Жил в роду Самаров один нанаец - Ла. Была у него дочка по имени Айога. Красивая была Айога. Все ее очень любили. И сказал кто-то, что красивее дочки Ла никого нет ни в этом, ни в каком другом стойбище. Загордилась Айога, стала рассматривать свое лицо. То в медный таз начищенный смотрится, то своим отражением в воде любуется. Ничего делать Айога не хотела. Все любуется собой. Ленивая стала Айога.
Вот один раз говорит ей мать:
Пойди воды принеси! Отвечает Айога:
Я в воду упаду.
А ты за куст держись.
Куст оборвется, - говорит Айога.
А ты за крепкий куст возьмись.
Руки поцарапаю. Мать говорит ей тогда:
Рукавицы надень.
Изорвутся, - говорит Айога, а сама все в медный таз смотрится: ах, какая она красивая!
Так зашей рукавицы иголкой.
Иголка сломается.
Тут соседская девочка говорит:
Я схожу за водой.
Пошла девочка на реку и принесла воды сколько надо.
Замесила мать тесто. Сделала лепешки из черемухи. На раскаленном очаге испекла. Увидела Айога лепешки, кричит матери:
Дай мне лепешку!
Горячая она - руки обожжешь, - отвечает мать.
А я рукавицы надену, - говорит Айога.
Рукавицы мокрые.
Я их на солнце высушу.
Покоробятся они.
Я их мялкой разомну.
Руки заболят, - говорит мать. - Зачем тебе трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепешку той девочке отдам, которая своих рук не жалеет.
И отдала мать лепешку соседской девочке. Рассердилась Айога, пошла на реку. Смотрит на свое отражение в воде. А соседская девочка сидит на берегу, лепешку жует. Стала Айога на ту девочку оглядываться, и вытянулась у нее шея, длинная-длинная стала. Говорит девочка Айоге:
Возьми лепешку. Мне не жалко. Совсем разозлилась Айога. Замахала на девочку руками, пальцы растопырила, побелела вся от злости: как это она, красавица, надкушенную лепешку съест! Так замахала руками, что руки у нее в крылья превратились.
Не надо мне ничего-го-го! - кричит Айога.
Не удержалась на берегу, упала в воду и превратилась в гуся. Плавает и кричит:
Ах, какая я красивая! Га-га-га! Ах, какая я красивая!..
Плавала, плавала, пока по-нанайски говорить не разучилась. Все слова забыла. Только свое имя не забыла, чтобы с кем-нибудь ее, красавицу, не спутали. И кричит, чуть людей завидит:
Ай-ога-га-га! Ай-ога-га-га!
Жила-была девочка. Звали ее Айога. Все ее любили и говорили, что красивее ее никого нет ни в одном стойбище. Загордилась Айога. Стала часто любоваться собою. Глядит на себя - не наглядится. То в медный таз начищенный смотрится, то своим отражением в воде любуется. Некогда Айоге делом заниматься. Все только любуется собой. Вот однажды говорит ей мать: - Принеси воды, дочка! Айога отвечает: - Я могу в воду упасть. - А ты за куст держись,- говорит ей мать. - Руки поцарапаю. - Рукавицы надень. - Изорвутся,-говорит Айога. А сама все в медный таз смотрится, какая она красивая. - Разорвутся, так зашей рукавицы иголкой. - Иголка сломается... - Возьми толстую иголку. - Палец уколю. - Наперсток возьми из крепкой равдуги. - Наперсток прорвется. Тут соседская девочка говорит матери Айоги: - Давайте я за водой схожу! Пошла и принесла воды. Замесила мать тесто, сделала лепешки. Испекла их на раскаленном очаге. Увидела Айога лепешки и кричит: - Дай мне лепешку, мама! -Горячая она, руки обожжешь,-отвечает мать. - Рукавицы надену. - Рукавицы мокрые. - Я их на солнце высушу. - Покоробятся. - Я их мялкой разомну. - Руки заболят,- отвечает мать.- Зачем тебе, дочка, трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепешку той девочке отдам, которая рук своих не жалеет... Взяла мать лепешку и отдала соседской девочке. Рассердилась Айога. Пошла на реку, села на берегу и смотрит на свое отражение в воде. А соседская девочка стоит рядом и лепешку жует. Потекли слюнки у Айоги. Стала она на девочку поглядывать. Шея у нее и вытянулась - стала длинная-длинная. Говорит девочка Айоге: - Возьми лепешку, мне не жалко! Разозлилась тут Айога. Побелела вся от злости, зашипела, пальцы растопырила, замахала руками - и руки в крылья превратились. - Не надо мне ничего-го-го!..- кричит. Не удержалась Айога на берегу. Бултыхнулась в воду и обратилась в гуся. Плавает и кричит: - Ах, какая я красивая! Го-го-го... Ах, какая я красивая!.. Плавала, плавала, пока говорить не разучилась. Все слова забыла. Только имя свое не забыла, чтобы с кем-нибудь ее, красавицу, не спутали. Чуть людей завидит, кричит: -Айо-га-га-га-га!.. Айо-га-га-га!..
Жил в роду Самаров один нанаец - Ла. Была у него дочка по имени Айога. Красивая была девочка Айога. Все её очень любили. И сказал кто-то, что красивее дочки Ла никого нету - ни в этом и ни в каком другом стойбище. Загордилась Айога, стала рассматривать своё лицо. Понравилась сама себе, смотрит - и не может оторваться, глядит - не наглядится. То в медный таз начищенный смотрится, то на своё отражение в воде.
Ничего делать Айога не стала. Всё любуется собой.
Ленивая стала Айога.
Вот один раз говорит ей мать:
Пойди воды принеси, Айога!
Отвечает Айога:
А я в воду упаду.
А ты за куст держись!
Куст оборвётся! - говорит Айога.
А ты за крепкий куст возьмись!
Руки поцарапаю…
Говорит Айоге мать:
Рукавицы надень!
Изорвутся, - говорит Айга. А сама всё в медный таз смотрится: ах, какая она красивая!
Так зашей рукавицы иголкой!
Иголка сломается!
Толстую иголку возьми! - говорит отец.
Палец уколю, - отвечает дочка.
Напёрсток из крепкой кожи - ровдуги - надень!
Напёрсток прорвётся, - отвечает Айога, а сама - ни с места.
Тут соседская девочка говорит:
Я схожу за водой, мать!
Пошла девочка на реку и принесла воды, сколько надо.
Замесила мать тесто. Сделала лепёшки из черёмухи. На раскалённом очаге испекла. Увидела Айога лепёшки, кричит матери:
Дай мне лепёшку, мать!
Горячая она - руки обожжёшь, - отвечает мать.
А я рукавицы надену, - говорит Айога.
Рукавицы мокрые.
Я их на солнце высушу!
Покоробятся они, - отвечает мать.
Я их мялкой разомну!
Руки заболят, - говорит мать. - Зачем тебе трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепёшку той девочке отдам, которая своих рук не жалеет!
И отдала мать лепёшку соседской девочке.
Рассердилась Айога. Пошла на реку. Смотрит на своё отражение в воде. А соседская девочка сидит на берегу, лепёшку жуёт. Стала Айога на ту девочку оглядываться, и вытянулась у неё шея: длинная, длинная стала. Говорит девочка Айоге:
Возьми лепёшку, Айога! Мне не жалко.
Совсем разозлилась Айога. Замахала на девочку руками, пальцы растопырила, побелела вся от злости - как это она, красавица, надкушенную лепёшку съест! Так замахала руками, что руки у неё в крылья превратились.
Не надо мне ничего-го-го! - кричит Айога.
Не удержалась на берегу, бултыхнулась в воду Айога и превратилась в гуся. Плавает и кричит:
Ах, какая я красивая! Го-го-го! Ах, какая я красивая!..
Плавала, плавала, пока по-нанайски говорить не разучилась. Все слова забыла.
Только имя своё не забыла, чтобы с кем-нибудь её, красавицу, не спутали; и кричит, чуть людей завидит:
Ай-ога-га-га! Ай-ога-га-га!
ил в роду Самаров один нанаец — Ла. Была у него дочка по имени Айога. Красивая была девочка Айога. Все её очень любили. И сказал кто-то, что красивее дочки Ла никого нету — ни в этом и ни в каком другом стойбище*.
Загордилась Айога, стала рассматривать своё лицо. Понравилась сама себе, смотрит — и не может оторваться, глядит — не наглядится. То в медный таз начищенный смотрится, то на своё отражение в воде.
Ничего делать Айога не стала. Всё любуется собой. Ленивая стала Айога.
Вот один раз говорит ей мать:
— Пойди воды принеси, Айога! Отвечает Айога:
— Я в воду упаду.
— А ты за куст держись.
— Куст оборвётся, — говорит Айога.
— А ты за крепкий куст возьмись.
— Руки поцарапаю...
Говорит Айоге мать:
— Рукавицы надень.
— Изорвутся, — говорит Айога.
А сама всё в медный таз смотрится: ах, какая она красивая!
— Так зашей рукавицы иголкой.
— Иголка сломается.
— Толстую иголку возьми, — говорит отец.
— Палец уколю, — отвечает дочка.
— Напёрсток из крепкой кожи — ровдуги — надень.
— Напёрсток прорвётся, — отвечает Айога, а сама ни с места. Тут соседская девочка говорит:
— Я схожу за водой, мать.
Пошла девочка на реку и принесла воды сколько надо
Замесила мать тесто. Сделала лепёшки из черёмухи. На раскалённом очаге испекла. Увидела Айога лепёшки, кричит матери:
— Дай мне лепёшку, мать!
— Горячая она — руки обожжёшь, — отвечает мать девочке.
— А я рукавицы надену, — говорит Айога.
— Рукавицы мокрые.
— Я их на солнце высушу.
— Покоробятся они, — отвечает мать.
— Я их мялкой разомну.
— Руки заболят, — говорит мать. — Зачем тебе трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепёшку той девочке отдам, которая своих рук не жалеет.
И отдала мать лепёшку соседской девочке.
Рассердилась Айога.
Пошла на реку.
Смотрит на своё отражение в воде.
А соседская девочка сидит на берегу, лепёшку жуёт. Стала Айога на ту девочку оглядываться, и вытянулась у неё шея: длинная-длинная стала.
Говорит девочка Айогё:
— Возьми лепёшку, Айога. Мне не жалко.
Совсем разозлилась Айога. Замахала на девочку руками, пальцы растопырила, побелела вся от злости — как это она, красавица, надкушенную лепешку съест! — так замахала руками, что руки у неё в крылья превратились.
— Не надо мне ничего-го-го! — кричит Айога.
Не удержалась на берегу, бултыхнулась в воду Айога и превратилась в гуся.
Плавает и кричит:
— Ах, какая я красивая! Го-го-го! Ах, какая я красивая!.. Плавала, плавала, пока по-нанайски говорить не разучилась. Все слова забыла.
Только имя своё не забыла, чтобы с кем-нибудь её, красавицу, не спутали, и кричит, чуть людей завидит:
— Ай-ога-га-га! Ай-ога-га-га!
*Стойбище — стоянка, становище кочевников.
В роду Самаров жил один нанаец — Ла. Была у него дочка — Айога. Красивая девочка. Все её очень любили…
Айога загордилась. Стала рассматривать своё лицо. И понравилась сама себе. Смотрит, не может оторваться. Глядит не наглядится. То в медный таз начищенный смотрится, то на своё отражение в воде любуется. Совсем стала Айога ленивая. Всё любуется собой.
Вот однажды говорит ей мать:
— Пойди принеси воды, Айога!
Дочка отвечает:
— Я в воду упаду.
— А ты за куст держись, — говорит ей мать.
— Куст оборвётся! — отвечает Айога.
— А ты за крепкий куст возьмись.
— Руки поцарапаю…
Тут соседская девочка говорит матери Айоги:
— Я схожу за водой, мать.
Пошла и принесла воды.
Замесила мать тесто. Сделала лепёшки. На раскалённом очаге испекла. Увидела Айога лепёшки, кричит:
— Дай мне лепёшку, мать!
— Горячая она. Руки обожжёшь, — отвечает мать.
— Я рукавицы надену, — говорит Айога.
— Рукавицы мокрые.
— Я их на солнце высушу.
— Покоробятся они, — отвечает мать.
— Я их мялкой разомну.
— Руки заболят, — отвечает мать. — Зачем тебе трудиться, красоту свою портить? Лучше я лепёшку той девочке отдам, которая рук своих не жалеет.
Взяла мать лепёшку и отдала соседской девочке. Рассердилась Айога. Пошла за дверь, на реку. Смотрит на своё отражение в воде.
А соседская девочка жуёт лепёшку. Стала Айога на девочку оглядываться. Шея у неё вытянулась — длинная стала. Говорит девочка Айоге:
— Возьми лепёшку. Мне не жалко!
Совсем разозлилась Айога. Зашипела. Замахала руками, пальцы растопырила, побелела вся от злости — так замахала, что руки у неё в крылья превратились.
— Не надо мне ничего-го-го! — кричит.
Не удержалась на берегу, бултыхнулась в воду Айога и превратилась в гуся. Плавает и кричит:
— Ах, какая я красивая! Го-го-го! Ах, какая я красивая!..
Плавала, плавала, пока по-нанайски говорить не разучилась. Все слова забыла.
Только имя своё не забыла, чтобы с кем-нибудь её, красавицу, не спутали, и кричит, чуть людей завидит.
— Ай-ога-га-га! Ай-ога-га-га!
— КОНЕЦ —
Нанайская народная сказка с иллюстрациями: Г. Д. Павлишина
