лоуренс Оливье.

Трагическая гибель кинозвезды до сих пор окутана тайной. Некоторые биографы считают, что имело место целенаправленное самоубийство. Другие называют причиной смерти несчастный случай от передозировки. Третьи уверены - это было убийство. Мэрилин якобы приняла около 40 таблеток снотворного, и в крови его обнаружили, но в желудке ничего не было.

В этот период Мэрилин пребывала в любовной связи с братьями Кеннеди, которые подошли к своим политическим высотам. Она прекрасно понимала, что и младший брат, Роберт, тоже ее бросит. Что на самом деле случилось в тот вечер 4 августа 1962 года - сегодня понять трудно. Известно лишь, что Мэрилин Монро нашли мертвой за несколько часов до пресс-конференции, на которой актриса собиралась рассказать о своих беседах с сенатором Робертом Кеннеди.
Непонятно, как ей вообще удалось прожить 36 лет с такими нарушениями психики! В последнее время Монро пребывала в постоянной депрессии, окна завешивала светонепроницаемыми гардинами, не мылась и не расчесывалась. Кроме этого, ее мучила бессонница. Психиатры уверены, что повторяющиеся суицидальные попытки почти всегда приводят к самоубийству. В любом случае, такие личности, как Норма Бейкер, долго не живут.

Некоторые исследователи судьбы актрисы считают, что без тяжелой наследственности и «букета» психических расстройств она бы вообще не стала той Мэрилин Монро, которую до сих пор обожают миллионы. Как алкоголизм считается «профессиональной болезнью» писателей, так истерическое расстройство личности - часто «профессиональная болезнь» талантливых актеров. Мэрилин Монро невозможно было вылечить антидепрессантами. Остановить ее безумную карьеру смогла только смерть…

История болезни Мэрилин Монро

Сексуальный символ становится вещью, предметом,

а я не хочу быть предметом…

Мэрилин Монро

Слава означает подвергнуться испытанию,

проявить свою ценность и источать небольшое очарование…

И еще — устроить так, чтобы кто-то нас полюбил.

Г. Джеймс

Вот уж личность, которая не дает покоя биографам и полвека спустя после смерти. Сейчас на прилавках книжных магазинов лежит не меньше десятка книг о ней. Одно из последних изданий — книга Джоанны Лайт «Убийство Мэрилин Монро раскрыто» (М., «ЯУЗА-ПРЕСС», 2014). Еще одна, уже «сто первая», версия. В чем разница? Горькая констатация неизбежного? Обвинения врачей в «заговоре»? Но все это уже было…

1. «Не зови меня мамой, я не твоя мать!».

Этот ребенок появился на свет 1 июня 1926 года в 9:30 в родильном отделении городской больницы Лос-Анджелеса. Отдел регистрации рождений в бюро статистики департамента здравоохранения штата Калифорния записал новорожденную под именем Норма Джин Мортенсон. В 1946 году она стала называть себя Мэрилин Монро, но юридически изменила имя только в 1955 году.

Надо сказать, что ее наследственность по материнской линии (отец неизвестен) была отягощена. Так, 22 июля 1909 года в больнице для малоимущих штата Южная Калифорния умер в возрасте 43 лет от прогрессивного паралича (церебрального сифилиса) ее дед Отис Монро. Позже, 23 августа 1927 года, в больнице от острого миокардита на фоне «атипичного маниакально-депрессивного психоза» в возрасте 51 года умерла бабка актрисы Делла Монро. Правда, объективных доказательств правильности поставленных диагнозов ни в том, ни в другом случае не приводится. И бабка, и матушка Нормы Джин были весьма неразборчивы в отношениях с мужчинами, поэтому отец ее и «пожелал остаться неизвестным». Девочку вскоре отдали в семью неких Болендеров, которые за умеренную плату (20 долларов в месяц) согласились воспитывать ребенка. Хотя Норма никогда не была неухоженной замарашкой, ею занимались, но ее воспитательница Ида Болендер однажды с напором сказала девочке: «Не зови меня мамой, я не твоя мать». Родная мать для нее была просто «женщиной с красными волосами», которая почему-то иногда приезжала.

Когда девочке исполнилось семь лет, мать забрала ее от Болендеров. Тогда же она впервые побывала в Голливуде. Получив у Болендеров твердое религиозное воспитание, Норма пришла в ужас от «веселой жизни» матушки: песни, пляски, выпивка, карты, масса друзей и подружек. Монро писала позднее: «…я была просто в шоке от их поведения и думала, что все они неминуемо отправятся в ад». Сама Норма в это время целыми днями сидела в кинотеатрах и была в полном восторге. Во втором классе школы изменилось и ее имя: вместо Jeane ее записали как Jean.

Семья девочки подтверждала свою ненормальность: 29 мая 1933 года Тилфорд Хоген, прадед Нормы, повесился в собственном сарае. После этого мать девочки Глэдис Перл Монро Бейкер Мортенсен (так ее звали) впала в тяжелую депрессию и в начале 1934 года была помещена в специализированное лечебное учреждение. Там некоторое время спустя доктора констатировали, что она «периодически отдается религиозным чувствам; временами испытывает глубокую депрессию и беспокойство».

Два года Норма провела в приюте для сирот (расположенном в Голливуде!), затем ее воспитывала подруга матери Грейс Мак-Ки, которая, когда девочке исполнилось 11 лет, стала водить ее к парикмахеру и учила делать макияж. Она постоянно трогала родинку на кончике носа Нормы, размышляя, как бы от нее избавиться. Но вскоре Грейс Мак-Ки стали занимать иные проблемы: подвыпив, сожитель Грейс приставал к развитой не по годам Норме, а ее 15-летний двоюродный братец «сексуально использовал» 12-летнюю сестренку…

От греха подальше (куда уж дальше!) Грейс решила сбагрить ее, и 19 июня 1942 года 16-летняя Норма Джин Бейкер (так мать исправила ее имя в метрике) вышла замуж за Джима Доухэрти, которому исполнился 21 год. Видя печальный опыт своей матушки, Грэйс и других знакомых женщин, Норма, как она признавалась позже, была убеждена, что счастливые браки невозможны, и это не замедлило подтвердиться. Она не умела вести хозяйство, кроме того, Норма позднее заметит: «Женщины в моей семье никогда не были в состоянии справиться с материнством» , в связи с чем о детях и речи быть не могло.

Любопытно, что уже тогда (до Голливуда) ее внешность вызывала у жен друзей мужа такую ревнивую зависть, что они «охотно сбросили бы ее со скалы» . Мало того, она и на пляже привлекала всеобщее внимание, поскольку, по словам мужа, «носила купальник на два размера меньше, чем надо было» .

Когда мужа призвали на флот, Норма переехала к свекрови, с которой вполне ладила, но унылая работа на авиационном заводе ее угнетала, и она с радостью воспользовалась возможностью стать фотомоделью. При этом почти сразу она стала подчеркивать свою чувственность. Свитер, который она надевала, был на два размера меньше (она имела «размеры» 91,5 — 61— 86,5 см), а полосатые бретельки платья, положенные крест‑накрест, должны были выгодно подчеркивать ее сочный бюст (который делался еще выше с помощью соответствующего бюстгальтера).

Летом 1945 года у нее возник короткий, но страстный роман с фотографом Д. Коновером, который позднее уверял, что Норма его соблазнила. Осенью 1945 года она официально поступила в агентство фотомоделей, которое скрупулезно зафиксировало параметры Нормы Джин: рост — 165 см, вес — 53,6 кг, размер одежды — 46, цвет волос — средняя блондинка, глаза голубые, зубы идеальные (позднее ей исправили выступавшие верхние клыки и резцы).

Брак затрещал по швам, и скоро супруги расстались. У нее появились (и в большом количестве) иные партнеры. Для Нормы, по ее собственным словам, секс никогда не был актом бесстыдства и распутства, и она никогда не ощущала себя в этой связи виноватой (Д. Спото, 2003).

2. «…каждое ее движение на сцене было пронизано сексом…»

С 1946 года началась карьера Нормы в кино. Она панически боялась камеры, но уже первая съемка показала, что «каждое ее движение на сцене было пронизано сексом. Ей не нужна была звуковая дорожка — она создавала ее своей игрой. Эта девушка продемонстрировала, что в состоянии возбуждать у своих зрителей все пять чувств» . 23 июля 1946 года ее включили в списки Национальной корпорации концертирующих актеров США. Норма подстриглась и стала платиновой блондинкой. Голливудский стоматолог Уолтер Тейлор исправил ей прикус, отбелил зубы и сделал улыбку истинно «голливудской». После этого один из «голливудских ножей» пластический хирург Майкл Гардин сделал ее нос вздернутым и поставил силиконовую вставку под нижнюю десну, «спрямив» таким образом подбородок. Она стала такой, какой ее помнят до сих пор… Так все начиналось.

В августе 1946 года Норма изменила имя, сделав его «киношным»: она стала Мэрилин (Мэри Линн) Монро, позаимствовав имя у Мэрилин Миллер и взяв девичью фамилию матери. Новоявленная артистка стала работать на студии «XX век — Фокс». Ее мало снимают в это время, и она только учится. Ее «базовое» образование было ограничено неполной средней школой, да и читала она мало, поэтому учиться ей хотелось. Поскольку постоянной работы не было, на еду ей приходилось зарабатывать «быстрым сексом» в машинах, причем она занималась этим не за деньги, а за любую приличную кормежку! По мнению ее театрального учителя Ли Страсберга, «ее потаскушье прошлое плохо на ней отразилось», и «в 21 год она еще бесцельно брела по жизни, причем, не зная отцовской любви, она без конца искала одобрения и поддержки у разных мужчин, которые на самом деле нуждались всего лишь в ее теле, да и то лишь на несколько минут».

Правда, «легкий секс» дал ей мощного покровителя, благодаря которому она все‑таки пробилась в кино, — Джо Шенка. И не только это. Мэрилин начинает учиться актерскому мастерству у Наташи Лейтес, эмигрантки из Германии, ученицы великого театрального режиссера Макса Рейнхардта. Будучи серьезным педагогом, Лейтес, кроме того что она была бисексуалкой и склоняла Мэрилин к однополой любви, укрепляла в актрисе убеждение, что собственное тело, сексуальное очарование, а также смелые выходки и проделки являются ее главным (а в принципе, единственным) козырем. Ничему из того, что Лейтес знала сама, научить Монро она не смогла.

Творческий простой Монро щедро компенсировала многочисленными романами, но при этом ее идеалом оставался символ отца и учитель в сфере искусства, а не только банальный любовник. Привыкнув к принятым в Голливуде способам взаимообмена услугами, она искала признания и одобрения тех, кому могла бы понравиться.

Интересно, что именно в это время у Мэрилин пробудился интерес к русской литературе, она читала Толстого, Достоевского, антологию русской поэзии, а также слушала сюиту из балета Чайковского «Щелкунчик». Кроме этого, она читала (интересно, а читал ли это кто‑нибудь из наших современных актрис?) Марселя Пруста, Томаса Вулфа и «Толкование сновидений» З. Фрейда. Мало того, она мечтала сыграть Грушеньку из «Братьев Карамазовых».

Тогда ее снимали в бездарных и однообразных фильмах или не снимали совсем, и вот здесь-то начал формироваться внутренний конфликт актрисы, один из многих: обладая высокими и честолюбивыми профессиональными устремлениями, она сомневалась в собственной способности добиться признания в качестве независимой личности. Поэтому и с мужчинами ей не везло, считает биограф: здоровые партнерские отношения требуют чувства собственного достоинства, в то время как Мэрилин всегда считала себя кем-то худшим и даже заслуживающим презрения.

К сожалению, стремление Мэрилин видеть в каждом из мужчин отсутствовавшего отца привело к драматическим последствиям, правда, значительно позднее. Познакомившись с известным голливудским журналистом еврейским интеллектуалом Сиднеем Сколски, она заложила мину, которая позднее убила ее… Сколски был любителем таблеток. Именно он убедил Монро начать принимать барбитураты, что она и сделала в декабре 1950 года. Причем она сразу начала с дозы нембутала в 300 мг!

В 1951 году Монро начала брать уроки сценической техники у знаменитого русского актера Михаила Чехова, который усердно внушал ей: «Ты должна стремиться к достижению полной гармонии между телом и психикой» . Однако даже мастерство Чехова не принесло желаемых результатов — с каждой очередной ролью Монро становилась все более запуганной, все более терзаемой беспокойством и убежденной в том, что она не сумеет удовлетворить требования своих педагогов и режиссеров. Страх перед съемками достигал такой силы, что у нее возникала невротическая рвота перед входом в павильон (тогда она еще не так сильно злоупотребляла таблетками, чтобы объяснить это интоксикацией).

В 1951 году у Монро возникли проблемы со здоровьем. В марте ее лечил антибиотиками от острого сальпингоофорита доктор Элиот Кордей. Для нее это было очень важно, поскольку начался роман со звездой американского бейсбола Джозефом Полом Ди Маджио (Маджо). Развитию романа помешал острый аппендицит, приключившийся с Монро в апреле 1952 года. Когда хирург Маркус Рэбуин поднял простыню, он увидел целое послание, которое Мэрилин приклеила к животу. Она просила не удалять ей яичники и сделать рубец «красивым» и незаметным. Рэбуин, повеселившись, пригласил в операционную известного гинеколога Леона Крона, который до конца жизни лечил актрису, поскольку именно с гинекологией у нее было больше всего проблем. Ее брак с Ди Маджио продлился только девять месяцев: он сильно ревновал ее к фильмам, к партнерам по съемкам, в которых она щедро (и охотно!) обнажалась.

3. «Ты должна стремиться к достижению полной гармонии между телом и психикой»

Карьера Монро продолжалась 16 лет. С 1947 по 1954 год она снялась в 24 (!) фильмах, но с 1955 по 1962 г. — всего в пяти. Почему с ростом популярности так упала работоспособность? Биограф отвечает: из-за лени, систематического пьянства и употребления наркотиков, а также из‑за различных психологических и психиатрических проблем, которые в конечном счете довели ее до почти беззаботного самоуничтожения…

Наиболее серьезной была проблема зависимости от «старых», «тяжелых» барбитуратов, которая началась в 1950 году, а отчетливо проявилась в начале 1954 года. Доброхоты из окружения Мэрилин поставляли ей барбитураты, а позднее и амфетамины в немереных количествах. Уже тогда не бронхит и железодефицитная анемия делали Монро по утрам разбитой, плохо соображавшей и плаксивой. Хорошо выучив роль с вечера, наутро она не помнила ни словечка! Развод привел к новому витку бессонницы и приема препаратов, а 8 ноября 1954 года в больнице «Ливанские кедры» Леон Крон оперировал Монро по поводу поликистоза яичников. Это была первая из нескольких операций подобного рода.

Комплекс проблем привел Монро в конце 1954 года к Маргарет Герц Хохенберг, американке венгерского происхождения, которая училась психиатрии в Вене, Будапеште и Праге, а психоанализу — у самого Фрейда. Монро ездила к ней три-пять раз в неделю. Кстати говоря, уже тогда возникла проблема, которая позднее (отчасти) стала причиной смерти актрисы, — полная нестыковка между ее терапевтами (тогда им был А. Шапиро) и психоаналитиками. Терапевта Монро вызывала только затем, чтобы он выписал ей рецепт на нембутал или амфетамины, а психоаналитики этим не интересовались. Мало того, у нее появилась опасная тенденция сочетать снотворные препараты с алкоголем, после чего она буквально ползала по полу.

Тяжким в этом смысле был для нее 1955 год. Удивительно, как она смогла посетить 11 октября концерт выдающегося российского пианиста Эмиля Гилельса, который при личном знакомстве пригласил ее в СССР. Но поездка (несмотря на ее согласие) была абсолютно невозможна: директор ФБР Дж. Эдгар Гувер лично дал указание контролировать все поездки Монро за рубеж. Это было связано с личностью ее супруга — Артура Миллера, выдающегося американского драматурга, которого в США считали махрово-красным. Попытки Монро иметь детей во время этого брака закончились двумя выкидышами и внематочной беременностью.

Ее невезение с мужчинами продолжалось: если вначале (а их брак продлился четыре года) Артур, несомненно, любил ее, то очень быстро он перешел в опасное состояние сдерживаемого презрения (как бы деликатно оно ни выражалось), вытекавшего из убежденности драматурга в собственном моральном и интеллектуальном превосходстве. Мало того, он неосторожно записал в дневнике, что считает Монро личностью непредсказуемой, мрачной, женщиной-ребенком, что она его очень разочаровала и т. д. Мэрилин прочитала эту запись, и уже через три недели после бракосочетания их союз начал медленно распадаться… Хохенберг, видя, что не справляется, отправила Монро к своей учительнице Анне Фрейд, практиковавшей тогда в Лондоне. Фрейд констатировала, что Монро является истеричной и депрессивной личностью, и дала такую характеристику: «Страх перед действительностью. Очень неуверенная в себе личность. Склонна к суициду». Она рекомендовала полный отказ от приема снотворных препаратов, которые Монро принимала уже и днем.

В конце августа 1956 года у Монро была констатирована беременность, но очевидец писал: «Хедда (подруга актрисы) и Мэрилин пьют до потери пульса» . Добром это не кончилось: в начале сентября у Монро произошел выкидыш… После этого Мэрилин сделала попытку образумиться. Она решила сменить психоаналитика и обратилась к Марианне Крис, которая в 1925 году окончила Венский университет, затем училась психоанализу у Франца Александера в Берлине. Ее отец лечил детей Фрейда, а «отец психоанализа» называл ее своей приемной дочерью. Известно, какое значение придает классический психоанализ детству, но Мэрилин совсем не знала отца и очень плохо знала мать, поэтому она не могла выкарабкаться из тяжелой и однообразной тягомотины, повторяя все то, что она уже проделывала с Хохенберг и Анной Фрейд, и тем самым буквально добивала себя! Со всеми психоаналитиками, по ее собственным словам, Монро чувствовала себя так, «словно вращалась по кругу»: «Меня все время спрашивали, что я тогда ощущала и почему, по моему мнению, мать поступила именно так, — словом, выясняли не то, куда я движусь, а где нахожусь сейчас. Но я и так знаю, где нахожусь. А мне хотелось бы знать, могу ли я это использовать, невзирая на то, куда движусь!» Частые ретроспекции только углубляли в ней и без того сильную неуверенность в себе. Интуиция актрисы страдала, вытесняемая сознательным интеллектуализмом, который еще более парализовал ее, и Мэрилин еще больше замыкалась в себе. Произошло смешение различных сфер реальной жизни и разных мифов, и попытки анализировать прошлое вели Монро к стараниям сначала вызвать на поверхность болезненные воспоминания, а потом понять, что именно они означают. А ведь ее воспоминания были туманными и не связанными между собой. Поэтому, признавалась актриса, когда она была неспособна ответить на вопросы психоаналитиков, она просто выдумывала происшествие, которое казалось ей самой наиболее любопытным! С ума сойти, на основе этих россказней Монро почтенные ученики Фрейда выстраивали стратегию лечения! Блестящее доказательство ограниченности психоанализа как такового и бесплодности претензий на «научность» метода. Единственное, к чему, безусловно, привел ежедневный психоанализ, — зависимость Монро от своих докторов. Очевидно и другое: четыре психоаналитика и выступавший в роли консультанта-теоретика Милтон Векслер не смогли предотвратитьвсе более нараставшую, уже наркотическую зависимость актрисы от снотворных препаратов (хотя Векслер, приезжавший к Монро, демонстративно смахивал флаконы с лекарствами в свою сумку). Мэрилин «в быстром темпе неслась в никуда, поскольку в действительности ей требовалось вырваться из темницы собственного детства, а не запираться в нем». Ее состояние стало уже бросаться в глаза посторонним, которые замечали, что актриса начала поправляться, слишком много пила и часто болела различными вирусными инфекциями…

Сочетание снотворных и алкоголя привело к тому, что в марте 1958 года Монро упала с лестницы, разбив колено и порезав руку осколками стакана с шампанским, который она держала в руке при падении. В 1959 год она вступила в состоянии депрессии, которую старалась смягчить, принимая нембутал в качестве транквилизатора. У нее уже появились соматические симптомы злоупотребления: запоры и симптомы желчнокаменной болезни. Она все чаще прибегала к помощи клизмы, которая стала необходимым атрибутом в доме. Клизма с хлоралгидратом, как считают, и добила актрису позднее…

23 июня 1959 года Леон Крон снова прооперировал Монро по поводу поликистоза яичников, с которым он связывал имевшуюся у нее альгоменорею, длительные менструальные кровотечения и выкидыши. Крон был очень известный специалист, но и он не смог заставить Монро отказаться от приема во время беременности аматила (барбитуран амобарбитала) и алкоголя.

Душевный дискомфорт Монро с избытком компенсировала светской жизнью и новыми романами. В сентябре 1959 года она встречается с Никитой Хрущевым, который, по ее восторженному отзыву, смотрел на нее «как мужчина смотрит на женщину» , а затем затевает роман (недолгий) с Ивом Монтаном.

4. «Специфика психотерапии богатых и знаменитых людей»

Мэрилин Монро начинает по пять-шесть раз в неделю посещать психоаналитика Ромео Сэмюэла Гриншпуна (Ralph Samuel Romeo Greenson, 1911-1979) , который называл себя Ральф Гринсон. Он родился в Бруклине 20 сентября 1910 года, окончил медицинский факультет Колумбийского университета, затем учился в Бернском университете, где в 1934 году получил степень доктора медицины. Работал стажером в больнице «Ливанские кедры». В 1938 году учился психоанализу у ученика Фрейда Отто Фенихеля, затем служил в военном госпитале. 13 декабря 1943 года он попал в автомобильную катастрофу, последствием которой для него стала потеря сознания и амнезия. После травмы отмечался парез лицевого нерва слева и слабость в левой ноге, асимметрия рефлексов. Позже появилась аносмия, судороги и эпилептиформные припадки. Любопытно, что при этом Гринсона поставили руководить нервно-психиатрическим отделением в госпитале Военно-воздушных сил США! С 1946 года Гринсон — частнопрактикующий психиатр. Позднее он начал преподавать психиатрию на медицинском факультете Калифорнийского университета и занимался «усовершенствованием знаний психотерапевтов и надзором за этим процессом в Психоаналитическом обществе и Психоаналитическом институте». Удивительно, но главным постулатом Гринсона в работе с пациентами было утверждение: «Психиатры и врачи должны быть готовы к прочной эмоциональной связи со своими пациентами, если они хотят, чтобы их лечение дало результат». А ведь Фрейд подчеркивал необходимость раз и навсегда установленной дистанции между психоаналитиком и пациентом!

Как и многие американские психоаналитики того времени, Гринсон прописывал своим именитым пациентам огромные дозы барбитуратов и (позднее) элениума — в частности, брату Фрейда Эрнсту, которого ему довелось пользовать. Не стала исключением и Мэрилин Монро, опыт лечения которой Гринсон описал в лекции «Специфика психотерапии богатых и знаменитых людей». Мало того, он нарушил заповедь психотерапевтов — встречаться с пациентами на нейтральной территории — и принимал Монро у себя дома, введя ее в круг своей семьи! Тактика Гринсона по отношению к Монро была катастрофической: вместо укрепления в ней уверенности в своих силах он все более подчинял ее себе, выступая в роли избавителя и спасителя. Что это было — элементарный эготизм или профессиональная несостоятельность?

Гринсон порекомендовал Монро обратиться к лос-анджелесскому терапевту Хаймену Энгельбергу, который тоже не отставал в выписывании актрисе болеутоляющих и снотворных препаратов. Гринсон, например, каждый вечер выписывал актрисе рецепт на 300 мг барбитурана натриевой соли пентобарбиталовой кислоты, хотя разовая доза составляла 100 мг! При этом Монро ухитрялась прокалывать булавкой капсулы с барбитуратами, чтобы ускорить наступление эффекта. Непостижимо, но, когда в августе 1960 года Монро оказалась в стенах частной клиники «Вестсайд», тамошние врачи снова стали пичкать ее барбитуратами, хотя и были осведомлены о пристрастии.

Как быстро возникла зависимость актрисы от этаминала-натрия? Вероятно, к середине 1950-х годов: у нее уже сформировалась некоторая толерантность, она (судя по многим свидетельствам) стала затягивать бодрствование, явно рассчитывая на эйфорическое действие препарата. В дальнейшем на фоне очевидной ежедневной передозировки наряду с психической заторможенностью у нее появилась и неврологическая симптоматика: дизартрия, нарушение координации, неустойчивость при ходьбе. Многие отмечали, что, когда Монро была под действием препаратов, ее настроение резко менялось: она демонстрировала приподнятость, «добродушное самодовольство с оттенком беззаботной веселости, снисходительной заинтересованности и благодушной симпатии ко всему окружающему».

Естественно, принимая (почти с начала злоупотребления) препараты в удвоенной или утроенной дозе, утром Монро была вялой, разбитой, неспособной сосредоточиться. Она «тупела», ее сообразительность куда-то девалась… Не отсюда ли и рвота перед съемками (а отнюдь не из-за пресловутого волнения)? Трудно назвать ее барбитуратизм ятрогенным, но к поддержанию его врачи руку приложили явно.

Как долго тянулась стабилизация на максимальной суточной дозе в 400-500 мг нембутала? Неизвестно. Но ясно, что уже в 1951 году Монро принимала ежедневно по 0,4 г нембутала. Никто не обратил внимания, когда она тайком стала принимать препарат во время съемок, чтобы «успокоиться». Мотив приема снотворного изменился. Никто не ищет сна днем, тем более во время ответственных съемок! Когда ритуал приема препаратов стал мешать способности актрисы запоминать роль, когда она стала несобранной, приобрела «отвратительную привычку опаздывать на съемки» ?

Как минимум шесть раз Монро передозировала препараты, и ее спасали, промывая желудок. У докторов не вызывало тревоги то, что у нее постоянно имелся изрядный запас препаратов, а она уже не могла в конце жизни распределять их по часам или дням и стремилась принять всю дозу сразу. Врачам только казалось, что «ситуация под контролем», а нежелание испортить отношения со столь именитой пациенткой удерживало их от резкого отказа выписывать эту дрянь… В финале и винить-то их грешно, хотя известно, что далеко зашедшая зависимость от барбитуратов гораздо менее излечима, чем алкоголизм, например…

В январе 1961 года Монро развелась с Миллером, после чего ее депрессия усилилась: она все время проводила в затемненной комнате, слушая сентиментальные пластинки, «поедая снотворные пилюли и быстро теряя в весе» … Кончилось тем, что 5 февраля она под именем Фэй Миллер оказалась в психиатрическом отделении городской больницы Нью‑Йорка, причем в палате для буйных. С большим трудом через пять дней ее удалось перевести в отдельную палату Неврологического института Колумбийского университета, где она находилась до 5 марта 1961 года. В апреле того же года Леон Крон снова прооперировал ее по поводу поликистоза яичников, а 29 июня в клинике на Манхэттене ей была проведена двухчасовая операция холецистэктомии.

В последний год жизни Монро, судя по всему, ее отношения с Гринсоном стали болезненно сложными и запутанными. Очевидец пишет: «Он (Гринсон) переступил границу, определяющую отношения между врачом и пациентом. Вовсе не намекаю, что в их отношениях было что-то ненадлежащее, но наверняка такие отцовские проявления, а также восприятие артистки как члена семьи становились источником большой опасности. Все это поставило его в невыносимую ситуацию» . Гринсон стал требовать от Монро, чтобы она избавилась от многих близких ей людей и навязал ей в качестве «домоправительницы» свою знакомую — Юнис Мёррей.

Состояние Монро в последний год жизни внушало опасение даже далеким от нее людям. Так, появившись на устроенном в ее честь приеме в Голливуде, она была пьяна, почти не владела собой, лепетала нечто невразумительное, с трудом передвигалась. Накануне этого приема доктор Энгельберг накачал Монро адской смесью из нембутала, секонала, люминала и хлоралгидрата, так что она утром едва смогла пробудиться! В распоряжении Мэрилин, по выражению ее биографа, «была целая фармакопея». Гринсон пустил слух, что Монро шизофреничка, и привлек к ее лечению Милтона Векслера, чтобы прикрыть его авторитетом свои сомнительные методы лечения. Он стал выписывать Монро модный тогда дексамил — треугольные таблетки, имевшие в голливудской среде ласковое название «пурпурные сердечки», представлявшие собой смесь амобарбитала и амфетамина декседрина…

Уже в июне 1962 года Монро, постоянно принимавшая дексамил, почти постоянно находилась в состоянии дезориентации и страдала головокружением. 7 июня ее привезли к пластическому хирургу Майклу Гардину с огромным кровоподтеком на лице. Сама Монро считала, что она сломала нос, чего на деле не оказалось. Неизвестно, при каких обстоятельствах она получила травму (Мэрилин говорила, что упала с лестницы, а Гардин считал, что ее ударили по лицу). Существует устойчивая версия, что ее ударил Гринсон, взбешенный «непослушанием» пациентки. Гринсон отличался еще и буйным нравом! В то время (за исключением 4, 6, 7, 8, 9 и 16 июля) Энгельберг делал ей «уколы молодости» , которые, несомненно, содержали амфетамины. 21 июля Крон снова сделал ей операцию на яичниках…

Хроника последних дней Монро такова. Вечером в пятницу, 3 июля 1962 года, Хаймен Энгельберг сделал ей какую-то инъекцию и дал рецепт на 25 капсул нембутала по 100 мг (доктор студии «Фокс» Ли Сигел уже выписывал ей рецепт на неизвестное количество нембутала 25 июля, затем еще один — утром 3 августа!). Кроме этого, у нее был запас капсул с хлоралгидратом, который ей выписал Гринсон, дабы «отучить» (?!) актрису от Нембутала. На следующий день после сеанса доктора Гринсона Монро, видимо, приняла «крутую» дозу барбитуратов — после этого она не могла говорить, а лишь невнятно булькала и ходила пошатываясь. Что было дальше, теперь уже никто не скажет. Известно, что Мёррей по назначению Гринсона сделала Монро клизму с хлоралгидратом, а вызванный ночью Гринсон застал актрису уже мертвой.

В 9:30 утра 5 августа заместитель коронера Лос-Анджелеса доктор Томас Ногучи и начальник отдела судебной медицины Джон Майнер закончили вскрытие тела Монро. Судебно-химическое исследование провел главный токсиколог Лос-Анджелеса — Р. Дж. Абернети. Патологи отметили: внешние признаки насилия на теле Монро отсутствуют, в крови обнаружено 8 мг/100 мл хлоралгидрата и 4,5 мг нембутала, в печени — 13 мг нембутала. На тумбочке у кровати Монро полицейские нашли пустую упаковку от 25 капсул нембутала по 100 мг и десять 500-граммовых капсул хлоралгидрата, оставшихся от лежавшей там же упаковки с 50 подобными капсулами (т. е. было израсходовано 40 капсул). При этом Ногучи не нашел следов препаратов ни в желудке, ни в кишечнике. Он сразу установил, что барбитураты не были введены путем инъекции (в этом случае их было бы гораздо больше в печени и сыворотке крови). А вот в толстом кишечнике Ногучи обнаружил значительную гиперемию. Учитывая, что концентрация хлоралгидрата в крови была вдвое выше содержания нембутала, Абернети уверенно констатировал, что он был введен позднее нембутала. Смертельной считается концентрация нембутала в крови 4 мг/мл. Правда, к этому времени и толерантность у Монро из-за 12-летнего приема его была гораздо выше, чем у обычного человека: максимальная индукция печеночных ферментативных систем. Тем не менее она погибла. Полицейские установили, что той ночью Мёррей стирала простыни из спальни Монро. Какой нормальный человек будет заниматься стиркой в четыре утра? Ясно, что простыни были загрязнены во время малоэстетичной процедуры, тем более что актриса находилась под действием солидной дозы нембутала… (Э. Саммерс, 1998; С. Ренер, М. Сперильо, С. Чейн, 1998; Э. Макавой, С. Израэльсон, 2010; А. Плантажене, 2013; М. Морган, 2013).

Современный биограф актрисы с горечью констатирует: «Ральф Гринсон в личной и профессиональной жизни оказался неудачником, эгоцентриком, первостатейным актером, лгуном, завидовавшим чужой славе, человеком, обуянным желанием безраздельно владеть, тираном, который мог считаться превосходным психотерапевтом только в Голливуде, где даже обычное исполнение долга вежливости вызывало в людях признательность и восхищение. Он рассматривал Монро не как взрослую, зрелую женщину, но хотел, чтобы она оставалась слабой и навсегда зависимой от него». Гринсон узнал, что Монро хочет отказаться от его услуг из-за очевидной несостоятельности его психоанализа… «Быть может, в сумрачных закоулках его сознания появилась мысль, пробуждающая страх, а возможно, и надежду, — мысль, что его легкомысленность приведет к трагедии», что в конце концов и случилось…

Н. Ларинский, 2004-2016

В ночь с 4 на 5 августа 1962 года Америку потрясло сенсационное и вместе с тем трагическое известие: самая великолепная женщина и актриса страны была найдена в своем особняке мертвой. Но что произошло в действительности? Этим вопросом в те дни задавался каждый. Официально было объявлено, что случившееся - непреднамеренное самоубийство в результате неправильного приема успокаивающих лекарств, прописанных врачом. Однако уже через неделю в прессе начали появляться статьи, авторы которых пытались рассказать о разных версиях гибели белокурой звезды.

Наркотики

Первая и официальная версия гибели Монро - наркотики. Известно, что Мэрилин была подвержена глубочайшим депрессиям. Она каждый день посещала психоаналитика, который рекомендовал ей принимать сильнодействующие снотворные и антидепрессанты. Однако зависимость от лекарственных средств развилась у нее еще в молодости - около 18 лет. Она постоянно экспериментировала с ними, словно играя со смертью. С утра - стимуляторы, на ночь - снотворное, причем в огромных дозах и зачастую вместе с любимым шампанским. Прием лекарств носил хаотический характер и был, по сути, наркотической зависимостью. Один из многочисленных любовников звезды - известный актер Тед Джордан - вспоминал, что она считала таблетки "своими лучшими друзьями" и не могла без них ни спать, ни работать.

Белокурая богиня панически боялась повторить судьбу матери и бабушки, закончивших жизнь в "психушке". В 1958 году психиатр нашел у Мерилин признаки шизофрении. В связи с этим она была вынуждена пройти более серьезное обследование в психиатрической клинике, и провести в ней некоторое время. Иногда она "отключалась" от жизни, опаздывала на съемки на... целую неделю, каждый раз забывала текст роли. И, естественно, могла ошибиться в приеме лекарств, "перебрав" нечаянно дозу.

Самоубийство

Версия вторая - самоубийство. Многие люди искусства, ранимые и неуравновешенные, пытались не раз "сделать это". Не исключением была и Мэрилин, которая пыталась свести счеты с жизнью еще в молодые годы. Один раз, будучи совсем девочкой, она намеренно включила газ, другой - наглоталась снотворных таблеток. Очередная попытка суицида была предпринята после смерти Джони Хайда - одного из первых любовников и продюсеров звезды. Есть свидетельства, что Мэрилин неоднократно приводила себя на грань жизни и смерти, но всякий раз ее удавалось спасти.

Мафия

Убийство по заказу мафии - очередная версия гибели Монро. За день до своей смерти Мэрилин встречалась с одним из своих знаменитых экс-любовников - Фрэнком Синатрой. Об этом свидетельствуют записи ЦРУ, под чьим неусыпным наблюдением была вилла Монро. К тому времени Синатра являлся правой рукой главаря американской мафии - Сэма Джанканы, что породило слухи о возможной причастности оргпреступности к смерти кинозвезды.

Убийство по заказу Кеннеди

Многие также полагают, что было совершено убийство по заказу Кеннеди. Фрэнк Капелл, писатель, в 1964 году заявил, что в смерти актрисы виноват Роберт Кеннеди. Джеймс Хаспиел рассказывал даже, что слышал записи с прослушки, которые доказывали, что Роберт Кеннеди задушил Мэрилин подушкой.

Отношения президента США Джона Фицджеральда Кеннеди и Мэрилин Монро были апогеем в несчастной судьбе актрисы. Казалось, они созданы друг для друга - первая красавица и первый мужчина страны. Но огласка этого бурного романа могла необратимо разрушить его политическую карьеру. Любовники расстались в мае 1962 года, но Монро не желала мириться с разрывом. Погрузившись в отчаяние, заглушая боль наркотиками, она писала Джону патетические письма, досаждала телефонными звонками и угрожала разоблачениями в прессе. Основным козырем служил дневник, куда Мэрилин записывала все про их встречи и разговоры.

Роберт Кеннеди, младший брат президента и по совместительству министр юстиции, был делегирован семьей, чтобы утешить брошенную любовницу, но сам упал в ее объятия. Эта связь развивалась стремительно. Актриса утверждала, что любит Роберта и что тот обещал жениться на ней. Роберт же попытался выйти из игры, чтобы остановить саморазрушение Монро, но было уже поздно. Негласная версия, по которой основными виновниками смерти актрисы были Джон и Роберт Кеннеди появилась практически сразу после известия об этом печальном событии. Однако веские аргументы в ее пользу всплыли только в 1986 году из архивов ФБР и ЦРУ.

Большое количество свидетельских показаний говорит о том, что 4 августа Р. Кеннеди вылетел в Лос-Анджелес для окончательного выяснения отношений с Монро, в доме которой разыгралась страшная сцена. Очевидец этой сцены рассказал следующее: Мэрилин пообещала созвать пресс-конференцию и сообщить всему миру, как с ней обращались братья Кеннеди. Роберт злился и требовал оставить его и Джона в покое. Ссора закончилась истерическим припадком Монро, а уже на следующее утро ее нашли мертвой.

Ошибка психоаналитика

Ральф Гринсон, личный психоаналитик Монро, стал очень близком человеком для актрисы. Он был уверен в том, что для лечения Мэрилин нужно широко использовать лекарственные препараты, одновременно корректируя эмоциональную сферу пациентки.

Один из самых выдающихся биографов звезды, Дональд Спото, написал в своей книге "Мэрилин Монро": "Его методика была гибельной для больного. Вместо того чтобы стимулировать обретение пациентом независимости, он поступал как раз наоборот - и в результате всецело подчинил своей воле поступки и желания Монро... он был уверен, что может заставить ее выполнить все, что захочет".

Он запрещал ей встречаться с бывшим мужем, Джо Ди Маджио, ограничивал общение с друзьями, которые заботились об актрисе. Спото приводит свидетельства того, что Ральф Гринсон в 1962 году распространял ложные слухи о том, что Монро больна шизофренией, и даже избивал. Доказательство последнего факта - заключение терапевта за несколько месяцев до смерти Мэрилин о переломанном носе и синяках под глазами.

В конце июля голливудская звезда уже четко видела, что Гринсон отдаляет ее от друзей. "К концу июля 1962 года Мэрилин поняла, что, если она хочет, чтобы у нее была хоть какая-то личная жизнь, ей нужно расстаться с Гринсоном", - пишет Спото.

Но 4 августа 1962 года шесть часов, проведенных с психоаналитиком, стали последними в ее жизни.