«Советский Союз можно было спасти!». Четыре войны Махмута Гареева. Махмут гареев Генерал армии гареев махмут ахметович

“Современные писатели вроде Солонина в своих книгах берут только одну сторону. Что все бежали, побросали оружие и бежали. Но если бы Солонин был прав – тогда мы потерпели бы поражение. В этом логика жизни, логика исторических событий, и если люди этого не видят – им бесполезно заниматься историей ”. М.А. Гареев, интервью агентству “РИА-Новости”.

Что я могу на это возразить?МахмудАхметович Гареев, президент Академии военных наук, академик Российской академии естественных наук, член-корреспондент Академии наук РФ, доктор военных наук (бывают, представьте себе, и такие доктора), доктор исторических наук, профессор, бывший заместитель начальника генерального штаба Советской армии по научной работе и “прочих земель повелитель” высоко сидит, далеко глядит, а потому и занимается историей с большой пользой. Для себя лично. Партия и правительство щедро оценили его вклад в развитие советской военно-исторической науки. Махмуд Ахметович, кроме всего прочего, удостоен звания “генерал армии”. Для тех, кто забыл, напоминаю, что это последняя ступенька перед вершиной, на которой сияют маршальские звёзды. В своё время в звании генерала армии К. Мерецков и Г. Жуков руководили генеральным штабом Красной Армии, а из пяти командующих войсками западных приграничных округов СССР только один (Д. Павлов) имел в 1941 г. столь высокое звание.

Генералу армии Гарееву тоже довелось принять участие в руководстве крупными группировками войск. В 1970 – 1974 гг. он служил начальников штаба Главного военного советника при командовании египетской армии. Под его непосредственным руководством была спланирована и осуществлена грандиозная операция, вошедшая в историю под названием “Война Судного дня” (октябрь 1973 г.). Война эта, как известно, закончилась тем, что решительные и экстраординарные действия Советского Союза спасли тогда Египет от полного разгрома (хотя египетские солдаты – в полном соответствии с “логикой жизни” – побросали оружие и побежали, не желая оплачивать брежневские авантюры своей единственной жизнью). В последний раз отвлечься от научной работы генералу Гарееву пришлось в 1989 г. Тогда, после вывода советских войск из Афганистана, его назначили главным военным советником при правительстве Наджибуллы. Неумолимая “логика исторических событий” привела марионеточный кабульский режим к краху. Для самого Наджибуллы эта история закончилась смертной казнью, а Махмуд Ахметович вернулся в Москву и получил орден Ленина. Казалось бы, личный опыт участия в ближневосточной и афганской войнах должен был нагляднейшим образом убедить генерала Гареева в том, что ни огромный численный перевес, ни подавляющее техническое превосходство не могут спасти армию, солдаты которой не желают воевать. Увы, “полезные занятия” историей по-советски помешали товарищу Гарееву увидеть и признать эту простую “логику жизни”.

Скажу честно – мне (да и не только мне) имя М.А. Гареева стало известно только благодаря В. Суворову, который в своей книге “Последняя республика” привёл несколько примеров изумительного невежества главного военного историка СССР. С тех пор такие перлы, как “опиум войны” и “38-тонные танки” (таким незатейливым образом наш трижды академик расшифровывал немецкое обозначение лёгкого танка чешского производства Pz -38(t )), стало ходячим анекдотом в узких кругах военных историков. Памятуя однако же, о том, что негоже ругать то, что не читал лично, я решил пролистать самые свежие (“постперестроечные”) работы М.А. Гареева. Да-да, именно “самые свежие”. Дело в том, что, несмотря на почтенны возраст (в 2003 г. был отмечен 80-летний юбилей), генерал Гареев является не бывшим, не “почётным”, а самым что ни на есть действующим президентом Академии военных наук. Официальная биография выдающегося учёного содержит упоминание о 250 (!!!) опубликованных научных работах …….

С первых же минут чтения стало ясно – Махмуд Ахметович не стареет душой и не “изменяет принципам”. Что, несомненно, заслуживает всяческого уважения. Да и кому не будет приятно перенестись, хотя бы мысленно, хотя бы с книжкой в руках, в незабвенные годы пионерского детства?

Десятки и сотни страниц текста заполнены общими рассуждениями, лишь изредка прерываемыми такой конкретикой:

“Советскими Вооружёнными Силами было разгромлено 507 немецко-фашистских дивизий и 100 дивизий Германии и её союзников….На советско-германском фронте была уничтожена основная часть военной техники вермахта: свыше 70 тыс. самолётов, около 50 тыс. танков и штурмовых орудий, более 2,5 тыс. боевых кораблей, транспортов и вспомогательных судов ”.

Сильно сказано. 507 дивизий. Это когда же у Германии была армия такой численности? Знает ли главный военный историк России о том, сколько людей и лошадей, артиллерийских орудий и подготовленных командиров требовалось для укомплектования одной пехотной дивизии вермахта? Сколько людей в корпусных и армейских частях, в тыловых, транспортных, санитарных службах должны обеспечивать боевую работу этой дивизии? Весной 1940 г. во всей сухопутной армии Германии числилось 156 дивизий. 22 июня 1941 г. на западной границе Советского Союза в составе Групп армий “Север”, “Центр” и “Юг” было сосредоточено 115 дивизий вермахта и боевых частей СС. В дальнейшем группировка немецких войск на Восточном фронте возрастала на десятки дивизий, но отнюдь не в разы. И что самое примечательное – через два абзаца Гареев (или те аспиранты-троечники, которые писали за него очередной, 251-й “научный труд”) сообщает:

“В июне 1944 г. против Советской Армии действовало 181,5 немецкая дивизия…..Перед завершающей кампанией 1945 г. советские войска имели против себя 179 немецких дивизий ”.

Где же и когда жебыло разгромлено “507 немецко-фашистских дивизий”? Не хотелось бы заниматься гаданием, но, может быть, доктор военных наук имел ввиду что-то вроде: “потери немецких войск на Восточном фронте за четыре года войны были столь велики, что этим количеством личного состава можно было бы укомплектовать 507 дивизий”? Не говоря уже о том, что такой подход к оценке численности армии противника уместен разве что в стенгазете трикотажной фабрики, цифры опять же не сходятся. 507 пехотных дивизийвермахта – это 8 млн. человек, а все безвозвратные (убитые, пропавшие без вести, пленные) потери вермахта и боевых частей СС за 6 лет войны на всех фронтах (!) оцениваются цифрой порядка 4,6 млн. человек.

Одно из двух: или печатная машинка, или арифмометр у академика Гареева поломанные. Ничуть не в лучшем состоянии находится и его курвиметр. Прошу не вздрагивать – это такая палочка с маленьким колёсиком на конце. При помощи этого прибора измеряется длинна кривых линий на географической (топографической) карте. К чему это я? А вот к чему:

“Небывалым в истории был пространственный размах вооружённой борьбы на советско-германском фронте. С первых же дней войны она развернулась здесь на рубежах протяжением свыше 4 тыс. км ”.

В первые дни войны вермахт наступал на фронте от устья Немана на севере до Карпатских гор на юге. От Клайпеды до Самбора. Это порядка 800 км по прямой. Но граница до войны (и линия фронта после её начала) не была прямой. Это причудливо петляющая кривая линия. Её длина была промерена ещё задолго ещё задолго до первых орудийных залпов на границе. Результаты опубликованы сотни раз. Напоминаю: Северо-западный фронт (8-я и 11-я Армии) – 300 км, Западный фронт (3-я, 10-я, 4-я Армии) – 470 км, Юго-Западный фронт (5-я, 6-я, 26-я Армии) – 410 км. Итого – 1180 км фронта. Округлённо – 1200, но никак не 4000.

Ладно, предположим, что исправного курвиметра в Академии военных наук нет. Это я вполне могу допустить. Но неужели же генерал армии, заместитель начальника Генерального штаба огромной страны не понимает, что своей фразой про “4 тыс. км фронта” он высек сам себя больнее, чем злополучная унтер-офицерскаявдова? Махмуд Ахметович, сколько войск надо иметь для успешного наступления на фронте в 4 тыс. километров? Хватит ли для такого великого подвига и тех “507 дивизий вермахта”, которые насчитали ваши референты? Неужели же во всей Академии военных наук нет ни одного экземпляра предвоенного Полевого устава Красной Армии (ПУ-39)?

Параграф 98 этого основополагающего документа предусматривает следующую плотность построения боевых порядков при наступлении: “При атаке сильно укреплённых полос и УР – 2 км для дивизии, на второстепенных направлениях – от 5 до 6 км ”. Если даже считать нерушимые рубежи Советского Союза, вдоль которых было сформировано 15 укреплённых районов……жалким “второстепенным направлением”, которое прикрывает третьесортная армия, то и в этом случае для наступления на фронте в 4 тыс. км требуется 666 дивизий. Где же их было взять? Хорошо, согласимся с тем, что для командиров вермахта ПУ-39 не обязателен. Посмотрим, как воевали немцы практически.

10 мая 1940 г. немецкое командование сосредоточило 77 дивизий на фронте протяжённостью порядка 350 км. Средняя оперативная плотность – 4,5 км на дивизию Средняя. На направлении главного удара, в 130-км полосе о Льежа до Седана, наступали две немецкие армии (4-я и 12-я) в составе 23 пехотных, 7 танковых и 5 моторизованных дивизий. Оперативная плотность – 3,7 км на дивизию. Через две недели, с 10 по 24 мая, немецкие танки вышли к Ла-Маншу, преодолев 300-350 км. Средний темп наступления составил 26 км в день. Отечественные историки и по сей день не стесняются называть это “триумфальным маршем вермахта по Франции”. Если же верить академику Гарееву, то в июне 1941 г. вермахт наступал (причём ещё быстрее!) на фронте в 11 раз большей протяжённости, имея при этом всего лишь в 1,5 раза большее число дивизий. Как такое стало возможным, если версию о том, что бойцы и командиры Красной Армии “побросали оружие и бежали” М.А. решительно отвергает?

После таких “перлов” как-то уже спокойнее воспринимается совершенно феерическая фраза о том, что в общий перечень “уничтоженной военной техники вермахта ” вошло и “70 тыс. самолётов ” (эта цифра завышена как минимум в пять раз) и даже “2,5 тыс. боевых кораблей, транспортов и вспомогательных судов ”. Даже барон Мюнхгаузен, пролетая на пушечном ядре над Чёрным и Балтийским морями, не смог обнаружить там такое количество боевых кораблей Германии. Причина этому предельно проста: в Чёрном море крупных кораблей не было вовсе. Турция, сохраняя лояльность к Англии и СССР, не разрешила проход немецкого флота через Босфор и Дарданеллы, в результате чего под красным флагом с фашистской свастикойна Чёрном море плавало лишь то, что можно было перевезти из Германии в румынские порты по железной дороге: подводные лодки сверхмалого класса, торпедные катера, разборные десантные баржи, разборные же самоходные паромы и т.п. На Балтике было что топить, да вот топить было некому. Краснознамённый Балтфлот с первых же часов войны был “заперт” немецкими минными полями в Финском заливе, а после злосчастного “Таллиннского перехода” и потери всех баз, кроме блокированного с суши Ленинграда (Кронштадта), боевой путь КБФ был по большому счёту завершён. Что же касается реального количества уничтоженных советскими флотами боевых кораблей противника, то общая картина примерно такова.

В 1957 г. был подготовлен секретный отчёт о боевых действиях советских ВМС, в котором утверждалось, что за всю войну на всех морях было потоплено 17 немецких эсминцев и 6 кораблей большего класса (крейсеров, броненосцев береговой охраны). Правда, приболее тщательном изучении этих цифр, каковое стало возможным лишь в постсоветское время, выяснилось, что большая часть “уничтоженных боевых кораблей противника” или была накануне капитуляции Германии взорвана и затоплена самими экипажами, или же была потоплена авиацией союзников, а том вовсеблагополучно плавала до 50-60 гг. В “сухом остатке” 7 реально потопленных эсминцев, 1 крейсер и 1 финский броненосец береговой охраны.

Разумеется, такие мизерные результаты боевой деятельности огромных советских флотов (3 линкора, 7 крейсеров, 54 лидера и эсминца, 212 подводных лодок, 2сторожевых корабля, 80 тральщиков, 287 торпедных катеров, 260 батарей береговой артиллерии по состоянию на 22 июня 1941 г. ) советскую военно-историческую науку устроить не могли. Положение было исправлено традиционным для этой “науки” способом – при помощи союза “И”. Метод этот одновременно и универсальный, и эффективный. “В ходе авиаударов по вражеским колоннам было уничтожено 736 танков, бронетранспортёров И конных повозок. На море же было потоплено великое множество “боевых кораблей, транспортов И вспомогательных судов ”. Если в последнюю категорию зачислить все прогулочные катера, рыбацкие шаланды и спасательные шлюпки, на которых сотни тысяч беженцев (2 млн., по утверждению немецких историков) весной 1945 г. пытались покинуть окружённую Восточную Пруссию и Померанию, то можно было бы получить любой результат. Но академия товарища Гареева решила (или получила указание свыше) остановиться на “скромной” цифре в 2,5 тысячи.

Абсолютно искренне желая Махмуду Ахметовичу встиретить90-летний юбилей в добром здравии, в окружении внуков и правнуков, я, как рядовой гражданин России и исправный налогоплательщик, не могу согласиться с тем, что храм науки, каковым должна бы быть Академия военных наук, превращён в закрытую элитную богадельню для номенклатурных пенсионеров. ….Единственно, что меня немного смешит – это когда товарищ Гареев и К начинают громко возмущаться: “Перестаньте переписывать историю!”

Что переписывать? Какую “историю”? Ваши заведомо ложные измышления про 507 немецких дивизий и 70 тыс. сбитых самолётов, про “внезапное нападение”, и “безнадёжно устаревшие” советские танки, про сугубо мирную сталинскую империю и многократное численное превосходство противника? Если же речь идёт о скрупулёзном и непредвзятом изучении событий Великой Войны, то как можно ПЕРЕписать то, что ещё только-только начинает создаваться?

И последнее замечание перед тем, как перейти к изложению основного материала. Есть один тонкий нюанс, который многие искренно не понимают, а некоторые на этом осознанно спекулируют. В русском языке есть два слова: “бесстрастный” и “беспристрастный”. Несмотря на большое сходство в написании, это – разные слова.

И смысл у них совершенно разный.

Тоталитарный коммунистический режим действительно был кровавым и антинародным. Рано или поздно, но его безмерные преступления будут осознаны и осуждены даже в той стране, откуда эта смертоносная зараза пошла по всему миру. То, как сталинский режим развязал мировую войну, как он бросил в эту войну советский народ, является, возможно, самым кровавым из его преступлений. Изучать эти события, писать о них без душевного волнения, бесстрастно может только электронная машина. Человеку такое не дано. А вот врать при этом совсем не обязательно. Да и незачем – действительность практически всегда оказывается страшнее и ярче любого вымысла. Так что никакой прямой связи между страстностью в изложении материала и пристрастным отбором одних только “удобных” для автора фактов нет. Её нет в исторических исследованиях, нет её и в обыденной жизни. Каждый из нас на основании собственного жизненного опыта знает, что бывают страстные, эмоциональные натуры, которые, однако же, чужой копейки не возьмут. Встречаются и абсолютно флегматичные, вечно невозмутимые жулики и мерзавцы. Никакой связи между эмоциями и воровством обнаружить пока не удалось.

А вот связь между политическими убеждениями автора и достоверностью его произведения есть. И очень даже заметная. Это сегодня мы как-то подзабыли, что совсем ещё недавно тов. Гареев и его коллеги без тени смущения называли себя “бойцами идеологического фронта”. Нас приучили – и мы с этим безропотно согласились – не вспоминать о том, что некоторые (многие? все?) коммунистические “историки” былипо совместительству ещё и сотрудниками одной известной конторы, которая (вы и об этом уже позабыли?!) опять-таки без тени смущения называла себя “вооружённый отряд партии”. А на войне, уважаемые, как на войне. Сказать правду – предательство. Обмануть – дело доблести и геройства. Я нисколько не сомневаюсь в том, что тов. Гареев, подписывая составленный его подчинёнными текст про “507 разгромленных дивизий вермахта и 70 тыс. сбитых самолётов” , делал это с чистой совестью, с сознанием выполненного партийного долга. “Воспел подвиг воина Красной Армии. Дал достойный отпор буржуазным фальсификаторам, принижающим историческую роль. Посодействовал коммунистическому воспитанию молодёжи…..”

Будучи человеком демократических, “западных”, либеральных убеждений, я делаю свою работу по-другому.

Ни моральных, ни материальных стимулов к тому, чтобы врать вам, уважаемый читатель, у меня просто нет”.(Марк Солонин “23 июня: “день М”, 2007 год, стр. 6-14).

Генерал армии Махмут Ахметович Гареев награжден 19 орденами и 30 медалями.
В 1939 году добровольцем ушёл в РККА. Окончил Ташкентское Краснознаменное пехотное училище имени В. И. Ленина в 1941 году. В 1941-1942 года командовал взводом в Среднеазиатском военном округе, учился на Высших стрелково-тактических курсах усовершенствования командного состава пехоты «Выстрел».
С декабря 1942 года - участник Великой Отечественной войны. Воевал на Западном и 3-м Белорусском фронтах. Был заместителем командира стрелкового батальона, помощником, заместителем начальника и начальником оперативной части штаба стрелковой бригады, с июня 1944 года - офицер штаба 45-го стрелкового корпуса. В 1942 году в боях под Ржевом был ранен, в 1944 году снова был ранен в голову.
В феврале 1945 года после выхода из госпиталя направлен на Дальний Восток, старшим офицером оперативного отдела штаба 5-й армии. В её составе на 1-м Дальневосточном фронте сражался в ходе советско-японской войны в августе 1945 г
После войны до 1947 года продолжал службу в штабе 5-й армии в Дальневосточном военном округе. В 1950 году окончил Военную академию имени Фрунзе. В 1950-1957 годах - начальник штаба полка, старший офицер оперативного управления штаба Белорусского военного округа, начальник штаба дивизии.
В 1959 году окончил Военную академию Генерального штаба. С 1959 года - заместитель командира дивизии, командир мотострелковой и танковой дивизий, начальником штаба общевойсковой армии в Белорусском военном округе.
В 1970-1971 годах - Главный военный советник в Объединённой Арабской Республике. С 1971 года - начальник штаба Уральского военного округа. С 1974 года - начальник Военно-научного управления Генерального штаба, заместитель начальника Главного оперативного управления Генерального штаба, с 1984 года - заместитель начальника Генерального штаба Вооружённых Сил СССР.
С 1989 года был Главным военным советником в Афганистане после вывода оттуда ограниченного контингента советских войск. Играл большую роль в планировании боевых операций правительственных войск президента Наджибуллы. Душманы охотились за М. Гареевым, он был тяжело ранен.
С 1990 года занимал пост Военного советника - инспектора Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. С 1992 года - в отставке.
Активно стал заниматься военно-научной работой еще в 60-70-е годы. Автор свыше 100 научных трудов, свыше 300 статей и публикаций в сборниках, журналах, газетах. Написал книги «Тактические учения и маневры», «М. В. Фрунзе - военный теоретик», «Общевойсковые учения», «Неоднозначные страницы войны», «Моя последняя война».
После создания в феврале 1995 года Академии военных наук, неправительственной исследовательской организации, был избран её президентом. Много занимается изучением вопросов истории Великой Отечественной войны. Активно участвует в научных дискуссиях, выступает против фальсификации истории войны. Считает, что стремление оспорить победу СССР над фашизмом тесно связано с пропагандистской кампанией против современной России. В редактируемых Гареевым научных сборниках были введены в оборот тысячи ранее неизвестных документов о войне.

советский военачальник, генерал армии, доктор военных и доктор исторических наук, профессор

Биография

Родился в Челябинске в татарской семье. Отец, Ахмет Гареев (1881 г. рожд.), - рабочий. Мать, Рахима Гареева (1892 г. рожд.), - домохозяйка. В 1939 году добровольцем ушёл в РККА. Окончил Ташкентское Краснознаменное пехотное училище имени В. И. Ленина в 1941 году. В 1941-1942 года командовал взводом в Среднеазиатском военном округе, учился на Высших стрелково-тактических курсах усовершенствования командного состава пехоты «Выстрел».

Военные годы

С декабря 1942 года - участник Великой Отечественной войны. Воевал на Западном и 3-м Белорусском фронтах. Был заместителем командира стрелкового батальона, помощником, заместителем начальника и начальником оперативной части штаба стрелковой бригады, с июня 1944 года - офицер штаба 45-го стрелкового корпуса. В 1942 году в боях под Ржевом был ранен, в 1944 году снова был ранен в голову.

В феврале 1945 года после выхода из госпиталя направлен на Дальний Восток, старшим офицером оперативного отдела штаба 5-й армии. В её составе на 1-м Дальневосточном фронте сражался в ходе советско-японской войны в августе 1945 г.

Военная служба в СССР

После войны до 1947 года продолжал службу в штабе 5-й армии в Дальневосточном военом округе. В 1950 году окончил Военную академию имени Фрунзе. В 1950-1957 годах - начальник штаба полка, старший офицер оперативного управления штаба Белорусского военного округа, начальник штаба дивизии.

В 1959 году окончил Военную академию Генерального штаба. С 1959 года - заместитель командира дивизии, командир мотострелковой и танковой дивизий, начальником штаба общевойсковой армии в Белорусском военном округе.

В 1970-1971 годах - Главный военный советник в Объединённой Арабской Республике. С 1971 года - начальник штаба Уральского военного округа. С 1974 года - начальник Военно-научного управления Генерального штаба, заместитель начальника Главного оперативного управления Генерального штаба, с 1984 года - заместитель начальника Генерального штаба Вооружённых Сил СССР.

С 1989 года был Главным военным советником в Афганистане после вывода оттуда ограниченного контингента советских войск. Играл большую роль в планировании боевых операций правительственных войск президента Наджибуллы. Моджахеды охотились за М. Гареевым, он был тяжело ранен.

С 1990 года занимал пост Военного советника - инспектора Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. С 1992 года - в отставке.

Научная и общественная деятельность

Активно стал заниматься военно-научной работой еще в 60-70-е годы. Автор свыше 100 научных трудов, свыше 300 статей и публикаций в сборниках, журналах, газетах. Написал книги «Тактические учения и маневры», «М. В. Фрунзе - военный теоретик», «Общевойсковые учения», «Неоднозначные страницы войны», «Моя последняя война».

После создания в феврале 1995 года Академии военных наук, неправительственной исследовательской организации, был избран её президентом. Много занимается изучением вопросов истории Великой Отечественной войны. Активно участвует в научных дискуссиях, выступает против фальсификации истории войны. Считает, что стремление оспорить победу СССР над фашизмом тесно связано с пропагандистской кампанией против современной России. В редактируемых Гареевым научных сборниках были введены в оборот тысячи ранее неизвестных документов о войне. Выступал в передаче «Директива номер 1 - Война».

Лекцией М. А. Гареева «Россия в войнах XX века» 25 марта 2004 года был открыт проект публичных лекций Полит.ру.

3 марта 2011 года подписал Обращение представителей общественности против информационного подрыва доверия к судебной системе Российской Федерации.

Награды

Награждён орденом Ленина, четырьмя орденами Красного Знамени, орденом Александра Невского, двумя орденами Отечественной войны I степени, орденом Трудового Красного Знамени, тремя орденами Красной Звезды, орденами «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» II и III степени, медалями, а также иностранными орденами и медалями.

В Е Л И К А Я О Т Е Ч Е С Т В Е Н Н А Я

ВОЕННОЕ ИСКУССТВО МАРШАЛА ЖУКОВА
Интервью президента Академии военных наук генерала армии Махмута ГАРЕЕВА

Уважаемый Махмут Ахметович. В мае этого года мы отмечаем 54-ю годовщину Победы. Для многих наших современников Великая Отечественная война - нечто совсем далёкое, и судят они о войне порой лишь по фильмам и публикациям в средствах массовой информации. К сожалению, достоверность здесь часто уступает место совершенно другим критериям. Одна из самых острых тем - масштаб полководческого таланта наших военачальников. А самая яркая фигура среди них, безусловно, маршал Жуков.

Не так давно американская газета «News» опубликовала список ста выдающихся полководцев всемирной истории. Русских, в том числе советских, в нём всего четверо. Тогда как американцев - 17, 19 англичан, 12 французов, 9 немцев. Хотя, в отличие от существующих чуть более 200 лет Соединённых Штатов, Россия уже более тысячи лет воюет, имея на своём счету множество выдающихся, ярких побед.

Ещё более странным кажется то, что в упомянутом списке Гитлер стоит на 14-м месте, вслед за ним - его битые генералы, а Жуков занимает скромное 70-е место. Не отстают и отечественные СМИ, постоянно муссируя тему «жестокости» Жукова, а то и вовсе обвиняя его в «бездарности».

Между тем, спустя более чем полвека становится всё более очевидным, что Георгий Константинович Жуков навсегда войдёт в военную историю как великий полководец. В России после Суворова равных ему не было. Будучи членом Ставки ВГК и заместителем Верховного Главнокомандующего, командую фронтами, он был участником важнейших, ключевых событий и битв Великой Отечественной войны.

Современный читатель требует от нас непременного объяснения, не довольствуясь самой констатацией факта. По каким критериям можно оценивать талант полководца?

Военная история знает тысячи разных полководцев, но, видимо, не больше десяти из них попали в разряд великих. Чтобы попасть в эту элиту надо было не только одержать победы, но и найти гениальные решения и способы действия, проявить свой блистательный полководческий почерк и в целом высокий уровень военного искусства.

Если посмотреть энциклопедии или учебники по военной истории, то в случае с полководцами прошлого всё сводится к тем или иным формам построения боевых порядков и новым способам ведения боевых действий.

Но нередко, в особенности в Первую и Вторую мировые войны, воюющие стороны действовали в примерно одинаковом боевом построении. При этом одни побеждали, а другие терпели поражения.

В чём же тогда главная причина, если хотите, секрет, в чём, наконец, основной закон военного искусства, определяющий победы или поражения? Что делает полководца поистине великим?

Для объяснения этого феномена военной истории приводятся разные факторы: экономическая мощь государства, численное и военно-техническое превосходство. Часто говорилось о целях войны - имелось в виду, что армии, ведущие «справедливую» войну, обычно должны побеждать. Разумеется, всё это имело и имеет значение. Но нередко случалось и наоборот. Так, например, армия Т.Костюшко численностью в 100 тысяч человек, которая вела справедливую освободительную войну, потерпела поражение от 25-тысячного войска Суворова, которое, как говорилось позже, вело не очень справедливую войну.

Изучение опыта Великой Отечественной, полководческого искусства Жукова, в частности, наиболее близко подводит нас к пониманию этой проблемы. Напрашивается вывод, что главное здесь - в соответствии стратегических целей, решений командования и действий войск конкретным условиям обстановки, что и обеспечивает успешное выполнение военных задач. Причем речь идёт не о формальном учёте стихийно складывающейся обстановки, а об активном воздействии на неё с целью извлечения выгоды для себя и навязывания своей воли противнику.

Возьмём, к примеру, оборону Ленинграда или Москвы, где полководческое искусство проявлялось не в броской форме оперативного манёвра, а в железной воле, непоколебимой решимости, которые передавались и войскам, в жесткой организации и твердости управления. Здесь жуковский характер проявился с особой силой.

Если в сентябрьской оборонительной операции Западный фронт практически развалился, то под командованием Жукова заново восстановленный в ходе тяжёлых боёв этот же самый фронт в октябре-ноябре 1941 года впервые за время войны провёл успешные оборонительные операции и смог не только отразить наступление немцев, но и отбросить их от Москвы.

Другой пример. После войны некоторые военные историки спрашивали Жукова, какого принципа наступательной операции он придерживался: «затухающей» или «незатухающей»? Почему в ходе Висло-Одерской операции с выходом на рубеж Быдгоща и достижения конкретной цели операции он упорно добивался согласия Сталина на дальнейшее безостановочное наступление к реке Одер, а после этого вопреки требованию Верховного Главнокомандующего продолжать наступление на Берлин настаивал на оперативной паузе, за что его после войны критиковали (в частности, В.И.Чуйков и другие)? Жукова упрекали и в том, что после задержки у Зееловских высот он ещё до прорыва всей тактической зоны обороны ввёл в сражение танковые армии.

На эти вопросы и упрёки Георгий Константинович резонно отвечал, что не придерживался никаких отвлечённых теоретических принципов и уставных положений, а исходил каждый раз только из конкретно складывавшейся обстановки и оперативно-стратегической целесообразности. В первом случае положение и действия противника, возможности наших войск позволяли совершить бросок к Одеру, а в феврале-марте условия уже были другими. Нужно было перебазировать авиацию, подтянуть тылы, пополнить войска, обезопасить правый фланг фронта от возможного контрудара противника. Танковые же армии в ходе Берлинской операции пришлось вводить потому, что от Зееловских высот до Берлина была практически сплошная оборона и никакого оперативного простора не предвиделось. Иначе пришлось бы прорывать глубокую оборону силами одной лишь пехоты и медленно, с огромными потерями продвигаться к Берлину, а танковые армии вводить с подходом к огромному городу, как это сделали в Грозном в 1995 году.

Таким образом, для Жукова главным был конкретный анализ сложившейся обстановки и конкретные решения, вытекающие из этой обстановки. Жуков считал, что каждый бой, операция, уникальны и неповторимы. Такими же уникальными и неповторимыми должны быть и решения и способы действия. Главная суть жуковского полководческого искусства - в творчестве, новаторстве, оригинальности, а следовательно, в неожиданности решений и действий для противника.

Итак, мы можем определить первую важную черту полководческого таланта Жукова - неиссякаемое творчество и новаторство.

Вторая важная черта - глубокий, гибкий ум и проницательность. Говоря словами Макиавелли, «ничто не делает полководца великим более, чем умение проникать в замысел противника». И Жуков в совершенстве владел этим искусством. Умение мысленно читать самую сложную и запутанную обстановку, как открытую книгу, не только проникать в замысел противника, но и предвосхитить возможный ход развития событий, давали ему возможность заблаговременно предпринимать необходимые меры. Эта способность сыграла особую роль при обороне Ленинграда и Москвы, когда при крайне ограниченных силах, только за счёт хорошей разведки, предвидения возможных направлений ударов противников, Жукову удавалось загодя собирать на этих направлениях не основные, как положено по науке, а практически все имеющиеся средства.

Особенно поразительно предвидение, проявленное Жуковым в июле 1941 года, когда Гитлер ещё только вынашивал идею поворота двух армий на юг для удара по флангу нашего Юго-Западного фронта. Причём наиболее опытные его генералы возражали, когда соответствующая директива была доставлена в Борисов. Гальдер и Гудериан выехали в ставку, чтобы уговорить фюрера отменить принятое решение. Вообще казалось невероятным, что немецким командованием может быть приостановлено успешно развивающееся наступление на Москву. И вот, когда само это командование ещё не знало, как предстоит действовать, Жуков со всей определённостью доложил Сталину, что противник повернёт часть сил с московского на киевское направление, и предложил меры по укреплению Центрального фронта и отводу войск Юго-Западного фронта за Днепр.

Сталин с этим не согласился и, более того, за излишнюю настойчивость и резкость отстранил Жукова от должности начальника Генштаба. Но это жуковское озарение навсегда будет украшать историю военного искусства.

Или другой пример - завершающие боевые действия 1-го Белорусского фронта под командованием К.К.Рокоссовского по захвату и расширению плацдармов на реке Нарев. Когда Жуков прибыл сюда с 3-го Украинского, где организовал вступление советских войск в Болгарию, войска Рокоссовского вели тяжёлые и бесплодные бои на плацдармах и несли большие потери. Маршал Рокоссовский много раз обращался в Ставку ВГК с просьбой закрепиться на достигнутых рубежах, обосновывая это недостатком средств, усталостью войск и невосполнимыми потерями. Но получил отказ. Сталин требовал завершить наступательную операцию захватом более крупных плацдармов, как это всегда делалось во второй половине войны. При этом обещал подбросить дополнительные войска и авиацию.

Жуков, побывав в войсках 1-го Белорусского, также убедился в бесполезности продолжения наступления и на заседании Ставки поддержал Рокоссовского. Но в пользу такого решения привёл иной, но такой довод, который всех, в том числе и Сталина, сразу разоружил. Маршал пояснил, что для последующей крупной наступательной операции плацдармы на реке Нарев не потребуются (они будут нужны лишь для дезинформации противника) и что для овладения Варшавой главные удары придётся наносить на других направлениях.

Это пример того, как один полководец смотрит на боевые действия через призму завершающейся операции, а другой - Жуков - видит ту же обстановку совсем другими глазами, соотнося её с замыслом и интересами последующей операции.

Третья важная черта полководческого искусства Жукова и вытекающий из неё урок - тщательное планирование и всесторонняя подготовка каждой операции.

И ещё одно качество необходимо отметить. Это умение Жукова твёрдо и настойчиво проводить в жизнь принятые решения, воля и мужество в отстаивании своих предложений и решений.

Как писал Клаузевиц, «чем выше мы поднимаемся по ступеням служебной иерархии, тем больше преобладания в деятельности получает мысль, рассудок и понимание; тем более отодвигается на второй план смелость, являющаяся свойством темперамента; поэтому мы так редко находим её на высших постах, но зато тем более достойной восхищения является она тогда». Мы знаем из истории, как это непросто. Даже великий Кутузов не смог под Аустерлицом противостоять своенравию двух императоров. Иногда легче проявить храбрость в бою, чем гражданское мужество.

Мужество Жукова проявилось ещё на Халхин-Голе. Если во время событий на озере Хасан Мехлис и другие просто подмяли под себя Блюхера, то Жуков на Халхин-Голе сразу же пресёк вмешательство маршала Кулика и Штерна. Перед отправкой в Ленинград во время Отечественной войны он поставил перед Сталиным условие - запретить Жданову вмешиваться в оперативные дела. И потом Жуков во время войны вместе с А.М.Василевским отстаивал перед Сталиным наиболее целесообразные решения, и во второй половине войны это часто удавалось, что спасло наши войска от многих бедствий и потерь.

В небольшом интервью невозможно сколь-нибудь полно осветить все аспекты военного искусства в Великой Отечественной войне. И всё же, не могли бы Вы, Махмут Ахметович, привести примеры успешных операций, где ярко проявился талант наших полководцев? Ведь не секрет, что до сих пор отделные историки, исследователи войны, и приведённый Вами пример рейтинга американской газеты свидетельствует об этом, считают нашу Победу во многом случайной или достигнутой небывалыми жертвами вопреки, а не благодаря военному искусству.

Говоря о военном искусстве в Великой Отечественной войне, о полководческом искусстве Жукова, Рокоссовского, Конева, Говорова и других наших выдающихся военачальников, нельзя забывать о том, что наша армия противостояла и победила фактически сильнейшую армию мира, противника, обладавшего (не грех напомнить) ресурсами почти всей Европы, которому до этого никто не смог противостоять.

Жуков ещё на военной игре в 1940 году, а затем и всю войну, фактически противостоял германской стратегической мысли. И если он и Кейтель, один из ведущих германских стратегов, встретились в 1945 году в Берлине во время подписания Акта о капитуляции Германии - один как победитель, другой как побеждённый, то разве нормальному человеку не ясно, кто как воевал, кто был действительно выдающимся стратегом!

Я уже говорил выше о проявленном Жуковым военном таланте и мужестве во время обороны Москвы и Ленинграда. Во время сталинградской эпопеи именно Жуков и Василевский вовремя уловили момент, когда надо было отказаться от растраты сил на продолжение многочисленных контрударов, а копить силы и подготовить более основательную наступательную операцию. Как вы знаете, она завершилась окружением и уничтожением 300-тысячной группировки противника.

Курская битва, кроме огромной победы и достижения коренного перелома в ходе войны, с точки зрения военного искусства означала новое постижение сути стратегической обороны, когда войка переходили к обороне не вынужденно, а заблаговременно, что не удавалось ни в 41-м, ни в 42-м. Не удавалось потому, что на оборону смотрели лишь как на временный, вынужденный вид военных действий, рассчитанный на отражение наступления превосходящих сил противника в короткие сроки и ограниченными силами. Не учитывалось, что оборона в стратегическом масштабе с целью срыва наступления и разгрома противника, удержания занимаемых рубежей без большого отступления тоже требует крупных сил, проведения ряда дополнительных ожесточённых сражений. Это было одним из крупных открытий в военном искусстве, которое до сих пор ещё должным образом не понято.

В сражениях 1944 - 1945 годов Жуков руководил крупнейшими стратегическими операциями групп фронтов, что стало прообразом новой формы стратегических операций на ТВД (Театре военных действий), достигнув высочайшего уровня полководческого искусства в Белорусской, Висло-Одерской и Берлинской операциях. Берлин, например, был взят за 7 суток, тогда как гитлеровским войскам не удалось взять ни Ленинград, ни Москву.

Нельзя обойти вниманием и ещё один постоянно муссируемый в последнее время вопрос: о боевых потерях и «жестокости» Жукова.

Вообще, вопрос о потерях в ходе боевых действий очень щепетилен. Сейчас много пишут о том, что из-за наших больших потерь во время Великой Отечественной войны и победу-то нельзя считать за победу, а вместо Дня Победы надо установить день траура. Я здесь не стану подробно останавливаться на общих цифрах, характеризующих потери СССР и Германии в этой войне, а отошлю к первым двум номерам вашего журнала, где об этом подробно рассказал генерал-полковник Г.Ф.Кривошеев. Отмечу лишь, что в действительности наши безвозвратные военные потери за Великую Отечественную войну составляют 8,6 млн. человек, а фашистской армии и её союзников - 7,2 млн. человек. Разница (около 1,5 млн. человек) образовалась за счёт истребления советских военнопленных (в плен к фашистам попали около 4,5 млн. человек, а возвратили они после войны лишь 2 млн.). Сбрасывается со счетов и то обстоятельство, что в конце войны вся германская и японская Квантунская армия в полном составе капитулировали перед нашими Вооружёнными Силами.

Но вернёмся к Жукову. Наиболее распространённый тезис в обвинениях в его адрес - ничем не подкреплённые домыслы о его жестокости, невнимательности к подчинённым, стремлении добиваться цели «любой ценой», о непомерно больших потерях в личном составе (по сравнению с другими полководцами) во всех операциях, которые он проводил. Георгий Владимов в романе «Генерал и его армия» проводит мысль, что Гудериан бережно относился к людям, а Жуков исходил из принципа «с потерями не считаться». В действительности же Жуков не просто голословно провозглашал требование о сбережении людей. Он достигал этого требовательным отношением к себе лично и боевой подготовке войск, тщательной подготовке командиров, штабов и войск к каждой операции.

В период, когда стало модно вовсю клевать Жукова, о потерях поговаривали не только легковесные историки и журналисты, но и, к сожалению, некоторые заслуженные военачальники. Но как они это делали? Говорили, например, что при контрнаступлении под Москвой Западный фронт понёс больше потерь, чем Калининский (ЗФ - 100 тыс человек, КФ - 27 тыс. человек). Но при этом умалчивали, что в составе Западного фронта было более 700 тыс. человек, а Калининского - 190 тыс.

Если же брать потери в процентном отношении от общей численности войск (что более правильно), то картина получается совсем иная. Безвозвратные потери Западного фронта под командованием Г.К.Жукова составляют 13,5 % от общей численности войск, а Калининского И.С.Конева - 14,2 %. В Ржево-Вяземской операции у Жукова - 20,9 %, а у Конева - 35,6 %; в Висло-Одерской - 1-го Белорусского фронта - 1,7 %, а 1-го Украинского - 2,4 %; в Берлинской операции, где наиболее крупная и сильная группировка противника противостояла 1-му Белорусскому фронту, потери последнего - 4,1 %, а 1-го Украинского фронта - 5 %. Потери 2-го Украинского фронта (Р.Я.Малиновский) в Будапештской в 1,5 - 2 раза превышают потери в Берлинской операции. Сами видите, о чём говорят факты!

Военное искусство во все времена привлекало к себе внимание. На примерах ратных подвигов своих соотечественников воспитывались поколения. Наш журнал планирует и дальше посвящать этой теме свои страницы. В частности, мы планируем опубликовать результаты проводимого нами сейчас опроса ведущих специалистов по истории Второй мировой войны с целью определить её ведущих полководцев. Напомним читателям, что в этом году исполняется 60 лет с начала этой самой кровавой войны. Осенью нынешнего года постараемся отметить и ещё одну дату - 60-летие «Зимней войны». Надеемся в этом на Вашу помощь и приглашаем на наши страницы учёных Академии военных наук Российской Федерации, которую Вы возглавляете.

Уверен, что учёные нашей Академии с удовольствием воспользуются вашим приглашением. А читателям «Мира истории» хочу пожелать уважительно и бережно относиться к прошлому своей страны. В своё время об одном из литературных героев И.С.Тургенев сказал, что когда исчезнут такие люди, можно будет закрыть книгу истории - в ней нечего будет читать. В жизни - свои герои, поэтому уверен: книгу истории закрывать пока рано.

Г ареев Муса Гайсинович - командир эскадрильи 76-го гвардейского штурмового авиационного полка 1-й гвардейской штурмовой авиационной дивизии 1-й воздушной армии 3-го Белорусского фронта.

Родился 9 июля 1922 года в деревне Илякшиде ныне Илишевского района Башкирии в крестьянской семье. Башкир. Член ВКП(б)/КПСС с апреля 1944 года. Окончил 2 курса техникума Наркомата путей сообщения в 1940 году.

В Красную Армию призван 15 декабря 1940 года Ждановским райвоенкоматом города Уфы Башкирской АССР. В 1942 году окончил Энгельсскую военную авиационную школу. После окончания авиашколы, с 25 сентября 1942 года - в действующей армии.

Боевой путь начал сержантом - рядовым лётчиком. В 1944 году стал командиром эскадрильи. Войну закончил майором, штурманом полка. Сражался в боях под Сталинградом, в Донбассе, Крыму, Белоруссии, Литве, Польше, Восточной Пруссии. Вклад, который внес М.Г. Гареев в разгром немецко-фашистских захватчиков, служит ярким образцом отваги, мужества и геройства, беспредельной любви и преданности Родине.

Гвардии капитан Гареев к августу 1944 года совершил 164 боевых вылета, проявив мужество и героизм, за что Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 февраля 1945 года ему присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 6227).

З а совершённые к марту 1945 года 207 боевых вылетов Указом Президиума Верховного Совета СССР от 19 апреля 1945 года гвардии майор Гареев Муса Гайсинович награждён второй медалью "Золотая Звезда". В этот же день воздушный стрелок его экипажа - гвардии старшина Кирьянов Александр Иванович был удостоен ордена Славы 1-й степени, став полным кавалером этой награды.

Всего за время Великой Отечественной войны М.Г. Гареев совершил около 250 боевых вылетов. Участник исторического Парада Победы в Москве 24 июня 1945 года.

После окончания войны отважный лётчик-штурмовик командовал авиационным полком. В 1951 году он окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе, в 1959 году - Военную академию Генерального штаба. Полковник (1956 год). С 1964 года - в запасе. Жил и работал в столице Башкирии - городе Уфе. Был председателем Башкирского республиканского комитета ДОСААФ (1965-1977 годы). Избирался депутатом Верховного Совета СССР 2-4-го созывов (1946-1958 годы), депутатом Верховного Совета Башкирской АССР 7-9 созывов. Удостоен звания "Почётный гражданин города Уфы".

Награждён орденом Ленина (1945), 3 орденами Красного Знамени (1943, февраль 1944, ноябрь 1944), орденами Богдана Хмельницкого 3-й степени (1945), Александра Невского (1944), 2 орденами Отечественной войны 1-й степен (1945, 1985), орденом Трудового Красного Знамени (1971), 3 орденами Красной Звезды (1943, 1955, 1956), медалями (в том числе – медалями «За отвагу» (1943) и «За боевые заслуги» (1951)).

Бронзовый бюст дважды Героя Советского Союза Гареева М.Г., установленный в 1948 году в его родной деревне Илякшиде, в 1960 году перенесён в город Уфу и установлен на Бульваре Славы. На доме № 4 по улице Худайбердина в городе Уфе, где жил М.Г. Гареев, установлена мемориальная доска с барельефом Героя. Вариант скульптурного портрета Гареева М.Г., созданного в 1947 году из базальта народным художником СССР скульптором Н.В. Томским находится в Третьяковской галерее.

Сочинения:
Страницы жизни и подвига. - Уфа. 1985;
Штурмовики идут на цель. 5-е изд. Уфа, 1990;
Ветераны остаются в строю. М., 1980 и др.

Из наградного листа на гвардии капитана М.Г. Гареева:

"... Боевую работу на «Ильюшине» тов. Гареев начал в 1942 г. над пылавшим Сталинградом... Несмотря на то, что над Сталинградом было еще преимущество самолетов в воздухе противника, огромнейшее количество зенитной артиллерии, тов. Гареев летал, выполнял отлично боевые задания.

Всего за защиту города Сталинграда он произвел 11 успешных боевых вылетов на «Ильюшине». Это была добрая Сталинградская закалка, высшая школа доблести и геройства...

Придонские степи и в особенности Миусфронт были следующей ступенью воинской доблести и героизма, мастерства и воспитания для тов. Гареева... Здесь он уже с успехом летал на боевые задания ведущим пары и звена. Летал он в крупных группах - до 100 самолетов, работал в качестве «фотографа», в одиночку вися над группой, обрабатывал и передний край, взламывая прочные оборонительные укрепления немцев, жег танки и уничтожал живую силу.

Мощные бомбардировочные и штурмовые удары тов. Гареева стали грозой для танков противника. Как никто другой, он отличался своим мастерством и отвагой, желанием отстаивать свою Родину в дни, когда была разгромлена немецкая танковая дивизия «Мертвая голова». Она была наголову разбита еще до вступления ее в бой. На штурмовку этой танковой группировки тов. Гареев произвел 7 боевых вылетов. Пятьдесят восемь танков было уничтожено в результате умелой и совместной работы групп наших штурмовиков. Только один тов. Гареев из этого числа уничтожил четыре танка...

В борьбе по освобождению Донбасса тов. Гареев стал лейтенантом. К тому времени, когда началась операция по очищению Донбасса от немцев, он владел изрядным боевым опытом... Он не знал усталости, летал по три и четыре раза в день на штурмовку вражеских отступающих колонн, уничтожал с бреющего полета живую силу и технику противника. В один из боевых дней Гареев шестеркой ИЛов уничтожил на вражеском аэродроме до 15 немецких самолетов. На самые сложные боевые задачи всегда посылался тов. Гареев. Он исключительно умело наносил штурмовые удары по вражеским аэродромам.

Под г.Никополем он стал охотником, летал в паре, выискивал танки и авиамашины противника и уничтожал их. С каждым днем заметно рос его опыт, расширялся круг боевой работы, вырастало чувство ответственности. Здесь он стал водить группы. Замещал уже командира эскадрильи.

Освобождая Крым и город Севастополь, он стал старшим лейтенантом и первым вывел свой самолет за Сиваш. В Крыму он проработал много и напряженно. Последние «севастопольские» вылеты были особенно трудные и напряженные. Такого зенитного огня он, да и каждый летчик, не видел со времени своих первых налетов на Сталинград... Штурмовка при таких условиях была трудной и чрезвычайно сложной, опасной задачей. Несмотря на эту трудность, тов. Гареев здесь провел до трех десятков штурмовок по вражеским целям...

Освобождение Белоруссии и Литвы он начал в звании капитана и командиром эскадрильи. Каждый полет группы тов. Гареева немцы чувствовали как грозную силу советского оружия. Он всегда действует смело и решительно, умело и внезапно. Бомбит и штурмует противника, делая всегда не меньше шести заходов над целью. Всегда в любой обстановке выходит победителем... В настоящее время летчики эскадрильи тов. Гареева под его командованием наносят мощные удары немецким захватчикам у Восточной Пруссии...

За героизм, мужество и отвагу, проявленные в боях с немецкими оккупантами, за успешно произведенные 164 боевых вылета на самолете ИЛ-2, в результате которых нанесен большой урон противнику в живой силе и технике, гвардии капитан тов. Гареев достоин представления к высшей правительственной награде, к присвоению звания Героя Советского Союза."

Из наградного листа на гвардии майора М. Г. Гареева:

"... В небесах Восточной Пруссии тов. Гареев сражается в звании майора. Здесь он с еще большей ненавистью и умением громит немецкие полчища. При плохих метеорологических условиях он успешно водит в бой свою эскадрилью и задачи выполняет точно, сокрушая технику и живую силу врага. Его эскадрилья является одной из первых в полку во всей боевой работе...

Пять раз приходилось вести воздушный бой с превосходящим числом истребителей противника типа ФВ-190. Всегда в этих случаях гвардии майор тов. Гареев сразу принимал правильные решения. Врезаясь в строй истребителей противника, расстраивал их боевые порядки, заставлял их оставлять поле боя. Благодаря умелой организации боя ни разу не имел потери ведомых экипажей.

Гвардии майор тов. Гареев обладает исключительно твердой силой воли. Если он не может выполнять задачу с заданной высоты, то снижается до высоты бреющего полета и штурмовыми действиями уничтожает противника. Так неоднократно действовал по уничтожению отступающего противника в Восточной Пруссии. Над полем боя действует с исключительной меткостью. Сброшенная им каждая бомба, пущенный каждый снаряд и пуля попадают точно в цель...

27.10.44 г. ведущим группы произвел бомбардировочно-штурмовой удар по танкам противника в районе Лабегаллен, где пятью заходами уничтожил 2 танка и подбил один бронетранспортер.

15.01.45 г. ведущим группы произвел вылет с задачей на сопровождение нашей наступающей пехоты в районе Тутшен, где, несмотря на сильное противодействие зенитной артиллерии, разбил 2 орудия полевой артиллерии и вызвал 3 очага пожара.

20.01.45 г. гвардии майору тов. Гарееву была поставлена задача: сопровождать наши танки в направлении на Инстербург. Район действий прикрывался зенитной артиллерией, одновременно патрулировали истребители противника. Несмотря на это тов. Гареев разрушил прочный узел сопротивления в хуторе Варкенен, где уничтожил 4 артиллерийских орудия и 2 бронетранспортера.

05.02.45 г. ведущим группы произвел удар по уничтожению танков в районе Кроицбург, где лично уничтожил один танк и одно самоходное орудие. После работы группы населенный пункт, над которым работала группа, был занят нашими частями.

21.02.45 г. ведущим группы произвел удар по уничтожению артиллерии противника в сильно укрепленном пункте Раушбах, где лично уничтожил 2 самоходных орудия и вызвал 3 очага пожара.

Тяжелый и трудный путь от Сталинграда до подступов к Кенигсбергу прошел гвардии майор тов. Гареев. Этот путь овеян славой и направлен героическими подвигами личной его боевой работы. Его мастерство штурмовых ударов знали защитники Сталинграда, освободители Донбасса и Крыма. Теперь видят и знают освободители Белоруссии и Литвы и с увлечением следят за работой тов. Гареева над полем боя в небе Восточной Пруссии...

С исключительной, безмерной преданностью социалистической Родине он на протяжении всей Отечественной войны громит немецко-фашистских разбойников, умножая славу Сталинской авиации и увеличивая великие подвиги наших летчиков...

За героизм, мужество и отвагу, проявленные при выполнении 207 успешных боевых вылетов на самолете ИЛ-2, в результате которых нанесен большой урон противнику в живой силе и технике, Герой Советского Союза майор тов. Гареев достоин представления к награждению второй медалью «Золотая Звезда» ".