Стадии горя утраты. Этапы переживания горя, утраты

Много где в интернете написано, что, столкнувшись с горем (потерей или, например, информацией о неизлечимой болезни), человек последовательно проживает пять стадий. Автор этих пяти стадий - Элизабет Кюблер-Росс - выдвинула их в 1969 году на основании своего богатого опыта работы с умирающими людьми

Стадии переживания горя: как правильно

Много где в интернете написано, что, столкнувшись с горем (потерей или, например, информацией о неизлечимой болезни), человек последовательно проживает пять стадий:

1. Отрицание (это ошибка, этого не случилось, на самом деле всё не так)

2. Злость (это всё из-за вас, это вы виноваты, пока вы тут радуетесь, у меня горе).

3. Торг (если я сделаю что-то, то ситуация улучшится, надо только захотеть и правильно «договориться»).

4. Депрессия (всё ужасно, всё плохо, ситуация безвыходная).

5. Принятие (я ничего не могу исправить и понимаю, что это так, не испытываю бессилия и ужаса от этого)

И многим показалось, что это так и есть. Действительно, ведь часто бывает так, что человек, столкнувшийся, скажем, с новость «У вас неизлечимая болезнь», первым делом не верит в это. Он говорит, мол, доктор, это ошибка, проверьте ещё раз. Он идёт к другим докторам, проходит одно обследование за другим, в надежде услышать, что предыдущие лекари ошибались. Потом человек начинает злиться на врачей, потом ищет способы исцелиться («я понял, я жил неправильно и потому заболел»), затем, когда ничего не помогает, человек ложится и днями смотрит в потолок, а потом депрессия проходит, человек смиряется со своим состоянием и начинает жить в текущей ситуации.

Вроде бы, Кюблер-Росс описала всё правильно. Вот только за этим описание стоял личный опыт, и ничего более. А личный опыт - очень плохой помощник в исследованиях.

Во-первых, есть эффект Розенталя, который в данном конкретном случае сливается с эффектом самосбывающегося пророчества . Проще говоря, исследователь получает то, что хочет получить.

Во-вторых, есть немало других когнитивных искажений, которые не позволяют сделать объективный вывод относительно чего-либо только на основании своего личного вывода, основанного на опыте. Для того учётные выполняют много сложных и как будто избыточных операций в своих исследованиях.

Кюблер-Росс таких операций не сделала, эффект Розенталя не убрала и в результате получила схему, которая относится к реальности только частично.

Действительно, бывает так, что человек проходит именно эти пять стадий, и именно в такой последовательности. А бывает, что ровно в обратной. А бывает, что проходит только некоторые из этих стадий и вообще в хаотической последовательности.

Так, например, оказалось, что не все люди отрицают потерю. Скажем, из 233 жителей Коннектикута, переживших потерю супруга или супруги, большинство с самого начала испытывали не отрицание, а сразу смирение. И никаких других стадий не было вообще (по крайней мере, в течение двух лет после утраты).

Кстати, исследование по Коннектикуту должно навести нас ещё на одну интересную мысль - а можно ли вообще говорить о стадиальности переживания горя, если люди с самого начала испытывали смирение, без других стадий Кюблер-Росс? Может быть, есть не стадии, а просто формы переживаний, которые между собой вообще никак не связаны? Вопрос…

В другом исследовании было показано, что, во-первых, есть люди, которые никогда не смиряются с потерей. И, во-вторых, что «уровень смирения» зависит, в том числе, от вопросов исследователя (привет эффекту Розенталя).

Исследование проводилось среди людей, потерявших близких в автокатастрофе (через 4-7 лет после аварии). Так вот, в зависимости от вопросов исследователей от 30 до 85 процентов респондентов говорили, что до сих пор не смирились с потерей .

В общем, переживание потери и/или горя очень контекстуально и зависит от огромного числа факторов - внезапности, уровня отношений, общего культурного контекста и ещё многих, и многих, и многих, и многих.

Уложить всех в одну схему просто невозможно. Точнее так - это возможно, если придумать схему из головы и избегать подтверждать схему исследованиями.

Кстати, сама Кюблер-Росс писала, что стадии могут проходиться в хаотичном порядке и на них, вдобавок, можно застревать на неопределённое время…. Но это опять возвращает нас к вопросу - а есть ли вообще какие-либо стадии? Может быть, есть просто формы проживания горя и в реальности они никак не увязаны в схему и/или последовательность?

Увы, эти закономерные вопросы предпочитают игнорировать. А зря…

Мы же обсудим такой вопрос - почему схему Кюблер-Росс, недоказанную и не обоснованную, приняли с таким пылом? Могу только предполагать.

Скорее всего, дело в эвристике доступности. Что такое эвристика доступности (англ. availability heuristic)? Это процесс оценки, в котором критерием правильности выступает не соответствие всем фактам, а лёгкость воспоминания. Что вспомнил сразу - то и правда. Схема Кюблер-Росс позволяет легко вспомнить случаи из своей жизни, из кинофильмов, из рассказов друзей и близких. Поэтому кажется, что она - правильная.

Есть ли польза от схемы Кюблер-Росс? Да, есть. Если человеку авторитетно сказать, что будет вот так, его состояние может (может!) улучшиться. Определённость, бывает, производит почти волшебный эффект. Есть люди, которые успокаиваются, когда знают, что их ждёт, вне зависимости от положительности или отрицательности предстоящего. Так же и кто-то из столкнувшихся с горем может (может!) получить облегчение, если будет знать, что с ним происходит.

Есть ли вред от схемы Кюблер-Росс? Да, есть. Если человек проживает горе не по этой схеме, а ему со всех сторон рассказывают, что правильно проживать вот так, у человека могут развиться различные осложнения. Это называется ятрогенией (вредоносное воздействие на пациента со стороны врача) . Такой человек может потом придти ко мне с чувством вины: «Мне говорят, что я должен отрицать потерю жены, а потом злиться на всех, но у меня не так… Я ненормальный?» С одной стороны, конечно, - мне заработок, а с другой - если бы человеку не втирали, как правильно проживать горе, этого чувства вины у него не было.

Так что схему можно использовать в быту, но вот популяризировать и выдавать за универсальную - не нужно. От этого может быть вреда больше, чем пользы.

Подведём итог. Схема Кюблер-Росс ничем не подтверждена, взята из личного опыта автора, который по определению необъективен. Схема эта не универсальна, она справедлива далеко не для всех людей и далеко не во всех ситуациях. У этой схемы есть ограниченная польза, и иногда схему можно применить. У этой схемы есть очевидный вред, и лучше не популяризировать схему .опубликовано .

Павел Зыгмантович

Остались вопросы - задайте их

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet

«Это не могло случиться со мной», «Выход один - стреляться», «Господи, если ты вылечишь меня, то я обещаю…», «Все бесполезно». Отрицание, Агрессия , «магическое» мышление, стремление «выторговать» здоровье у высших сил – это не противоречащие друг другу позиции, а стадии одного и того же процесса восстановления после травмы. Эта статья – не столько для самих людей с инвалидностью, сколько для тех, кто находится рядом с ними. Автор – врач-нейропсихолог Центра реабилитации «Три сестры» Наталья Смирнова.

Стадия первая. Психологический шок и отрицание

В первые часы и даже дни пострадавший испытывает состояние шока, когда он не может осознать до конца, что случилось. В это время человек может казаться совершенно спокойным и сдержанным. После шока может наступить паника и человека охватывает всеобъемлющий страх и ужас. Строятся самые мрачные перспективы на будущее. Но всё равно ещё трудно поверить, что это происходит на самом деле.

Особенность психики такова, что соприкоснувшись с такими негативными эмоциями, она стремится защититься и подавить их. С этого момента и возникает отрицание своей травмы. «Этого не может быть!», «Это всё не со мной!», «Почему я?». Человек теряет интерес ко всему, что происходит вокруг него, хочет вернуть время назад, чтобы всё исправить, не желает принимать действительность. Характерным состоянием является скованность, напряжённость, ощущение нереальности происходящего. Человек как бы «замирает» в этой ситуации, чтобы не сталкиваться с болезненной действительностью.

Кратковременное состояние отрицания – естественная защитная реакция, однако если человек слишком долго остается в этом состоянии, то, во-первых, он на самом деле испытывает сильный хронический стресс, во-вторых, теряет драгоценное время для борьбы за своё здоровье. Поэтому близким людям важно помочь пострадавшему человеку как можно быстрее осознать и принять факт травмы.

Задача этого периода – пережить все сложные чувства , которые сопровождают человека при осознании того, что произошло. Основная помощь в этот период заключается в эмоциональной поддержке. Важно просто быть рядом, выслушивать все переживания, не пытаясь отвлечь человека от негативных чувств и мыслей. Чтобы облегчить его состояние необходимо выговориться, проплакаться, пережить все чувства . Только тогда наступит облегчение и появится возможность перейти на следующую стадию.

Стадия вторая. Агрессия

Когда человек пережил состояние шока после случившегося и наконец осознал, что с ним произошло, он переходит на следующую стадию переживания своей травмы – агрессивную. Тут появляется состояние непереносимой душевной боли, которая переходит в злость и агрессию на несправедливость судьбы, на возможных виновников произошедшего, на друзей, на врачей, на ухаживающий медицинский персонал. Часты случаи аутоагрессии, то есть обвинение себя в случившемся. Возможны попытки травмирования себя и суицида.

В наибольшей степени страдают от агрессивных вспышек близкие родственники и те люди, которые ухаживают за пациентом. Именно они, желая как лучше, задевают человека за живое, лишний раз напоминая ему о его беспомощности, постоянно предлагая помочь и что-то делать за него. Всё это приводит к утрате тёплых отношений с близкими. Именно в этот период родным кажется, что у человека «что-то не то» с психикой, что он сходит с ума.

Наиболее распространённая ошибка на стадии агрессии – несдержанность самих родственников и проявление агрессии в ответ. Когда родные обижаются, обвиняют пострадавшего в неблагодарности.

Важно понимать, что негодование, озлобленность, обида, желание отомстить на этом этапе вполне естественны. Такая реакция обычно бывает, если человек чувствует свою беспомощность, и эти чувства следует уважать, чтобы горе было пережито. И задачей данного этапа является проживание этих чувств. Нужно не гасить агрессию, а принимать и с пониманием относиться к ней как к необходимому этапу переживания.

Стадия третья. Стадия торгов или компромисса

На этом этапе человек ещё не до конца осознаёт суть своей травмы. Во многом это происходит из-за дефицита информации об особенностях повреждения и лечения. Человека всячески пытаются уберечь от негативных эмоций и не посвящают в тонкости лечебного процесса и возможных последствий.

В этом подходе есть рациональный смысл , однако есть и другая сторона, не совсем правильная. Пациент недооценивает те усилия, которые необходимо прикладывать для восстановления. Появляется так называемое «магическое» мышление, и человеку приходит в голову мысль, что все еще можно исправить, если сильно попросить Бога / Вселенную, и все вернется на круги своя. Начинаются попытки заключить сделку – с высшими силами и с самим собой.

Принцип здесь такой: «Если я буду хорошо себя вести, я быстро поправлюсь». Человек обращается к Богу и читает так называемые «молитвы-сделки»: «Господи, если Ты исправишь положение, я обещаю…».

В этот период человек и его родственники могут обращаться к различным шарлатанским методам лечения, сомнительным техникам нетрадиционной медицины, экстрасенсам и т.п. Это желание найти волшебное решение, т.е. быстрый и лёгкий способ «излечиться». Естественно, появляется масса тревог и сомнений в своих действиях: «Может, мы обратились не к тому врачу, его (ее) положили не в ту больницу?»; «Может, его (ее) нужно было положить в больницу раньше?»; «Если бы только я сделал то-то и то-то, этого бы не случилось», «Правду ли говорят мне врачи (и медсестры)?».

Не обманывайте себя, травма никуда не исчезнет ни магическим, ни чудо-лекарственным, ни каким-либо другим способом. Только упорная и, возможно, длительная работа над собой самого пострадавшего, добросовестное выполнение рекомендаций специалистов и, конечно же, вера в успех помогут преодолеть травму.

Близким людям в этот период не стоит убеждать человека в том, что шаманы и знахари ему не помогут. Лучше больше говорить с ним об успехах, которые происходят в его восстановлении, радоваться малейшему прогрессу и вселять в человека уверенность в своих силах и веру в успешное восстановление.

Стадия четвертая. Депрессия

Когда человек уже немного свыкся со своим горем и «выпустил пар», когда реальность, наконец, осознаётся, начинается четвёртый этап – депрессивный. Он характеризуется «уходом в себя», ощущением отчуждения и изоляции. Появляются неразрешённые вопросы о планах на будущее, о создании семьи, о возможности дальнейшего трудоустройства и т.д. Не находя ответов на эти трудные вопросы, человек теряет интерес к тому, что происходит вокруг, опускает руки и замыкается в себе, перестаёт общаться с близкими.

Эта стадия наиболее трудна как для пострадавшего, так и для родственников. Именно в ней могут надолго «застревать» люди. депрессия приводит к потере энергии и чувству полной безнадежности. Этот период очень опасен, так как пациент теряет мотивацию к лечению, будучи уверенным в том, что всё это бесполезно. За этим может последовать негативная установка по отношению к реабилитации и отказ от занятий.

В первую очередь нужно осознать, что депрессия – это временный период. Со временем человек сможет посмотреть на свою жизнь совсем по-другому. А пока этого не произошло, важно уважать его чувства и не преуменьшать их значимость.

Очень большое заблуждение состоит в том, что, не желая заострять внимание человека на неприятных эмоциях, родные пытаются всячески избегать тем о его тяжелых переживаниях. В результате человек замыкается в себе и остаётся один на один со своими тягостными мыслями, тем самым усугубляя депрессивное состояние. Если человек хочет поговорить о своих чувствах, то его надо выслушать, пытаясь понять, что и как он переживает. Говоря о своих переживаниях, человек чувствует, что он не один, что кто-то понимает, как ему сейчас тяжело. Это как анекдот, повторенный несколько раз, перестаёт быть смешным: тягостные чувства , если о них говорить, перестают быть настолько болезненными и страшными, утрачивают свою остроту.

А дальше важно помочь человеку внести какой-то новый смысл в свою жизнь, подчинив ему каждодневные действия. Предлагайте человеку заняться чем-то новым, учитывая физические ограничения на данный период времени.

Стадия депрессии является естественным этапом проживания травмы. Однако важно быть внимательным к состоянию человека в это время, так как эта реакция может ухудшиться и перейти в патологическую депрессию. Когда появляются мысли о самоубийстве и человек начинает обдумывать, где и как он может его совершить, нужно срочно обратиться за помощью к специалисту (психологу, психотерапевту, психиатру). В случаях тяжёлой депрессии может понадобиться лечение специальными препаратами – антидепрессантами, которые может назначить только врач.

Стадия пятая. Принятие, переоценка

Если человек проходит нормально все четыре стадии, итогом будет этап принятия своего состояния. Все острые переживания притупляются, и на смену им приходит эмоциональное равновесие. Начинается новый период, когда человек учится самостоятельно жить в своем новом состоянии.

Принять и смириться – это не одно и то же. Принять – означает понять, что жизнь не сводится к наличию травмы. Можно принять свою травму. Человек не перестаёт быть той самой личностью со своими позитивными целями в жизни, которые могут быть реализованы, стоит только захотеть.

Часто только после тяжелых испытаний человек понимает, на что раньше он тратил своё драгоценное время и энергию. Он осознает, что действительно ценно и важно, и отказывается от излишнего и ненужного.

К сожалению, не каждый пациент достигает этой финальной стадии принятия заболевания. Очень часто люди подолгу «застревают» на какой-нибудь из стадий, если нет должной поддержки со стороны близких и врачей, или могут возвращаться на предыдущие этапы, если появляются новые психологические трудности, связанные с физическим состоянием.

В этот период очень важно продолжать обсуждать с человеком все его переживания, а также помогать в построении планов на будущее. Будущее легче принять, если оно будет хоть как-то прогнозируемо и контролируемо. Пусть будет вокруг больше друзей, близких искренних людей, интересных идей и миссий, ради которых стоит жить и быть счастливыми!

Эта заметка посвящена переживанию горя и, возможно, я вас огорчу. То, что вы слышали о стадиях переживания горя, мягко говоря, не до конца соответствует действительности.

Итак, начнём с начала. Много где в интернете написано, что, столкнувшись с горем (потерей или, например, информацией о неизлечимой болезни), человек последовательно проживает пять стадий:

1. Отрицание (это ошибка, этого не случилось, на самом деле всё не так)
2. Злость (это всё из-за вас, это вы виноваты, пока вы тут радуетесь, у меня горе).
3. Торг (если я сделаю что-то, то ситуация улучшится, надо только захотеть и правильно «договориться»).
4. Депрессия (всё ужасно, всё плохо, ситуация безвыходная).
5. Принятие (я ничего не могу исправить и понимаю, что это так, не испытываю бессилия и ужаса от этого)

Вроде бы, Кюблер-Росс описала всё правильно. Вот только за этим описание стоял личный опыт, и ничего более. А личный опыт — очень плохой помощник в исследованиях.

Во-первых, есть эффект Розенталя, который в данном конкретном случае сливается с эффектом самосбывающегося пророчества. Проще говоря, исследователь получает то, что хочет получить.

Так, например, оказалось, что не все люди отрицают потерю. Скажем, из 233 жителей Коннектикута, переживших потерю супруга или супруги, большинство с самого начала испытывали не отрицание, а сразу смирение. И никаких других стадий не было вообще (по крайней мере, в течение двух лет после утраты).

Кстати, исследование по Коннектикуту должно навести нас ещё на одну интересную мысль — а можно ли вообще говорить о стадиальности переживания горя, если люди с самого начала испытывали смирение, без других стадий Кюблер-Росс? Может быть, есть не стадии, а просто формы переживаний, которые между собой вообще никак не связаны? Вопрос…

В другом исследовании было показано, что, во-первых, есть люди, которые никогда не смиряются с потерей. И, во-вторых, что «уровень смирения» зависит, в том числе, от вопросов исследователя (привет эффекту Розенталя).

В общем, переживание потери и/или горя очень контекстуально и зависит от огромного числа факторов — внезапности, уровня отношений, общего культурного контекста и ещё многих, и многих, и многих, и многих. Уложить всех в одну схему просто невозможно. Точнее так — это возможно, если придумать схему из головы и избегать подтверждать схему исследованиями.

Кстати, сама Кюблер-Росс писала, что стадии могут проходиться в хаотичном порядке и на них, вдобавок, можно застревать на неопределённое время…. Но это опять возвращает нас к вопросу — а есть ли вообще какие-либо стадии? Может быть, есть просто формы проживания горя и в реальности они никак не увязаны в схему и/или последовательность?

Увы, эти закономерные вопросы предпочитают игнорировать. А зря…

Мы же обсудим такой вопрос — почему схему Кюблер-Росс, недоказанную и не обоснованную, приняли с таким пылом? Могу только предполагать.

Скорее всего, дело в эвристике доступности. Что такое эвристика доступности (англ. availability heuristic)? Это процесс оценки, в котором критерием правильности выступает не соответствие всем фактам, а лёгкость воспоминания. Что вспомнил сразу — то и правда . Схема Кюблер-Росс позволяет легко вспомнить случаи из своей жизни, из кинофильмов, из рассказов друзей и близких. Поэтому кажется, что она — правильная.

Есть ли польза от схемы Кюблер-Росс? Да, небольшая. Если человеку авторитетно сказать, что будет вот так, его состояние может (может!) улучшиться. Определённость, бывает, производит почти волшебный эффект. Есть люди, которые успокаиваются, когда знают, что их ждёт, вне зависимости от положительности или отрицательности предстоящего. Так же и кто-то из столкнувшихся с горем может (может!) получить облегчение, если будет знать, что с ним происходит.

Есть ли вред от схемы Кюблер-Росс? Да, есть. Если человек проживает горе не по этой схеме, а ему со всех сторон рассказывают, что правильно проживать вот так, у человека могут развиться различные осложнения. Это называется ятрогенией (вредоносное воздействие на пациента со стороны врача). Такой человек может потом придти ко мне с чувством вины: «Мне говорят, что я должен отрицать потерю жены, а потом злиться на всех, но у меня не так… Я ненормальный?» С одной стороны, конечно, — мне заработок, а с другой — если бы человеку не втирали, как правильно проживать горе, этого чувства вины у него не было.

Так что схему можно использовать в каких-то узких случаях, но вот популяризировать и выдавать за универсальную — не нужно. От этого может быть вреда больше, чем пользы.

Лучше, если человек будет просто знать — его переживание горя является абсолютно нормальным. И гнев, и страх, и отчаяние, и радость, и даже отсутствие переживаний) — всё это одинакового нормальные способы переживания горя. Нет хорошего или плохого чувства, все они — нормальны. И всё это когда-нибудь закончится. Это знание, во-первых, куда точнее схемы Кюблер-Росс, а, во-вторых, куда полезнее для человека.

А у меня всё, спасибо за внимание.

Если хотите больше подробностей о том, как самостоятельно справляться с психологическими проблемами, то .

Некоторые подробности:
1.«50 великих мифов популярной психологии» С. Лилиенфельд, С. Линн, Д. Русио, Б. Бейерстайн
2. Lehman, D. R., Wortman, C. B., &Williams, A. F. (1987). Long-term effects of losing a spouse or child in a motor vehicle crash. Journal of Personality and Social Psychology, 52, 218-231.
3. Большой психологический словарь. - М.: Прайм-ЕВРОЗНАК. Под ред. Б.Г. Мещерякова, акад. В.П. Зинченко. 2003.

Другие интересные заметки — .

Стадии переживания горя: не всё так просто : 27 комментариев

Аноним
Уважаемый автор! Вы сами Кюблер-Росс читали? Или автор — житель Коннектикута, который только по спичю в интернете знаком с теорией Кюблер-Росс? У нее в книге написано, что все эти стадии могут идти в другом порядке, что на какой-то стадии можно вообще застрять на всю оставшуюся жизнь. Что за бредовая статья…
Ольга
1. Павел Зыгмантович Автор записи
  Ольга, я совершенно согласен с вами в том, что касается осуждения неэтичного использования психологической теории. Здесь я полностью на вашей стороне, от начала и до конца, Ольга.
  
  Вместе с тем позволю себе возразить вам. Вы пишете: «все эти этапы в идеале должны быть пройдены». Это ошибочный вывод — во-первых, это не этапы, во-вторых, люди могут не проходить все эти формы, а только некоторые из них и не обязательно все.
  
  Далее вы пишете: «Эта схема нужна психологам, просто как ориентир, чтобы они знали о возможных реакциях своих клиентов во время сопровождения их через проживание горя». Как нетрудно убедиться, пошерстив интернет, эта схема делает мышление психологов шаблонным, приучая думать, что проживать горе нужно именно так. Кроме того, преподавание этой схемы отучает психологов опираться на действительно научные знание.
  
  Ну и наконец, самое главное: «Здорово, что Элизабет Кюблер-Росс поделилась своим опытом со своими коллегами, пусть даже это просто её опыт!» Здесь я согласен в одобрении «поделёжки» опытом. Это важно, согласен бесспорно. Однако я решительно возражаю против возведения опыта в разряд теории без надлежащего научного обоснования. Сейчас и так слишком рьяно обезнаучивают психологию, сводят её до опыта (часто ятрогенного), и я с этим не хочу мириться.
  
  Ещё раз спасибо за интересный комментарий, в котором я охотно соглашаюсь со многими вашими тезисами, Ольга.
2. Виктория
  Действительно, если психолог сопровождает клиента на протяжении долгово времени, то может сам отслежить состояние клиента. Но в реальности, у меня во всяком случае, получается, что клиенты попадают на единичные консультации, с самого начала понятно, что на длительную терапию ходить они не будут (по денежным причинам, в первую очередь). Тогда все-таки считаю важным познакомить человека со схемой, найти его состоянии в данный момент, огворить, что есть определенные сроки (примерные!) переживания, чтобы дать хоть какой-то ориентир для самоконтроля, самодиагностики. В случае, если человек, например, через год сам видит, что все равно продолжает отрицать потерю, то для него это будет повод опять посетить психолога.
Павел
Павел вы постоянно критикуете когото разоблачаете ссылаясь на то что это не нечем неподтвержденно научно.но взамен ничего не даете. Старый мир рушите а нового взамен ничего не даёте.Ломать не строить.Книгу бы написали о том что подтвержденно научно сами бы провели научный эксперемент.А то одна критика и больше ничего.Назвавшись » самым категоричным в мире» универсальная отговорка на все случаи жизни. Такое чувство вы стали заложником этой роли самого категоричного психолога.
Наталья
Павел, спасибо за статью. У меня горе переживалось во всех случаях по-разному. Никаких стадий, тем более последовательных или отдаленно напоминающих систему, даже сейчас, постфактум, я бы и не выделила. Поэтому, полностью Вас поддерживаю, Павел. Мне кажется, Ваш посыл в этой статье предельно ясный: чтобы не добавлять человеку неприятностей, лучше вообще не выстраивать у него в голове никаких лишних баррикад. Я правильно поняла?
Ната
Хвала! Я всем психотерапевтам твержу: нет в меня стадий. А они мне: есть! Дураки!
Вера
Ч сейчас переживаю горе… Очень сильное… Месяц назад не стало любимого мужа… Чтоб знать к чему готовиться(чтоб стараться контролировать эмоции) я читаю многих психологов… И все пишут одно и тоже… Эти стадии… Но я чётко понимаю, что я переживаю совсем по-другому.. И если честно, уже начала сомневаться в своей адекватности… И тут Ваша статья… Благодарю Вас…

Человек в своей жизни постоянно что-то теряет – вещи, время, возможности, отношения, людей. Наверное, нет ни одного дня, когда что-то бы да ни утратилось. А возможно, ни одного часа или даже минуты. Потеря является нормой жизни человека и, соответственно, должна быть некая «нормальная» эмоциональная реакция на потерю.

Одной из первых такую эмоциональную реакцию на тяжелую утрату исследовала психолог Элизабет Кюблер-Рос. Она наблюдала реакции смертельно больных на свой диагноз и выделила пять стадий переживания:

1. Отрицание. Человек не может поверить в свой диагноз.
2. Агрессия. Претензии к врачам, злость на здоровых людей.
3. Торги. Торги с судьбой, «Ах если бы я …».
4. Депрессия. Отчаяние, потеря интереса к жизни.
5. Принятие. «Я жил не зря и теперь я могу и умереть…».

Позже, эта модель была перенесена на переживание любых утрат, включая самые мелкие. Прохождение этих пяти (шести) стадий и считается «нормой» переживания потери.

Скорость их прохождения зависит от тяжести потери и от уровня «зрелости» личности. Чем более легкие потери, тем быстрее они переживаются. «Нормой» для наиболее тяжелых потерь (например, потери близкого) является срок не более года-двух. Наоборот, отклонением от нормы можно считать непрохождение этих стадий, зависание на какой-либо из них.

Некоторыми психологами эта модель была также дополнена шестой стадией – «Развитие». В таком случае, человек при утрате проходит определенные стадии, в результате которых его личность получает потенциал для развития, становится более зрелой. Или же эти стадии могут быть не пройдены (произошло зависание на определенной стадии), и развитие личности, наоборот, затормозилось. Следовательно, с таким дополнением, любую утрату можно рассматривать с позитивной стороны – она является потенциалом развития. Ничего не теряя, человек развиваться не может (похоже на тезис советской психологии «личность развивается в конфликте»).

В направлении психотерапии Транзактный Анализ принято изображать эту модель через «петлю потери», где наглядно показывается движение человека через прохождение «петли потери» вверх. Тогда, человек, у которого нарушен цикл переживания потери, в таком случае не просто неспособен их переживать и страдает из-за этого, а у него заблокировано развитие личности так таковое. Тогда, частной задачей психолога будет помощь в переживании потери, а общей – восстановления цикла прохождения потерь как такового (поэтому часто при фокусном консультативном запросе на помощь переживания горя выходят на психотерапевтический запрос снятия блоков и запретов в эмоциональной сфере).

Эту же модель можно представлять в виде последовательности эмоций, которые переживаются на каждой стадии:

1. страх;
2. злость;
3. вина;
4. печаль;
5. принятие;
6. надежда.

Так удобнее объяснить психологическую функцию каждой стадии. В «норме» человек при любой потери переживает последовательность этих эмоций.

1. Стадия Страха. Страх является защитной эмоцией. Он помогает предугадывать и оценивать угрозы, подготовиться к встрече с ними (или бегству от них). Люди, у которых переживание страха недостаточно развито или вообще блокировано, неспособны адекватно оценивать угрозы и готовиться к ним. Совершенно логично, что первой в цикле переживания потери природа поставила именно стадию страха – ведь именно тут происходит оценка угрозы дальнейшей жизни от этой потери и поиск ресурсов ее пережить.
Соответственно, наибольшие сложности с переживанием этой стадии возникают у людей с нарушенной способностью переживать страх. В этом случае человек реагирует на потерю тем или иным уровнем ее отрицания (от невротического ощущения, что на самом деле ничего не произошло, до психотического полного непризнания произошедшей потери). Также вместо запрещенной истинной эмоции страха на этой стадии могут возникнуть сценарные (рэкетные, шантажные – терминология транзактного анализа) эмоции.
Задачей психолога , при «застревании» на этой стадии, является помощь в переживании страха потери. В консультативном ключе – это поиск и наполнение ресурсами, которые помогут прожить без объекта потери (крайне не рекомендуется «ломать отрицание», как это, например, «любят» делать неопытные специалисты в случае с зависимостями – зависимый потому и отрицает свою проблему зависимости, потому что у него нет ресурсов жить без нее). В психотерапевтическом ключе (на всех других стадиях она аналогична, поэтому ее описание для других стадий я упущу) – работа с шантажными эмоциями, выход на детские запреты страха и недостаточно ресурсные родительские фигуры (ребенок недополучал эмпатию и защиту в ответ на свои эмоции страха).
В качестве самопомощи можно написать сочинение «Как я смогу жить без … (объект потери)!», заключить с собой договор на заботу о себе, запланировать поиск поддерживающий и «защищающих» ресурсов.

2. Стадия Злости. Злость является эмоцией, направленной на изменение мира (ситуации). С этой точки зрения следование стадии злости за стадией страха опять таки является совершенно логичным. На предыдущей стадии произошла оценка угрозы и поиск ресурсов. На этой стадии происходит попытка изменения ситуации в свою пользу. Ведь действительно, во многих ситуация, пока не поздно, потерю можно предотвратить активными действиями (к примеру, догнать карманника при краже кошелька), а предпринять их помогает именно злость. Кроме того, если страх помогал оценить уровень угрозы для себя, то злость помогает оценить, что неприемлемо в самой ситуации, вызывающей потерю. Проблемы с прохождением этой стадии могут быть у людей с запрещенной эмоцией злости. Вместо переживания естественной злости такие люди могут «зависать» в агрессии, претензиях и обвинениях, а также в ощущении бессилия и несправедливости. Кроме того, вместо переживания истинной злости могут проявляться шантажные эмоции.
Как и на стадии страха, задача психолога в этом случае – помощь в переживании злости и переходе на следующую стадию переживанию потери. В консультативном ключе – это снятие культуральных запретов на злость (к примеру, нельзя злиться на то, что человек умер), поиск неприемлемых в ситуации моментов и поиск ресурсов для переживания злости к ним.
Самопомощь : «Письмо злости» (что мне не понравилось в ситуации, что меня злит, что для меня неприемлемо и т.д. – важно не переходить в обвинения и агрессию), «Письмо прощения».

3. Стадия Вины. Вина – эмоция, помогающая искать ошибки в своем поведении и исправлять их. На этой стадии вина помогает человеку оценить, что можно было сделать иначе и: 1.) либо вовремя исправить свое поведение; 2.) либо сделать выводы на будущее для подобных ситуаций. Человек с неспособностью к адекватному переживании вины может «зависать» на этой стадии в самообвинениях, самобичеваниях и других аутоагрессивных эмоциях.
Принцип работы психолога тут аналогичен работе на других стадиях. Тут также важно научить человека различать позицию ответственности («я несу ответственность за исправление/принятие своих ошибок»), и вины («я должен быть наказан за свои ошибки»).
Самопомощь: анализ своих ошибок, «Письмо злости себе» (что мне не понравилось в своем поведении, важно не переходить в аутоагрессию), «Письмо прощения себя», контракт на новое поведение в подобных ситуациях в будущем.

4. Стадия Печали. Печаль выполняет функцию разрыва эмоциональных связей с объектом привязанности. При проблемах переживания печали человек неспособен «отпустить» потерю и «зависает» в «депрессивных» эмоциях.
Особенности работы психолога на этой стадии: показать «восстанавливающую» функцию печальных эмоций.
Самопомощь: анализ «+» того, что потеряли (как хорошо было с этим/ним/ней), «Письмо благодарности» (где вспоминается и выражается благодарность за все хорошее, что было раньше с объектом потери, и без чего теперь придется жить).

5. Стадия Принятия. Принятие выполняет функцию восстановления и поиска ресурсов для жизни без объекта потери. В конце этой стадии ставится эмоциональная точка: «Да, я смогу жить без …!». Особенности работы психолога: расширение перспектив времени (перевод из прошлого и настоящего в будущее), поиск ресурсов и замены объекта потери. Самопомощь: «Письмо поддержки себе» (как я буду жить и поддерживать себя без объекта потери).

6. Надежда. Надежда – эмоция развития и устремления вперед. На этой стадии происходит перевод ситуации потери в ситуацию ресурса. Происходит понимание, что в этой потери было на самом деле и приобретения, которые можно использовать в будущем.
Задача психолога: помощь в поиске приобретений в ситуации потери, как эти ресурсы можно использовать в будущем.
Самопомощь: анализ приобретений в ситуации потери, «Письмо благодарности потере», постановка целей на будущее.

Еще пара слов про работу психолога с переживанием потери. Хотя это известная и распространенная в работе психологов тема, есть моменты, которые редко упоминаются и многие психологи эти моменты упускают.

В случае с запрещенной какой-либо истинной эмоцией (как это уже упоминалось выше), человек может переживать вместо нее шантажную эмоцию . Так, например, если шантажной эмоцией истинной злости является вина (ребенка учили испытывать вину за свою злость), то на второй стадии вместо злости будет активироваться чувство вины. Психолог в этом случае может совершить ошибку и принять эту стадию за третью и оказывать помощь в переживании вины, что, в конце концов, окажется безрезультатным. В то время как тут необходима работа как раз не по переживанию вины, а по ее снятию, последующим разблокированием злости и помощи в переживании именно ее (злости).

Такой же принцип и для других стадий: важно понимание, человеку не хватает ресурсов для переживания истинной эмоции на этой стадии, или же мы имеем дело с шантажными эмоциями. Истинные эмоции необходимо помогать переживать (в лучших традициях гештальт терапии), сценарные же «снимать» и выявлять лежащие за ними истинные.

Также хотелось бы еще раз напомнить, что потери бывают не только крупные, но и мелкие ежедневные. И человек может быть неспособен переживать также и их. Как результат – негативный эмоциональный жизненный фон и заблокированное эмоциональное развитие.
В таком случае работа психолога будет заключаться в повышении эмоциональной грамотности и культуры человека (или, как модно выражаться сегодня, эмоционального интеллекта): объяснения функций эмоций, проработке культуральных запретов, работе с системой эмоционального рэкета и детских запретов и т.д.

Ну и слоган напоследок: цените потери, только в них мы приобретаем!

Этапы горя

1. Шок и оцепенение.

Первая стадия - отрицание, связанное с растерянностью. Механизм психологической защиты активно не приемлет того, что произошло. На первом этапе эмоциональному шоку сопутствует попытка отрицать реальность ситуации. Шоковая реакция иногда проявляется в неожиданном исчезновении чувств, «охлаждении», словно чувства проваливаются куда-то вглубь. Это происходит, даже если смерть близкого человека не была внезапной, а ожидалась долгое время.

Скорбящий может думать, что всё случившееся - кошмарный сон, не более того.

Продолжительность - от нескольких секунд до нескольких недель, в среднем к 7-9-му дню сменяясь постепенно другой картиной. Характеризуется утратой аппетита и сексуального влечения, мышечной слабостью, малой или полной неподвижностью, которые иногда сменяются минутами суетливой активности, амимичностью, явлениями деперсонализации («Этого не может быть!», «Это случилось не со мной!»), ощущением нереальности происходящего. Отрицание факта потери может варьировать от лёгкого расстройства до тяжёлых психотических форм, когда человек проводит несколько дней в квартире с умершим, прежде чем замечает, что тот умер.

Чаще встречающаяся и менее патологичная форма проявления отрицания была названа мумификацией. В таких случаях человек сохраняет всё так, как было при умершем, чтобы всё время быть готовым к его возвращению. Например, родители сохраняют комнаты умерших детей. По мнению В.Ю. Сидоровой, это нормально, если продолжается недолго, таким образом, создаётся своего рода «буфер», который должен смягчить самый трудный этап переживания и приспособления к потере. Но если такое поведение растягивается на годы, переживание горя останавливается и человек отказывается признать те перемены, которые произошли в его жизни, «сохраняя всё, как было» и не двигаясь с места в своём трауре, - это проявление отрицания.

Другой способ, которым люди избегают реальности потери, - отрицание значимости утраты. В этом случае они говорят что-то вроде «мы не были близки», «Он был плохим отцом» или «Я по нему не скучаю». Иногда люди поспешно убирают всё, что может напомнить об объекте утраты, таким образом, они демонстрируют поведение, противоположное мумификации. Пережившие утрату оберегают себя от того, чтобы столкнуться лицом к лицу с реальностью потери, и относятся к группе риска развития патологических реакций горя.

Другое проявление отрицания - «избирательное забывание», в этом случае человек забывает что-то, касающегося объекта утраты.

Третий способ избежать осознания потери - отрицание необратимости утраты. Это когда после смерти ребёнка родители утешают друг друга - «у нас будут другие дети и всё будет хорошо». Подразумевается - мы заново родим умершего ребёнка, и всё будет, как было.

Оцепенение - наиболее заметная особенность этого состояния. Скорбящий скован, напряжён. Его дыхание затруднено, неритмично, частое желание глубоко вдохнуть приводит к прерывистому, судорожному (как по ступенькам) неполному вдоху.

Нередко внешнее спокойствие, невозможность заплакать зачастую расцениваются окружающими людьми как эгоизм и вызывают упрёки. Подобные переживания могут внезапно смениться острым реактивным состоянием.

В сознании человека появляется ощущение нереальности происходящего, душевное онемение, бесчувственность, оглушенность.

Как объяснить все эти явления? Обычно комплекс шоковых реакций истолковывается как защитное отрицание факта или значения смерти, предохраняющее горюющего от столкновения с утратой сразу во всём объёме.

Оказание помощи на этом этапе заключается в молчаливом сопровождении человека, установлении тактильного контакта, помогающего человеку заплакать, т.е. «перейти» на следующий этап проживания процесса горевания и потери, вербализации его внутренних переживаний.

По моему мнению чем дольше длится этот период, тем тяжелее последствия.

2. Фаза острого горя.

После первой реакции на смерть близкого человека - шока, отрицания, злобы происходит осознание утраты и смирение с ней. Это фаза поиска или отчаяния, которая длится от трёх дней до 6-7 недель (те самые 40 дней траура). Считается самой болезненной фазой, так как необходимо принять утрату как реальность, сказать жизни «да» в уже изменившейся жизни.

Картина острого горя очень схожа у разных людей. Общим для всех является нереалистическое стремление вернуть утраченное и отрицание не столько факта смерти, сколько постоянства утраты. Возникают периодические приступы физического страдания, длящиеся от двадцати минут до одного часа, спазмы в горле, припадки удушья с учащённым дыханием, постоянная потребность вздохнуть, чувство пустоты в животе, потеря мышечной силы и интенсивное субъективное страдание, описываемое как напряжение или душевная боль. Состояние острой тревоги, бессонница, амнезия, реакция ухода, оцепенение; проявляется соматическая симптоматика. Общим для всех являются жалобы на потерю силы и истощение: «почти невозможно подняться по лестнице», «всё, что я поднимаю, кажется таким тяжёлым», «от малейших усилий я чувствую полное изнеможение».

В это время человеку бывает трудно удержать своё внимание во внешнем мире. Могут наблюдаться некоторые изменения сознания. Общим для всех является лёгкое чувство нереальности, ощущение увеличения эмоциональной дистанции, отделяющей горюющего от других людей (иногда они выглядят призрачно или кажутся маленькими). Реальность как бы покрыта прозрачной кисеей, вуалью, сквозь которую сплошь и рядом пробиваются ощущения присутствия умершего.

Человек, которого постигла утрата, пытается отыскать в событиях, предшествовавших смерти, доказательства того, что он не сделал для умершего того, что мог, он обвиняет себя в невнимательности и преувеличивает значение своих малейших оплошностей, по этой причине многих охватывает чувство вины.

Часто наблюдается такой навязчивый феномен, как - «если бы». «Если бы он был жив…», «Если бы я не отдал бы его в такую-то школу, то…». Дальше идёт цепочка событий: «он не заболел бы и не умер бы…». Постоянно идёт прорабатывание своей вины, хотя объективно этой вины нет. Откуда это чувство возникает?

По мнению Ф. Василюка, в западной психотерапии к чувству вины относятся как к симптоматике горя, от которой надо побыстрее избавиться. В этом проявляется стремление утешить человека. «Горюющий в это не верит, он искренне верит, что виноват. Поэтому мы должны принять эту иллюзию, это чувство вины как реальность. То есть мы должны встать на позицию горюющего и не разубеждать его в том, что он не виноват.

Кроме того, у человека, потерявшего близкого, часто наблюдается утрата теплоты в отношениях с другими людьми, тенденция разговаривать с ними с раздражением и злостью, желание, чтобы его вообще не беспокоили, причём всё это сохраняется, несмотря на усиленные старания друзей и родных поддержать с ним дружеские отношения.

Эти чувства враждебности, удивительные и необъяснимые для самих людей, очень беспокоят их и принимаются за признаки наступающего сумасшествия. Пациенты пытаются сдержать свою враждебность, и в результате у них часто вырабатывается искусственная, натянутая манера общения.

Фрейд назвал процесс адаптации к несчастью «работой» скорби. Современные исследователи «работу скорби» характеризуют как когнитивный процесс, включающий изменение мыслей об умершем. Этот процесс не является какой-то неадекватной реакцией, от которой надо уберечь человека, с гуманистических позиций он приемлем и необходим. Имеется в виду очень тяжёлая психическая нагрузка, заставляющая страдать. Консультант способен доставить облегчение, однако его вмешательство не всегда уместно. Скорбь нельзя приостанавливать, она должна продолжаться столько, сколько необходимо.

3. Стадия навязчивости.

Третья фаза острого горя - «остаточные толчки», длящаяся до 6-7 недель с момента трагического события. По другим данным, этот период может длится год. Метафора «остаточные толчки» взята на основе землетрясения в Армении. Иначе эту фазу именуют периодом отчаяния, страдания и дезорганизации и - не очень точно - периодом реактивной депрессии.

Сохраняются, и первое время могут даже усиливаться, различные телесные реакции - затруднённое укороченное дыхание, астения, мышечная слабость, утрата энергии, ощущение тяжести любого действия; чувство пустоты в желудке, стеснение в груди, ком в горле; повышенная чувствительность к запахам; снижение или необычное усиление аппетита, сексуальные дисфункции. Присутствуют взрывные реакции, эмоциональная лабильность, постоянное возбуждение, нарушение сна.

Это период наибольших страданий, острой душевной боли. Появляется множество тяжёлых, иногда странных и пугающих чувств и мыслей. Это ощущения пустоты и бессмысленности, отчаяние, чувство брошенности, одиночества, злость, вина, страх и тревога, беспомощность. Типичны необыкновенная поглощённость образом умершего и его идеализация - подчёркивание необычайных достоинств, избегание воспоминаний о плохих чертах и поступках. Впервые Новый Год встречают «без него»; отпуск без него… Впервые привычный цикл жизни нарушается. Это кратковременные, но очень болезненные ситуации.

Горе накладывает отпечаток и на отношения с окружающими. Здесь может наблюдаться утрата теплоты, раздражительность, желание уединиться. Изменяется повседневная деятельность. Человеку трудно бывает сконцентрироваться на том, что он делает, трудно довести дело до конца, а сложно организованная деятельность может на какое-то время стать и вовсе недоступной. Порой возникает бессознательное отождествление с умершим, проявляющееся в невольном подражании его походке, жестам, мимике.

Утрата близкого - сложнейшее событие, затрагивающее все стороны жизни, все уровни телесного, душевного и социального существования человека. Горе уникально, оно зависит от единственных в своём роде отношений с ним, от конкретных обстоятельств жизни и смерти, от всей неповторимой картины взаимных планов и надежд, обид и радостей, дел и воспоминаний.

4. Стадия прорабатывания проблемы.

В этот период происходят самые важные и трудные для человека эмоциональные события: понимание, осознание причин травмы и горя, оплакивание потери. Своеобразный девиз этого этапа - «простить и проститься», говорится последнее «прощай».

Отношение к потери объекта решающим образом зависит от природы потерянных отношений и от уровня развития личности субъекта. Способы и механизмы, используемые в ситуации потери, и её последствия, различны в зависимости от пропорции функциональных и индивидуальных элементов объектной взаимосвязи, заключённой в потерянных отношениях.

На этой фазе жизнь входит в свою колею, восстанавливаются сон, аппетит, профессиональная деятельность, объект утраты перестаёт быть главным средоточением жизни. Переживание горя теперь не ведущая деятельность, оно протекает в виде сначала частых, а потом более редких отдельных толчков, какие бывают после основного землетрясения. Такие остаточные приступы горя могут быть столь же острыми, как и в предыдущей фазе, а на фоне нормального существования субъективно восприниматься как ещё более острые. Поводом для них чаще всего служат какие-то даты, традиционные события («весна впервые без него») или события повседневной жизни («обидели, некому пожаловаться», «на его имя пришло письмо»).

Четвёртая фаза, как правило, длится в течение года: за это время происходят практически все обычные жизненные события и в дальнейшем начинают повторяться. Годовщина смерти является последней датой в этом ряду. Может быть, не случайно поэтому большинство культур и религий отводят на траур один год.

За этот период утрата постепенно входит в жизнь. Человеку приходится решать множество новых задач, связанных с материальными и социальными изменениями, и эти практические задачи переплетаются с самим переживанием. Он очень часто сверяет свои поступки с нравственными нормами умершего, с его ожиданиями, с тем, «что бы он сказал». Мать считает, что не имеет права следить за своим внешним видом, как раньше, до смерти дочери, поскольку умершая дочь не может делать то же самое. Но постепенно появляется всё больше воспоминаний, освобождённых от боли, чувства вины, обиды, оставленности.

Если эта фаза успешно не проходит, то горе переходит в хроническое. Иногда это невротическое переживание, иногда - посвящение своей жизни бескорыстному служению, благотворительности.

5. Завершение эмоциональной работы горя.

Работа считается подходящей к концу, когда пациент обретает надежду и способность строить планы на будущее.

Описываемое нами нормальное переживание горя приблизительно через год вступает в свою последнюю фазу - «завершения». Здесь горюющему приходится порой преодолевать некоторые культурные барьеры, затрудняющие акт завершения (например, представление о том, что длительность скорби является мерой нашей любви к умершему).

Смысл и задача работы горя в этой фазе состоит в том, чтобы образ умершего занял своё постоянное место в продолжающемся смысловом целом моей жизни (он может, например, стать символом доброты) и был закреплён во вневременном, ценностном измерении бытия.

С окончанием «работы скорби» происходит адаптация к реальности произошедшего, и душевная боль уменьшается. Во время последней стадии переживания утраты человека всё больше и больше начинают занимать окружающие его люди и новые события. Уменьшается зависимость от утраты, однако это не означает забвения.

Можно сказать, что в случае переживания утраты испытания не только приносят душевную боль и страдания, но и как бы очищают душу, способствуют личному росту человека, открывают перед ним новые стороны бытия, обогащают жизненным опытом для возможной его передачи в будущем своим близким.

Отдельным пунктом можно выделить процесс горевания, так как ему уделяется большое внимание. Обычно считается, что в этом случае субъектом утраты должны быть выполнены определённые психологические задачи.

Процесс горевания.

Необходимо ли горевать? Выполняют ли печаль и душевные страдания какую-то полезную функцию?

Душевные терзания как ярчайший компонент траура представляются скорее процессом, нежели состоянием. Перед человеком заново встаёт вопрос об идентичности, ответ на который приходит не как мгновенный акт, а через определённое время в контексте человеческих отношений.

Многие специалисты сомневаются в целесообразности выделения определённых фаз в процессе горевания, поскольку это может побуждать людей предаваться горю согласно предписанной схеме.

Разумеется, интенсивность и продолжительность чувства скорби у различных людей неодинаковы. Всё зависит от характера отношений с потерянным человеком, от выраженности вины, от длительности траурного периода в конкретной культуре. К тому же некоторые факторы могут способствовать восстановлению нормального состояния. Например, в случае продолжительной болезни или утраты дееспособности покойного, его близкие имеют возможность подготовить себя к его смерти. Вполне вероятно, что они переживают антиципаторное горе. Возможно даже, что в такой ситуации чувства утраты, вины или упущенных возможностей обсуждаются с умирающим. Антиципаторное горе, однако, не устраняет горевания после смерти близкого человека. Оно, возможно, даже не делает его слабее. Но всё же в случае длительной болезни покойного его смерть переносится окружающими не так тяжело, потому что они имели возможность подготовиться к ней, и им легче справиться со своим горем.

Для описания процесса скорби часто используется модель Kubler-Ross (1969). Она предполагает чередование стадий отрицания, озлобленности, компромисса, депрессии, адаптации. Считается, что нормальная реакция скорби может продолжаться до года.

Нормальный процесс скорби иногда перерастает в хроническое кризисное состояние, которое называется патологической скорбью. По мнению Фрейда, скорбь становится патологической, когда «работа скорби» неудачна или не завершена. Выделяется несколько типов патологической скорби:

«Блокирование» эмоций во избежание интенсификации процесса скорби.

Трансформация скорби в идентификацию с умершим человеком. В этом случае происходит отказ от любой деятельности, способной отвлечь внимание от мыслей об умершем.

Растягивание процесса скорби во времени с обострениями, например, в дни годовщин смерти.

Чрезмерно острое чувство вины, сопровождаемое потребностью наказывать себя. Иногда такое наказание реализуется посредством самоубийства.

Типичное проявление скорби - тоска по утраченному объекту. Человек, переживший утрату, хочет вернуть утерянное. Обычно это иррациональное желание недостаточно осознаётся, что делает его ещё глубже. Консультанту следует разобраться в символической природе тоски. Не надо противиться символическим усилиям скорбящего, поскольку таким образом он старается преодолеть утрату. С другой стороны, реакция скорби бывает преувеличена, и тогда создаётся культ утраченного объекта. В случае патологической скорби нужна помощь психотерапевта.

В процессе скорби непременно наступает озлобленность. Понесший утрату человек стремится обвинить кого-то в случившемся. Вдова может обвинять умершего мужа за то, что он оставил её, или Бога, который не внял её молитвам. Обвиняются врачи и другие люди, способные реально или только в воображении страдалицы не допустить создавшейся ситуации. Речь идёт о настоящей злости. Если она остаётся внутри человека, то «подпитывает» депрессию. Поэтому консультант должен не дискутировать с клиентом и не корректировать его злобу, а помочь ей вылиться наружу. Только в таком случае уменьшится вероятность её разрядки на случайных объектах.

Во время траура испытывают значительное изменение идентичности, например, резко меняется самооценка осуществления супружеской роли. Поэтому важная составляющая «работы скорби» заключается в обучении новому взгляду на себя, поиску новой идентичности.

В трауре очень существенны ритуалы. Они нужны скорбящему, как воздух и вода. Психологически крайне важно иметь публичный и санкционированный способ выражения сложных и глубоких чувств скорби.

«Работу скорби» иногда тормозят или осложняют сочувствующие люди, которые не понимают важности постепенного изживания несчастья. Трудный духовный процесс отделения от объекта утраты происходит в субъективном мире горюющего, и вмешательство в него окружающих неуместно. С точки зрения Р. Кочунаса, консультант не должен заглушать процесс скорби. Если он разрушит психологическую защиту клиента, то не сможет оказать эффективную помощь. Клиент нуждается в защитных механизмах, особенно на ранней стадии траура, когда он не готов принять утрату и реалистично думать о ней. В условиях дефицита рациональности включаются защитные механизмы. В процессе траура их роль функциональна и сводится к тому, чтобы выиграть время и заново оценить себя и окружающий мир. Поэтому консультант должен позволить клиенту использовать отрицание и другие механизмы психологической защиты.

С окончанием «работы скорби» происходит адаптация к реальности несчастья, и душевная боль уменьшается.

Понесшего утрату человека начинают занимать новые люди и события. Исчезает желание соединиться с объектом утраты, уменьшается зависимость от неё. В некотором смысле можно сказать, что процесс траура представляет собой медленное ослабление связи с объектом утраты. Это не означает забвения, просто ушедший человек уже предстаёт не в физическом смысле, а интегрируется во внутренний мир. Вопрос отношения с ним решается теперь символическим образом - ушедший своим незаметным присутствием в душе понесшего утрату помогает ему в жизни. Таким образом чувство идентичности успешно модифицируется.

В период утраты страдание облегчается присутствием родственников, друзей, причём существенна не их действенная помощь, а лёгкая доступность в течение нескольких недель, когда скорбь наиболее интенсивна. Понесшего утрату не надо оставлять одного, однако его не следует «перегружать» опекой - большое горе преодолевается только со временем. Горюющему человеку нужны постоянные, но не навязчивые посещения и хорошие слушатели.

Роль слушателя в некоторых случаях может выполнять консультант. Находиться со скорбящим человеком и надлежащим образом внимать ему - главное, что можно сделать. Чем больше консультант сопереживает скорби и чем адекватнее воспринимает собственные эмоциональные реакции, связанные с помощью, тем эффективнее целебное воздействие. Не следует поверхностно успокаивать скорбящего человека. Замешательство и формальные фразы лишь создают неудобное положение. Клиенту надо предоставить возможность выражать любые чувства, и все они должны быть восприняты без предубеждения.

При некоторых обстоятельствах горе может быть всепоглощающим. Например, пожилые люди, потерявшие нескольких друзей или родственников в течение года или двух, могут испытывать перегрузку утратами. Серьёзной угрозой, особенно для мужчин, является развитие депрессии в период, следующий за смертью близкого человека. Не меньшую опасность, опять же для мужчин, представляет злоупотребление алкоголем или наркотиками с целью забыться от мучительных мыслей. Другие используют «географический способ» - непрерывные путешествия или непрерывную работу с большим напряжением, которое не позволяет задуматься о чём-нибудь, кроме повседневных дел.

Таким образом, не существует универсального или правильного способа горевать, хотя ожидания общества оказывают на людей ощутимое влияние в этом вопросе.