Жильцов: - Вы назначены старшим помощником командира первой опытной атомной подводной лодки. Еще я узнал, что командира лодки пока не подобрали и всю работу по подбору, вызову, устройству и организации обучения экипажа предстоит возглавить мне. Признаюсь, я опешил. Мне, двадцатишестилетнему капитан-лейтенанту, предстояло решать все вопросы в управлениях, где любой офицер был старше меня и по званию, и по возрасту. Документы, необходимые при формировании экипажа, придется подписывать у руководителей высокого ранга. А я не умел щелкать каблуками на паркете, и любимой моей формой одежды был промасленный рабочий китель.

Увидев мое замешательство, новый начальник поспешил меня «подбодрить»: по окончании испытаний новой подводной лодки лучшие офицеры будут представлены к высоким государственным наградам. Был, правда, тревожный нюанс: провести испытания еще не построенной лодки принципиально новой конструкции с еще не подобранным и не обученным экипажем предполагалось через шесть-восемь месяцев!

Поскольку и речи не могло быть о том , чтобы кому-то рассказать о моем новом назначении, пришлось срочно придумывать вразумительную легенду даже для самых близких. Труднее всего оказалось морочить голову жене и брату, тоже моряку. Я сказал им, что меня зачислили в несуществующее «управление по комплектованию экипажей подводных лодок». Жена не преминула вставить шпильку: «Где же твоя решимость плавать по морям и океанам? Или ты имел в виду Московское море?» Брат без слов подарил мне портфель - в его глазах я был конченым человеком.

Комментарий командира АПЛ Л. Г. Осипенко: Естествен вопрос: почему на ключевую должность старпома атомной подводной лодки, в создании которой каждый шаг был шагом первопроходцев, из множества молодых, способных, дисциплинированных офицеров выбран был именно Лев Жильцов? Между тем причин для такого назначения было достаточно.

После того как из центра дается команда выделить для формирования экипажа подготовленных, грамотных, дисциплинированных, не имеющих взысканий и т. д., поиск нужных людей начинается прежде всего на Черноморском флоте. Служить туда рвались все: тепло, а летом - просто курорт. Не сравнить, например, с Северным флотом, где девять месяцев в году зима и шесть - полярная ночь. «Блатных» в то время еще не было, и попадали в это благословенное место самые способные. Лучшие выпускники военно-морских училищ имели право выбрать флот, на котором хотели бы служить. Жильцов окончил Каспийское училище 39-м из 500 с лишним курсантов, потом с отличием минно-торпедные классы. Из 90 человек только трое, кроме него, стали помощниками командиров. Год спустя Жильцова назначили старшим помощником на «С-61».

Лодка считалась образцовой во многих отношениях . Эта была первая, головная лодка самой большой послевоенной серии, которая своими техническими совершенствами во многом обязана инженерам третьего рейха. В то время на ней испытывались все новые виды оружия, новая радиотехническая и навигационная аппаратура. И люди на лодке подобрались соответствующие. Неслучайно она была базой для подготовки десятков других экипажей.

Служил Жильцов без замечаний, как и его подчиненные, и вверенная ему техника. Хотя допуска к самостоятельному управлению он не имел, командир доверял ему лодку даже при таких сложных маневрах, как перешвартовка. И начальник штаба Черноморского флота, и командир бригады выходили в море, когда Жильцов был за командира. Наконец, что немаловажно, молодой офицер был отмечен инспекцией из Москвы за образцовое проведение политзанятий. Тогда считалось, что чем вы лучше подкованы политически, тем способнее руководить людьми.Вот так из множества молодых офицеров был выбран Лев Жильцов.

Следующий день начался с радостного события: на Большом Козловском появился назначенный в тот же экипаж Борис Акулов. Мы знакомы с 1951 г., когда в Балаклаву пришел дивизион новых подводных лодок. Акулов служил тогда командиром БЧ-5 (энергетическая установка на подводных лодках). Он был чуть старше меня - в 1954 г. ему исполнилось тридцать Борис Акулов окончил Военно-морское инженерное училище им. Дзержинского в Ленинграде. В первый день он прошел ту же процедуру приобщения к секретности, только теперь уже с моим участием. Нам было выделено рабочее место (одно на двоих), и мы приступили к формированию экипажа.

По иронии судьбы управление, которому нас подчинили, занималось испытанием ядерного оружия для ВМФ. Естественно, в нем не было не только подводников, но и вообще корабельных инженеров. Поэтому при всем желании офицеров управления помочь нам пользы от них было мало.

Рассчитывать мы могли только на собственный опыт службы на подводной лодке послевоенного поколения. Помогали нам и строго засекреченные бюллетени зарубежной прессы. Посоветоваться же было практически не с кем: во всем ВМФ к нашей документации были допущены лишь несколько адмиралов и офицеров так называемой экспертной группы, смотревших на нас, зеленых капитан-лейтенантов, свысока.

Параллельно с работой над штатным расписанием мы с Акуловым изучали личные дела и вызывали людей, необходимость в которых была уже очевидной. Еженедельно, а то и чаще с флотов нам поступали подробные «выездные дела», включавшие служебные и политические характеристики, карточки взысканий и поощрений. Естественно, нигде ни словом, ни намеком не упоминалось об атомной подводной лодке. Лишь по набору военно-учетных специальностей флотские кадровики могли догадываться о формировании экипажа для неординарного корабля.

На каждую вакансию представлялись три кандидата, отвечавших строжайшим требованиям по профессиональной подготовке, политико-моральным качествам и дисциплине. Их дела мы изучали самым придирчивым образом, поскольку знали, что нас будет контролировать «другая инстанция» и, если кандидатуру она отклонит, нам придется все начинать сызнова. Отсеивали по самым нелепым, как я и тогда понимал, признакам: кто-то ребенком оказался на оккупированной территории, у кого-то отец жены побывал в плену, а у кого-то, хотя в графе «национальность» и стояло «русский», отчество матери явно еврейское.

Если большинство наших будущих сослуживцев томилось праздностью, мы с Акуловым не замечали, как пролетали день за днем. Помимо рутинной работы, связанной с приездом людей, собеседованиями, размещением, нам приходилось решать вопросы, от которых зависела эксплуатация будущей лодки. Приведу один пример. Штатное расписание предусматривало на две ГЭУ (главная энерго установка) лишь три управленца с минимальным на флоте окладом в 1100 рублей в месяц.

Потребовалось несколько месяцев, чтобы доказать: лишь шесть инженеров могут обеспечить полноценную трехсменную вахту на ГЭУ. И как прав был первый заместитель председателя Совета министров СССР В. А. Малышев, предложивший позднее главнокомандующему ВМФ С. Г. Горшкову создать полностью офицерский экипаж - кузницу квалифицированных кадров для развития атомного флота. К сожалению, это оказалось невозможным, в том числе и по объективным причинам: кому-то нужно было выполнять тяжелые физические и вспомогательные работы.

К началу октября 1954 г. все офицеры находились в Москве, и назрела необходимость спланировать конкретно, кого и где обучать. Было решено офицеров штурманской, радиотехнической и минно-торпедной специальностей направить в соответствующие институты и КБ, создававшие оборудование для лодки, а затем - на Северный флот, в Полярный, для стажировки на дизельных подводных лодках.

Другая, более многочисленная группа , включавшая командирский состав, офицеров электромеханической боевой части и начальников медицинской службы, должна была пройти курс обучения и практическую подготовку по управлению атомной энергетической установкой. К тому времени такую подготовку можно было осуществить лишь на первой в мире атомной электростанции (АЭС), пущенной летом 1954 г. в поселке Обнинском, в 105 км от Москвы. Тогда местонахождение АЭС считалось государственной тайной, и поселок - впоследствии город Обнинск - был частично закрыт для въезда, а в отдельные зоны допускались только работающие по особым пропускам.

Управление ВМФ договорилось о нашей поездке в Обнинское для согласования конкретных планов и сроков на 2 октября 1954 г. Форма одежды - гражданская. Руководителем объекта, который назывался «Лаборатория „В“ Министерства внутренних дел», а позже стал Институтом ядерных исследований, был член-корреспондент Академии наук УССР Дмитрий Иванович Блохинцев. Он познакомил нас с делами и жизнью в Обнинском, внимательно выслушал наш рассказ о задачах и желательных сроках обучения офицеров. Мы согласовали время занятий и стажировки, а потом отправились посмотреть АЭС.

Ее директор Николай Андреевич Николаев отнесся к нашим планам освоить управление атомным реактором за два-три месяца скептически. По его мнению, на это должен уйти как минимум год. И пока он объяснял нам по демонстрационным схемам принцип действия атомного реактора, проводил по всем помещениям станции и показывал работу операторов на пульте, слова его приобретали все больший вес. Но мы продолжали гнуть свое и обсуждали с ним принцип распределения офицеров по сменам в период стажировки, сроки сдачи экзаменов на допуск к самостоятельному управлению и т. п. Николай Андреевич больше не возражал, а напоследок заметил, как бы в шутку: - Ну что ж, наши люди уже несколько лет не были в отпуске. Так что вся надежда на ваших инженеров.

Забегая вперед, скажу : иронизировал он напрасно. Наша стажировка началась в конце января 1955 г., а уже в марте первые офицеры - сдали экзамен на допуск к управлению реактором. В апреле они сели за его пульт самостоятельно, и операторы станции ушли в отпуск. Справедливости ради отмечу, что работники АЭС и сам Николаев сделали все от них зависящее, чтобы помочь нам.

Но пока нашей задачей было переодеть всех офицеров в гражданскую одежду , так как появление в Обнинском группы военных моряков немедленно выдало бы намерение Советского Союза создать корабль с атомной энергетической установкой. Поскольку выбор одежды на складах ВМФ был не ахти как богат, а офицеры старались, несмотря ни на что, следовать требованиям тогдашней скромной моды, одеты мы оказались в одинаковые шапки, пальто, костюмы, галстуки, не говоря уже о сверкающих блеском флотских ботинках. При отъезде в Обнинское в ноябре 1954 г. на перроне вокзала наша группа напоминала китайских студентов, обучавшихся в Москве. Это сразу подметили работники режима Лаборатории «В», и еще в бюро пропусков нам было предложено немедленно «огражданиться» и прежде всего не ходить скопом.

Первое знакомство с атомоходом . Параллельно с формированием экипажа полным ходом шло и создание самой лодки. Приближалось время созыва макетной комиссии и защиты технического проекта. И тут до главного конструктора - Владимира Николаевича Перегудова - дошла новость о стажировке будущих офицеров в Обнинском и уже назначенных старпоме и главном механике. Главный конструктор попросил срочно направить обоих офицеров к нему в Ленинград дней на десять.

Даже если бы мы не были назначены на первый атомоход , заинтересованность в нас объяснялась уже тем, что мы служили на лодках самого последнего поколения. Наш 613-й проект был, в отличие от кораблей военных лет, оснащен и локацией, и гидравликой, и множеством других технических новинок. Неслучайно именно по этому проекту построено так много лодок, которые активно продавались за рубеж - в Польшу, в Индонезию. А мы, кроме того, что плавали на этой лодке, имели еще и опыт испытаний и подготовки экипажей.

Сверхсекретное конструкторское бюро располагалось на одной из известнейших площадей Ленинграда на Петроградской стороне. Нас проводил до него встретивший в условленном месте сотрудник с заранее приготовленными пропусками. Напротив уютного скверика между двумя магазинами находилась неприметная дверь без опознавательных знаков. Открыв ее, мы оказались перед турникетом, у которого дежурили два охранника, похожие скорее на санитаров, с той лишь разницей, что их белые халаты топорщились на правом боку. А пройдя турникет, попали вдруг в царство самых передовых по тем временам технологий, где рождался первенец атомного флота страны.

Главная трудность заключалась в том , чтобы создать лодку, которая по всем параметрам превосходила бы американские атомоходы. Уже в те годы существовала установка, ставшая широко известной во времена Хрущева: «Догнать и перегнать Америку!» Наша лодка должна была дать сто очков вперед американской, которая к тому времени уже плавала - и плавала неплохо. У них один реактор, мы сделаем два с расчетом на самые высокие параметры. В парогенераторе номинальное давление воды будет 200 атм., температура - более 300 °C.

Ответственные руководители особенно не задумывались над тем , что в таких условиях при малейшей каверне в металле, малейшем свище или коррозии должна немедленно образоваться микротечь. (Впоследствии в инструкции все эти параметры были снижены как неоправданные.) Значит, придется загнать под воду тонны свинца для надежной защиты от радиации. При этом преимущества столь жестких условий эксплуатации представлялись весьма сомнительными.

Да, высокие параметры работы реактора позволяли развивать под водой скорость не около 20 узлов, как у американцев, а минимум 25, то есть примерно 48 км/ч. Однако на такой скорости акустика переставала работать, и лодка неслась вперед вслепую. В надводном состоянии вообще не стоит разгоняться больше, чем на 16 узлов, так как атомоход может нырнуть, зарыться под воду с открытым люком. Поскольку надводные корабли стараются не ходить со скоростью более 20 узлов, увеличивать мощность реактора не имело смысла.

В нашем первом разговоре Владимир Николаевич, конечно, не высказал всех сомнений. Лишь позднее мне пришлось самому подумать об этом и понять ненужность этой гонки за превосходством. Кстати, при испытаниях нашей лодки мы развили расчетную скорость в 25 узлов где-то при использовании 70–75 % мощности реактора; при полной мощности мы бы достигли скорости порядка 30 узлов.

По всем техническим вопросам помощи от нас для КБ было, естественно, немного . Однако Перегудову хотелось создать подводникам оптимальные условия для обслуживания техники и жизни на борту в долгих походах. Предполагалось, что лодка должна быть в состоянии месяцами не всплывать на поверхность, поэтому условия обитания выступали на первый план. Цель нашей командировки была изложена так:

- Облазьте на макетах все отсеки , все жилые и бытовые помещения и продумайте, как их улучшить. Посмотрите, как оборудованы купе в железнодорожных вагонах, каюты на пассажирских теплоходах, салоны самолетов, вплоть до мелочей - где какие фонарики, пепельницы. (Хотя на нашей лодке не курили.) Возьмите все самое удобное, мы перенесем это на атомоход.

В разговоре с главным конструктором мы впервые услышали тревоги и опасения , связанные с тем, что лодка создавалась авральным порядком. Ответственным за заказ было Министерство среднего машиностроения, многие из сотрудников которого вообще не видели моря. КБ формировалось из сотрудников различных бюро, среди которых было много неопытной молодежи, а новизна решаемых задач оказалась не по плечу даже многим ветеранам КБ. Наконец - и это представляется невероятным! - в КБ Перегудова не было ни одного офицера наблюдения, плававшего на подлодках послевоенных проектов или участвовавшего в их строительстве.

Макеты располагались в пяти разных местах города. Они были построены в натуральную величину в основном из фанеры и деревянных чурбаков. Трубопроводы и силовые кабельные трассы обозначались пеньковыми веревками с соответствующей маркировкой. На одном из заводов смакетировали сразу три концевых отсека, а оба носовых прятались в подвальном помещении в самом центре Ленинграда неподалеку от гостиницы «Астория».

Не каждому подводнику приходилось видеть свою лодку в зародыше. Как правило, в работе макетной комиссии от плавсостава участвуют командиры соединений, их заместители, изредка флагманские специалисты, то есть люди, которым плавать на этих лодках придется от случая к случаю. А уж иметь возможность похозяйничать и обустроить помещения как можно удобнее - мечта каждого подводника.

За неделю мы с Борисом облазили все доступные и труднодоступные уголки будущего атомохода, благо наши стройные фигуры это позволяли. Иногда мы прямо на макете ножовкой отпиливали одно «устройство» в виде деревянной чурки и переносили его на более удобное место. Было видно, что размещали оборудование, не очень вникая в его назначение и требования, связанные с эксплуатацией. На всем лежал отпечаток адской спешки, в которой создавался атомоход. Сейчас любой корабль создается добрый десяток лет - он успевает устареть прежде, чем его начинают строить. А Сталин дал два года на все. И хотя его уже тогда не было в живых, как и Берии, но дух их по-прежнему витал над страной, особенно в верхах. Малышев был сталинской закваски: с него спрашивали без скидок, соответственно спрашивал и он.

При всей жестокости этой системы и порождаемых ею ошибках, с которыми мы столько раз сталкивались в процессе создания атомохода, она имела два несомненных преимущества: руководитель действительно наделялся большими правами, и всегда был конкретный человек, с которого можно было спросить.

Предлагаемые нами изменения касались не только бытовых удобств. Например, в ряде отсеков чисто из компоновочных соображений многие специалисты оказались сидящими спиной по ходу лодки. Даже в центральном посту пульт управления смотрел в корму, следовательно, туда же смотрели командир корабля и штурман. Для них левый борт автоматически оказывался по правую руку, и наоборот. То есть они должны будут постоянно заниматься преобразованием левого в правое, как только садятся на свое рабочее место, и проделывать обратную операцию, стоит лишь им встать. Ясно, что такое расположение могло стать источником постоянной путаницы, а в аварийной ситуации - привести и к катастрофе. Разумеется, в первую очередь мы с Акуловым постарались исправить подобные несуразицы.

Существенной переделке подверглись и каюты , а также офицерская кают-компания. Нам уже тогда было ясно, что кроме основного экипажа на опытной и головной лодке постоянно будут находиться специалисты-атомщики, инженеры, занимающиеся испытаниями новых приборов, а в походах особой важности - представители командования. А мест в кают-компании было лишь восемь. Мы переоборудовали одну каюту, прибавив таким образом еще четыре места и заменив неизбежное в ином случае трехсменное питание на двухсменное. Но и этого оказалось недостаточно. Во время испытаний при нас было так много инженеров, специалистов и представителей командования, что питались мы в пять смен.

Бывало и так, что требуемые нами переделки наталкивались на сопротивление конструкторов отсека. Например, нам непросто было убедить их, что три мощные холодильные камеры на камбузе не заменят холодильника в кают-компании. На борту достаточно жарко, а закуска готовится сразу на всех, значит, уже вторая смена должна будет сливочное масло брать ложкой.

Кроме того, чтобы сгладить однообразие в питании, а главное в напитках, офицеры скидываются и образуют «черную кассу». В плавании положено по сто грамм сухого вина в день на человека. Для крепкого мужчины - немного, тем более что спиртное считается хорошим средством против радиации. Поэтому кают-компания выделяет ответственного, который прикупает к этой норме «Алиготе», а на воскресенье хотя бы по бутылке водки на четверых. Куда все это ставить? Конечно, в холодильник.

О «черной кассе» мы, разумеется, умолчали (хотя для людей плававших это не был секрет), а вопрос наш сформулировали перед конструкторами так: «А если праздник или гости на лодке? Куда поставить шампанское или „Столичную“?» По-моему, подействовал именно последний аргумент, хотя менять что-либо конструкторам не хотелось - отсек был уже закрыт. «Ладно, - сказали нам, - попробуйте найти такой холодильник, чтобы пролез через съемный лист для загрузки батареи».

После работы мы с Акуловым пошли в электромагазин, благо тогда холодильники дефицитом не были, перемерили все и установили, что «Саратов» вошел бы, если с него снять дверцу. Ответственным за отсек не осталось ничего другого, как согласиться, и «Саратов» был торжественно установлен в макете кают-компании без демонтажа переборки.

Забегая вперед, скажу , что на макетной комиссии нам пришлось выдержать еще один бой за холодильник. Входившие в ее состав старые подводники, плававшие во время войны на «малютках», лишенных самых элементарных удобств, никак не хотели примириться с мыслью, что для кого-то многомесячное плавание могло сочетаться с минимумом комфорта. Для них наши просьбы предусмотреть электромясорубку или пресс для сплющивания консервных банок были ненужным «барством», только расхолаживающим моряков. Победа осталась за нами, но когда председатель комиссии, зачитавший акт, дошел до места, где говорилось о холодильнике, он оторвался от текста и добавил от себя под ухмылки и смех присутствующих: «Чтобы „Столичная“ была всегда холодная».

Зачем, спросите вы, рассказывать о такой мелочи? Дело в том, что через несколько лет в труднейших походах нам множество раз приходилось отмечать с радостью, как необходима была наша настойчивость, и сожалеть о вещах, которые мы не сумели отстоять. Тем более что мы боролись не только за свою лодку, а за десятки других, которые должны быть построены в этой серии. Но главный результат нашей работы оказался в ином. В ходе этой командировки была поставлена под вопрос вся концепция первого подводного атомохода, которая, на наш взгляд, была чистейшей авантюрой.

Лодка-камикадзе . Замысел боевого использования лодки, заложенный проектантами, сводился к следующему. Подводная лодка скрытно выводится на буксирах из пункта базирования (следовательно, якорь ей не нужен). Ее экспортируют в точку погружения, откуда она продолжает плавание под водой, уже самостоятельно.

В то время ракеты как носители атомного оружия еще не существовали, и средства доставки мыслились только традиционные: авиационные бомбы и торпеды. Так вот, нашу лодку планировалось вооружить огромной торпедой длиной 28 м и диаметром полтора метра. На макете, который мы впервые увидели в подвале одного из жилых домов неподалеку от Невского проспекта, эта торпеда занимала целиком первый и второй отсеки и упиралась в переборку третьего. Еще один отсек отводился под аппаратуру, управляющую ее запуском и движением. Электронных устройств тогда не было, и все это состояло из моторчиков, тяг, проводов - конструкция громоздкая и по нашим теперешним меркам чрезвычайно допотопная.

Итак, лодка, оснащенная гигантской торпедой с водородной головкой, должна была скрытно выйти в исходный район и с получением приказа произвести выстрел, введя в приборы управления торпеды программу движения по подходным фарватерам и момент подрыва. В качестве цели виделись крупные военно-морские базы противника - это был разгар холодной войны.

На всякий случай на борту лодки в двух торпедных аппаратах оставалось еще две торпеды с меньшими ядерными зарядами. Но ни запасных торпед на стеллажах, ни торпед для самообороны, ни средств противодействия! В качестве объекта преследования и уничтожения наша лодка явно не предполагалась, как если бы она плавала одна в бескрайнем Мировом океане.

Выполнив задание , лодка должна была идти в район, где была назначена встреча с эскортом, откуда ее с почетом предполагалось буксировать к родному пирсу. Не планировалось ни всплытие атомохода во время всего автономного плавания (на борту даже припасался цинковый гроб), ни якорная стоянка. Но важнее всего было даже не отсутствие якоря и средств защиты самой лодки. Нам с Акуловым, как подводникам, сразу стало очевидно, что произойдет с лодкой при выстреливании торпедой таких размеров. Только масса воды, заполняющей кольцевой зазор в аппарате (диаметр которого 1,7 м), составит несколько тонн.

В момент пуска вся эта водная масса должна выстрелиться вместе с торпедой, после чего еще большей массе, учитывая освободившееся место торпеды, предстояло вновь влиться внутрь корпуса лодки. Другими словами, при выстреле неминуемо создастся аварийный дифферент. Сначала лодка встанет на попа. Чтобы выровнять ее, подводникам придется продувать носовые цистерны главного балласта. На поверхность будет выпущен воздушный пузырь, позволяющий тут же обнаружить лодку. А при малейшей ошибке или заминке экипажа она могла всплыть у берегов противника, что означало ее неизбежное уничтожение.

Но, как уже говорилось , проект подводной лодки финансировался и создавался Министерством среднего машиностроения, и ни Главный штаб ВМФ, ни научно-исследовательские институты не произвели расчетов использования ее вооружения. Хотя заседания макетной комиссии должны были состояться до утверждения технического проекта, торпедные отсеки были уже построены в металле. А сама торпеда-гигант проходила испытания на одном из красивейших озер нашей необъятной страны

после того, как с концепцией лодки ознакомились первые специалисты-эксплуатационщики, были даны задания изучить, насколько предлагаемый проект реален. Расчеты секции корабелов полностью подтвердили наши с Акуловым опасения относительно поведения лодки после выстрела. Более того, операторы Главного штаба ВМФ установили, сколько было не только в США, а во всем мире баз и портов, которые в случае начала военных действий могли быть с достаточной точностью уничтожены торпедой-гигантом.

Оказалось, что таких баз - две! К тому же стратегического значения в будущем конфликте они не имели никакого. Таким образом, предстояло немедленно разработать другой вариант вооружения лодки. Проект использования торпеды-гиганта был похоронен, изготовленная в натуральную величину аппаратура - выброшена, а перестройка носовой части лодки, уже выполненной в металле, заняла целый год. В окончательном варианте лодка была оснащена нормальных размеров торпедами как с ядерными, так и с обычными боеголовками.

Что касается якоря , то необходимость его была признана, и на все последующие лодки его ставили. Однако снабдить им уже разработанный атомоход технически оказалось настолько сложным, что наша лодка получила его только после первого ремонта. Так мы и плавали первое время без якоря. Когда приходилось всплывать, лодку разворачивало к волне лагом, и все время, пока мы находились в надводном состоянии, нас болтало боковой качкой. При якоре лодку бы разворачивало носом против ветра, и нас бы не качало.

Хуже было , когда около берега лодку начинало ветром нести на камни - якорь в этом случае просто незаменим. Наконец, на базе нам приходилось, когда к пирсу не подойдешь, швартоваться за бочку - огромный плавающий цилиндр с обухом, за который цепляют причальный трос. На нее нужно было прыгать кому-нибудь из матросов, а зимой она обледеневает. Бедняге приходилось цепляться за нее чуть ли не зубами, пока не закрепит трос.

Уезжая из Ленинграда, мы с Акуловым задали работы всем, но в том числе и самим себе. Нам стало ясно, что боевая организация службы и штат подводной лодки должны исходить из основного режима работы экипажа: подводное положение и длительное несение трехсменной вахты. Следовательно, нам предстояло немедленно переделать Табель командных пунктов и боевых постов, а также штатное расписание.

Макетная комиссия , которая одновременно рассматривала и технический проект, начала работу после октябрьских праздников, 17 ноября 1954 г. В Ленинграде собрались представители всех заинтересованных организаций ВМФ и промышленности. Возглавлял комиссию контр-адмирал А. Орел, заместитель начальника Управления подводного плавания. Руководителями секций были опытные работники управлений и институтов ВМФ - В. Теплов, И. Дорофеев, А. Жаров.

Во главе нашей командной секции был капитан 1 ранга Н. Белоруков, во время войны сам командовавший подводной лодкой. И все же какие-то вещи он решительно отказывался понимать. - Вот еще, подавай им картофелечистки, холодильники, курилки! Как же мы во время войны плавали без всего этого и не умирали? На секции его часто поддерживали такие же, как он, фронтовики. Возникали жаркие перепалки, из которых мы не всегда выходили победителями. Иногда, видя, как на меня наваливается сразу несколько старших, Акулов исчезал, и я знал: он пошел за поддержкой к Орлу.

Комиссия работала две недели . Кроме наших замечаний, которые она в основном подтвердила, было внесено еще более тысячи предложений по усовершенствованию конструкции лодки. Например, несмотря на достаточно хорошие технические параметры турбин, они не отвечали требованиям скрытности плавания. Окончательно развеялось заблуждение о назначении лодки: стрелять гигантской торпедой, плавать только под водой и входить в базу только на буксире.

Макетная комиссия дала заключение о необходимости внесения изменений в эскизный проект. В существующем виде технический проект не мог быть принят - по нему высказали особое мнение ВМФ, Минсудпром, Минсредмаш и другие организации. Их возражения докладывались на самом верху, в любом случае не ниже уровня зампреда Совмина В. А. Малышева.

Не только лодка создавалась организациями, которые не были ранее связаны производственными отношениями либо вообще никогда не занимались осуществлением такого рода проектов. Долгое время не знали, кому подчинить ее будущий экипаж.

Как уже говорилось , сначала мы относились к Управлению кадров ВМФ. Когда мы вернулись с макетной комиссии в Москву, то узнали, что наши войсковые части переданы в подчинение Управлению кораблестроения. Теперь нами командовал инженер-контр-адмирал М. А. Рудницкий. Пройдет время, пока нас переподчинят по нашему прямому назначению - Дивизиону подводных лодок в Ленинграде. Но нами уже заинтересовалось Управление подводного плавания, которым тогда командовал контр-адмирал Болтунов. После работы в макетной комиссии ему о нас доложил А. Орел.

Попытка контрактного набора . Нас с В. Зерцаловым (старший помощник второго экипажа) вызвали в Главный штаб ВМФ. Мы приехали из Обнинского в гражданской одежде, и на проходной нас, как подозрительных, задержал комендант. Пришлось делать отметку в удостоверении личности: «Разрешено ношение гражданской одежды при исполнении служебных обязанностей». (Долгие годы эта запись помогала нашим офицерам в самых невероятных обстоятельствах. В те годы было достаточно, например, с таинственным видом показать эту отметку администратору гостиницы, в которой не было свободных номеров, чтобы вас немедленно поселили.)

Болтунов внимательно выслушал все наши соображения по поводу обучения личного состава. Самые большие сомнения у нас вызывала возможность эксплуатации атомных подлодок личным составом срочной службы. Матросу, восемнадцатилетнему парню, едва окончившему школу, нужно минимум два-три года, чтобы освоить по-настоящему новую специальность. На флоте тогда служили четыре года, значит, через год этот матрос уйдет и уступит место новичку.

Мы считали , что на рабочие места следовало набирать сверхсрочников или подписывать контракты с наиболее перспективными матросами первого-второго года срочной службы. Эти люди связали бы если не всю жизнь, то по крайней мере долгие годы с новой профессией. Тогда появились бы профессиональная компетентность, стремление к совершенствованию мастерства, доведенные до автоматизма действия в нештатной ситуации.

Болтунов поручил мне и Зерцалову как можно скорее разработать специальное положение о контрактном найме личного состава срочной службы на атомные подводные лодки. Мы справились с этим быстро, но введено положение было… несколько лет спустя и просуществовало лет десять. Высший армейский, в том числе флотский, аппарат всеми силами сопротивлялся внедрению контрактной системы на наиболее ответственных военных объектах. Результатом этого упорства являлась, в частности, высокая аварийность на атомных подводных лодках. Лишь в мае 1991 г. разрешено в порядке эксперимента в ВМФ набирать по контракту сроком на 2,5 года матросов, прослуживших не менее шести месяцев.

График нашей подготовки сдвинулся в сторону опережения: вместо двух месяцев на теорию хватило чуть больше месяца. Уже в январские каникулы 1955 г. нас перевели на стажировку непосредственно на реактор, расписав по три-четыре человека в каждую из четырех смен персонала АЭС.

В книге «Первопроходцы российского подводного флота» (Лавров В.Н. Издательство «Судостроение». Санкт-Петербург. 2013 г.) седьмая глава посвящена первой советской атомной подводной лодке, ее создателям, первому экипажу и отдельным эпизодам более чем 30-летней службы этой АПЛ в составе Военно-мрского флота СССР и России.
Ни в этой книге, ни в ряде других источников, посвященных первопроходцам атомного флота, нет (или очень мало) материалов о творцах и создателях первых в мире атомных подводных лодок, а также об обстоятельствах зарождения самой идеи использования атомной энергии для обеспечения движения боевых кораблей и, прежде всего, подводных лодок. Известно только одно – идея возникла в США. Американская пресса назвала «отцом атомных подводных лодок» адмирала Х.Риковера. Длительное время имя Риковера упоминалось первым всегда, когда речь заходила о создании атомных подводных лодок.
В начале 60-х годов XX века разразился скандал: американские ученые Росс Ганн и Филипп Хауге Абельсон заявили, что адмирал Риковер незаконно присвоил себе авторство идеи и приоритет в создании первой в мире атомной подводной лодки. Это «выплеснулось» на страницы газет и журналов, и не только американских. Ситуация обсуждалась в Конгрессе США. Была создана специальная комиссия Конгресса, которая, изучив историю создания атомной подводной лодки, подготовила предложения и вынесла их на утверждение Конгресса. В специальной резолюции о приоритете в создании атомной лодки, принятой в июле 1963 г., записано следующее:
«Доктор Росс Ганн с 20 марта 1939 года начал работы в Департаменте Военно-морских сил над развитием атомной энергии. В июне 1939 г. Росс Ганн подал в Бюро кораблестроения доклад об использовании атомной энергии для движения подводных лодок.
Доктор Филипп Абельсон с 1941 года работал над разделением изотопов урана для создания атомной бомбы. В 1944 году он подал в конструкторское ведомство доклад об использовании атомной энергии для движения кораблей, в особенности подводных лодок, и начал работать вместе с Ганном над проблемой в Морской исследовательской лаборатории.
В 1945 и 1946 годах Ганн и Абельсон сделали доклад в Конгрессе о возможности создания атомной подводной лодки. Пионерские работы Ганна и Абельсона привели к фактическому созданию АПЛ «Наутилус». Адмирал Х.Риковер, опираясь на доклады Абельсона и Ганна, добился практического осуществления первой атомной подводной лодки. Конгресс сообщает американскому народу о приоритете Абельсона и Ганна».
Таким образом, все встало на свои места. Приведенная выше цитата взята из книги Ю.С.Крючкова « Подводные лодки и их создатели » (издательство «Степь-инфо», Николаев, 2007 г.
Американский инженер-механик Р.Ганн в 1938-1939 годах выдвинул идею создания атомного двигателя для подводного хода. В начале 1939 г. он, совместно с капитаном 1 ранга Кули, представил чертежи «камеры деления урана».
В июне 1941 г. Р.Ганн совместно с Ф.Абельсоном разработали способ отделения изотопа U235. Этот способ был предложен руководителям «Манхеттенского проекта» и с успехом применен при производстве взрывчатого вещества для первых атомных бомб. В 1944 г. Ганн и Абельсон представили доклад о разработке методов использования атомной энергии для движения кораблей ВМС. После разгрома Японии Р.Ганн был удостоен ордена за участие в разработке атомной бомбы.

Американский ученый (физик и геохимик) Ф.Абельсон во время Второй мировой войны работал в электромеханическом отделе, которым руководил Р.Ганн. Его научные исследования были в области ядерной физики, биофизики, органической химии. С 1944 г. Абельсон вместе с Ганном начал работать над проблемой использования ядерной энергии для движения АПЛ. В 1946 г. Абельсон представил эскизный проект АПЛ. Атомный реактор он разместил вне прочного корпуса в междубортном пространстве в кормовой части. Этот проект Абельсон приложил к подробному докладу, подготовленному в том же году. Работы Абельсона и Ганна легли в основу создания первой атомной установки для подводной лодки, что и было отмечено в приведенной выше резолюции Конгресса США.

Ф.Абельсон

Американский морской инженер Х.Г.Риковер окончил Военно-морское училище в Аннаполисе в 1922 году. Во время Второй мировой войны, уже в звании капитана 1 ранга, Х.Риковер возглавлял один из отделов Управления кораблестроения. В 1947 г. он был назначен помощником начальника этого Управления и одновременно возглавил Отдел атомной энергетики. Ознакомившись с проектом Абельсона и работами Р.Ганна, капитан 1 ранга Риковер стал активным сторонником идеи создания атомной подводной лодки. В период 1947-1949 гг., несмотря на противодействие официальных руководящих лиц, Х.Риковер, с группой подобранных им специалистов, разработал свой проект АПЛ с реактором водо-водяного типа. В 1950 г. под руководством Риковера началось строительство прототипа лодочного реактора «Марк-I» на берегу. В следующем, 1951, году была заложена первая в мире АПЛ «Наутилус» с реактором водо-водяного типа «Марк-II». Таким образом, Риковер был непосредственным руководителем создания первой атомной подводной лодки в мире, которая вступила в строй в 1954 году. В дальнейшем все атомные подводные лодки ВМС США строились и эксплуатировались под пристальным взором контр-адмирала (с 1953 г.) Х.Г.Риковера. В 1954 г. Риковер предложил руководству ВМС США построить большую подводную лодку с двумя реакторами и новейшим радиолокационным оборудованием для наблюдения за обстановкой в океанской зоне. Так появилась АПЛ радиолокационного дозора «Тритон». С 1957 г. Риковер руководил разработкой атомной энергетической установки для подводных лодок – ракетоносцев типа «Джордж Вашингтон».

Вице-адмирал Х.Г.Риковер

За работы по созданию атомных подводных лодок вице-адмирала (с 1958 г.) Х. Риковера в 1959 году наградили специальной Золотой медалью, а президент Джон Кеннеди личным Указом оставил Риковера на бессрочной военно-морской службе. Умер «отец» атомного подводного флота в 1986 году.

Спуск на воду АПЛ «Наутилус». Х.Риковер на борту «Наутилуса».

В 50-х годах началась новая эра в подводном кораблестроении - при­менение для движения подводных лодок атомной энергии. По своим свойствам атомные источники энергии являются наиболее подходящи­ми для ПЛ, так как, не нуждаясь в атмосферном воздухе или в запасах кислорода, позволяют получать энергию практически неограниченно долго и в необходимом количестве.

Помимо решения проблемы в отношении длительного движения в подводном положении с высокой скоростью хода, использование атом­ного источника сняло ограничения по снабжению энергией таких отно­сительно емких ее потребителей, как приборы и системы жизнеобеспе­чения (кондиционеры, электролизеры и т. п.), навигации, гидроакусти­ки и управления оружием. Открылась перспектива использования ПЛ в арктических районах подо льдами. С внедрением атомной энергетики длительность непрерывного плавания лодок в подводном положении стала лимитироваться, как показал многолетний опыт, в основном, пси­хофизическими возможностями экипажей.

Вместе с тем с самого начала внедрения атомных энергетических установок (АЭУ) стали ясны и возникающие при этом новые сложные проблемы: необходимость обеспечения надежной радиационной защи­ты личного состава, повышение требований к профессиональной под­готовке обслуживающего АЭУ персонала, потребность в более разви­той, чем для дизель-электрической ПЛ, инфраструктуре (базирование, ремонт, доставка и перегрузка ядерного горючего, удаление отработан­ного ядерного топлива и т. д.). Позднее, по мере накопления опыта, вы­явились и другие негативные моменты: повышенная шумность атомных подводных лодок (АПЛ), тяжесть последствий аварий АЭУ и лодок с такими установками, сложность вывода из строя и утилизации отслу­живших свой срок АПЛ.

Первые предложения от ученых-атомщиков и военных моряков об использовании для движения лодок атомной энергии и в США, и в СССР стали поступать еще в конце 1940-х годов. Развертывание практических работ началось с создания проектов ПЛ с АЭУ и строительства назем­ных стендов и прототипов этих установок.

Первая в мире АПЛ была построена в США - «Nautilus» - и всту­пила в строй в сентябре 1954 г. В январе 1959 г. после завершения испытаний была принята в эксплуатацию ВМФ СССР первая отече­ственная АПЛ проекта 627. Основные характеристики этих АПЛ при­ведены в табл. 1.

С вводом в строй первых АПЛ практически без перерыва началось постепенное наращивание темпов их строительства. Параллельно шло практическое освоение применения атомной энергии в ходе эксплуа­тации АПЛ, поиск оптимального облика АЭУ и самих ПЛ.

Таблица 1


*Равно сумме надводного водоизмещения и массы воды в полностью заполненных цистернах главного балласта.
**Для американских АПЛ (здесь и далее) испытательная глубина, которая близка по смыслу к предельной.


Рис. 6. Первая отечественная серийная АПЛ (проект 627 А)


контуре атомного реактора. Наряду с водой, имеющей высокую степень очистки, которая была применена в реакторах первых АПЛ, была предпринята попытка применить для этой цели металл или сплав металлов, имеющих относительно низкую температуру плавления (натрий и др.). Преимущество такого теплоносителя виделось конструкторам, прежде всего, в возможности снизить давление в первом контуре, повысить тем­пературу теплоносителя и в целом получить выигрыш по габаритам ре­актора, что чрезвычайно важно в условиях его применения на ПЛ.


Рис. 7. Первая американская АПЛ «Nautilus»


Эта идея была реализована на второй после «Nautilus» американс­кой АПЛ «Seawolf», построенной в 1957 г. На ней был применен реак­тор S2G с жидкометаллическим (натриевым) теплоносителем. Однако на практике преимущества жидкометаллического теплоносителя ока­зались не столь существенными, как ожидалось, а по надежности и


Рис. 8. Первая отечественная АПЛ «Ленинский комсомол» (проект 627)


сложности эксплуатации этот тип реакторов существенно уступал водо-водяному реактору (с водой под давлением в первом контуре).

Уже в 1960 г. вследствие ряда выявившихся при эксплуатации непо­ладок реактор с жидкометаллическим теплоносителем на АПЛ «Seawolf» был заменен водо-водяным реактором S2WA, представлявшим собой улучшенную модификацию реактора АПЛ «NautiIus».

В 1963 г. в СССР в состав флота была введена АПЛ проекта 645, также оснащенная реактором с жидкометаллическим теплоносителем, в котором был использован сплав свинца с висмутом. В первые годы после постройки эта АПЛ успешно эксплуатировалась. Однако решительных преимуществ перед параллельно строящимися АПЛ с водо-водяными реакторами не по­казала. Вместе с тем эксплуатация реактора с жидкометаллическим тепло­носителем, особенно его базовое обслуживание, вызывала определенные сложности. Серийное строительство АПЛ этого типа не производилось, она осталась в единичном экземпляре и находилась в составе флота до 1968 г.

Вместе с внедрением на ПЛ АЭУ и непосредственно связанного с ними оборудования произошло изменение и других их элементов. Пер­вая американская АПЛ, хотя и имела большие размеры, чем ДПЛ, мало отличалась от них по внешнему виду: она имела штевневую носовую оконечность и развитую надстройку с протяженной плоской палубой. Форма корпуса первой отечественной АПЛ уже имела ряд характерных отличий от ДПЛ. В частности, ее носовой оконечности были приданы хорошо обтекаемые в подводном положении обводы, имеющие в плане очертания полуэллипса и близкие к круговым поперечные сечения. Ог­раждение выдвижных устройств (перископов, устройства РДП, антенн и др.), а также шахты люка и мостика были выполнены в виде обтекае­мого тела наподобие лимузина, откуда пошло название «лимузинная» форма, ставшая впоследствии традиционной для ограждения у многих типов отечественных АПЛ.

Для максимального использования всех возможностей по улучше­нию тактико-технических характеристик, обусловленных применени­ем АЭУ, были развернуты исследования по оптимизации формы корпу­са, архитектуре и конструкции, управляемости при движении в подвод­ном положении с высокими скоростями, автоматизации управления при этих режимах, по навигационному обеспечению и обитаемости в усло­виях длительного подводного плавания без всплытия на поверхность.

Ряд вопросов решался с использованием специально построенных опытных и экспериментальных неатомных и атомных ПЛ. В частности, в решении проблем управляемости и ходкости АПЛ важную роль сыгра­ла построенная в США в 1953 г. экспериментальная ДПЛ «Аlbасоrе», имевшая форму корпуса, близкую к оптимальной в отношении мини­мизации сопротивлению воды при движении в подводном положении (отношение длины к ширине составляло около 7,4). Ниже указаны ха­рактеристики ДПЛ «Albacore»:

Размерения, м:
длина..............................................................................................62,2
ширина.............................................................................................8,4
Водоизмещение, т:
надводное......................................................................................1500
подводное.....................................................................................1850
Энергетическая установка:
мощность дизель - генераторов, л. с.........................................1700
мощность электродвигателя *, л. с............................около 15000
число гребных валов......................................................................1
Скорость полного подводного хода, уз..............................................33
Испытательная глубина погружения, м............................................185
Экипаж, чел...........................................................................................52

* С серебряно-цинковой аккумуляторной батареей.

Эта ПЛ несколько раз переоборудовалась и длительное время ис­пользовалась для отработки гребных винтов (в том числе соосных про­тивоположного вращения), органов управления при движении с высо­кими скоростями, новых типов ТА и решения других задач.

Внедрение на ПЛ АЭУ совпало по времени с разработкой ряда прин­ципиально новых образцов вооружения: крылатых ракет (КР) для стрель­бы по берегу и для поражения морских целей, позднее - баллистичес­ких ракет (БР), средств дальнего радиолокационного обнаружения воз­душных целей.

Успехи в области создания БР наземного и морского базирования привели к пересмотру роли и места как сухопутных, так и морских си­стем вооружения, что нашло отражение и в становлении типажа АПЛ. В частности, постепенно утратили свое значение КР, предназначен­ные для стрельбы по берегу. В результате США ограничились пост­ройкой всего одной АПЛ «Halibut» и двух ДПЛ - «Grayback» и «Grow-ler» - с КР «Regulus», а построенные в СССР АПЛ с КР для поражения береговых целей были впоследствии переоборудованы в АПЛ только с торпедным вооружением.

В единичном экземпляре осталась и построенная в США в эти годы АПЛ радиолокационного дозора «Triton», предназначенная для дальне­го обнаружения воздушных целей с помощью особо мощных радиолокационных станций. Эта ПЛ примечательна еще и тем, что из всех аме­риканских АПЛ она была единственной, имевшей два реактора (все ос­тальные АПЛ США однореакторные).

Первый в мире пуск БР с подводной лодки был произведен в СССР в сентябре 1955 г. Ракета Р-11 ФМ была запущена с переоборудованной ДПЛ из надводного положения. С той же ПЛ спустя пять лет был произ­веден первый в СССР пуск БР из подводного положения.

С конца 50-х годов начался процесс внедрения БР на ПЛ. Сперва была создана малоракетная атомная ПЛ (габариты первых отечествен­ных морских БР на жидком топливе не позволили создать сразу много­ракетную АПЛ). Первая отечественная АПЛ с тремя стартующими из надводного положения БР была введена в строй в 1960 г. (к этому вре­мени было построено несколько отечественных ДПЛ с БР).

В США, базируясь на успехах, достигнутых в области морских БР, сразу пошли на создание многоракетной АПЛ с обеспечением старта ракет из подводного положения. Этому способствовала успешно реали­зуемая в те годы программа создания БР на твердом топливе «Polaris». Причем для сокращения срока строительства первого ракетоносца был использован корпус находящейся в это время в постройке серийной АПЛ


Рис. 9. Атомный подводный ракетоносец типа «George Washington»


с торпедным вооружением типа «Skipjack». Этот ракетоносец, назван­ный «George Washington», вступил в строй в декабре 1959 г. Первая отече­ственная многоракетная АПЛ (проект 667А) с 16 БР, стартующими из подводного положения, вступила в строй в 1967 г. В Великобритании первый атомный ракетоносец, созданный при широком использовании американского опыта, был введен в строй в 1968 г., во Франции - в 1974 г. Характеристики первых АПЛ с БР приведены в табл. 2

В годы, последовавшие с момента создания первых ПЛ, происходи­ло непрерывное совершенствование этого нового вида морского вооружения: увеличение дальности полета морских БР до межконтиненталь­ной, повышение темпа стрельбы ракетами вплоть до залповой, приня­тие на вооружение БР с разделяющимися головными частями (РГЧ), имеющими в своем составе несколько боевых блоков, каждый из кото­рых может наводиться на свою цель, увеличение на некоторых типах ракетоносцев боекомплекта ракет до 20-24.

Таблица 2


Сплав атомной энергетики и БР межконтинентальной дальности придал подводным лодкам в дополнение к их изначальному преимуще­ству (скрытности) принципиально новое качество - способность пора­жать цели в глубине территории противника. Это превратило АПЛ в важ­нейший компонент стратегических вооружений, занимающий в страте­гической триаде едва ли не главное место благодаря своей мобильности и высокой выживаемости.

В конце 60-х годов в СССР были созданы АПЛ принципиально но­вого типа - многоракетные подводные лодки - носители КР с подвод­ным стартом. Появление и последующее развитие этих АПЛ, не имевших аналогов в зарубежных ВМС , явилось реальным противовесом наиболее мощным надводным боевым кораблям - ударным авианосцам, в том числе и с атомными энергетическими установками.


Рис. 10. Атомный подводный ракетоносец (проект 667А)


На рубеже 60-х годов кроме ракетизации возникло еще одно важ­ное направление в развитии АПЛ - повышение их скрытности от об­наружения, в первую очередь другими ПЛ, и совершенствование средств освещения подводной обстановки для опережения против­ника в обнаружении.

Вследствие особенностей среды, в которой действуют ПЛ, в каче­стве определяющих факторов в проблеме скрытности и обнаружения вы­ступают обесшумливание ПЛ и дальность действия устанавливаемых на них гидроакустических средств. Именно совершенствование этих качеств наиболее сильно повлияло на формирование того технического облика, который приобрели современные АПЛ.

В интересах решения возникающих в указанных областях задач во многих странах были развернуты беспрецедентные по объему програм­мы научно-исследовательских и опытноконструкторских работ, вклю­чающих разработку новых малошумных механизмов и движителей, про­ведение по специальным программам испытаний серийных АПЛ, переоборудование построенных АПЛ с внедрением на них новых технических решений, наконец, создание АПЛ с энергетическими установками прин­ципиально нового типа. К числу последних относится, в частности, аме­риканская АПЛ «Тиllibее», введенная в строй в 1960 г. Эта АПЛ отлича­лась комплексом мероприятий, направленных на снижение шумности и повышение эффективности гидроакустического вооружения. Вместо главной паровой турбины с редуктором, применяемой в качестве двига­теля на серийно строящихся в это время АПЛ, на «Тullibее» была реали­зована схема полного электродвижения - установлены специальный гребной электродвигатель и соответствующей мощности турбогенера­торы. Кроме того, впервые для АПЛ был применен гидроакустический комплекс со сферической носовой антенной увеличенных размеров , а в связи с этим и новая схема размещения торпедных аппаратов: ближе к середине длины ПЛ и под углом 10-12° к ее диаметральной плоскости.

При проектировании «Тиllibее» планировалось, что она станет го­ловной в серии АПЛ нового типа, специально предназначенных для про­тиволодочных действий. Однако эти намерения не были реализованы, хотя многие из примененных и отработанных на ней технических средств и решений (гидроакустический комплекс, схема размещения торпедных аппаратов и др.) были сразу распространены на строящихся в 60-х годах серийных АПЛ типа «Thresher».

Вслед за «Тиllibее» для отработки новых технических решений по повышению акустической скрытности были построены еще две опыт­ные АПЛ: в 1967 г. АПЛ «Jack» с безредукторной (прямодействующей) турбинной установкой и соосными гребными винтами противополож­ного направления вращения (наподобие применяемых на торпедах) и в 1969 г. АПЛ «Narwhal», снабженная атомным реактором нового типа с повышенным уровнем естественной циркуляции теплоносителя пер­вого контура. Этот реактор, как ожидалось, будет отличаться понижен­ным уровнем шумоизлучений за счет снижения мощности циркуляци­онных насосов первого контура. Первое из этих решений не получило развития, а что касается нового типа реактора, то полученные результа­ты нашли применение при разработке реакторов для серийных АПЛ пос­ледующих лет постройки.

В 70-х годах американские специалисты вновь вернулись к идее ис­пользования на АПЛ схемы полного электродвижения. В 1974 г. было завершено строительство АПЛ «Glenard P. Lipscomb» с турбоэлектричес-кой ЭУ в составе турбогенераторов и электродвигателей . Однако и эта АПЛ не была принята для серийного производства. Характеристики АПЛ «Тиllibее» и «Glenard P. Lipscomb» приведены в табл. 3.

Отказ от «тиражирования» АПЛ с полным электродвижением гово­рит о том, что выигрыш по снижению шумности, если он и имел место на АПЛ этого типа, не компенсировал связанного с внедрением элект­родвижения ухудшения других характеристик, в первую очередь из-за невозможности создания электродвигателей требуемой мощности и при­емлемых габаритов и, как следствие, снижения скорости полного под­водного хода по сравнению с близкими по сроку создания АПЛ с турборе-дукторными установками.

Таблица 3


Во всяком случае, испытания АПЛ «Glenard P. Lipscomb» еще про­должались, а на стапеле уже началась сборка АПЛ «Los Angeles» с обыч­ной паротурбинной установкой - головной АПЛ в одной из самых круп­ных серий лодок в истории американского кораблестроения. Проект этой АПЛ создавался как альтернатива «Glenard Lipscomb» и оказался более удачным, вследствие чего и принят для серийного строительства.

Мировая практика подводного кораблестроения знает пока только одно исключение, когда схема полного электродвижения была реали­зована не на одной опытной, а на нескольких серийных АПЛ. Это шесть французских АПЛ типа «Rubis» и «Amethyste», введенных в строй в 1983-1993 годах.

Проблема акустической скрытности АПЛ не одновременно во всех странах стала доминирующей. Другим важным направлением совершен­ствования АПЛ в 60-е годы считалось достижение возможно большей скорости подводного хода. Так как возможности снижения сопротивле­ния воды движению за счет оптимизации формы корпуса были к этому времени в значительной мере исчерпаны, а другие принципиально но­вые решения этой задачи реальных практических результатов не дава­ли, для повышения скорости подводного хода АПЛ оставался один путь - увеличение их энерговооруженности (измеряемой отношением мощ­ности, используемой для движения установки, к водоизмещению). Вначале эта задача решалась напрямую, т.е. за счет создания и приме­нения АЭУ существенно увеличенной мощности. Позднее, уже в 70-х годах, проектанты пошли по пути одновременного, но не столь значи­тельного, увеличения мощности АЭУ и снижения водоизмещения АПЛ, в частности за счет резкого увеличения уровня автоматизации управле­ния и сокращения в связи с этим численности экипажа.

Практическая реализация этих направлений привела к созданию в СССР нескольких АПЛ, имеющих скорость хода свыше 40 уз, т. е. зна­чительно большую, чем у основной массы АПЛ, одновременно строя­щихся и в СССР, и на Западе. Рекорд скорости полного подводного хода - без малого 45 уз - был достигнут в 1969 г. при испытаниях отече­ственной АПЛ с КР проекта 661.

Еще одной характерной чертой развития АПЛ является более или менее монотонное по времени увеличение глубины погружения. За годы, истекшие с ввода в строй первых АПЛ, глубина погружения, как видно из приведенных ниже данных для серийных АПЛ последних лет пост­ройки, выросла более чем вдвое. Из боевых АПЛ наибольшую глубину погружения (около 1000 м) имела построенная в середине 80-х годов отече­ственная опытная АПЛ «Комсомолец». Как известно, АПЛ погибла от пожара в апреле 1989 г., но опыт, полученный при ее проектировании, строительстве и эксплуатации, является бесценным.

К середине 70-х годов постепенно вырисовались и на некоторое вре­мя стабилизировались подклассы АПЛ, различающихся назначением и составом основного ударного оружия:
- многоцелевые ПЛ с торпедным оружием, противолодочными ра­кетами, а позднее крылатыми ракетами, выстреливаемыми из торпед­ных аппаратов и специальных пусковых установок, предназначенные для противолодочных действий, уничтожения надводных целей, а так­же для решения других традиционных для ПЛ задач (минные постанов­ки, разведка и др.);
- стратегические подводные ракетоносцы, вооруженные баллисти­ческими ракетами для поражения целей на территории противника;
- подводные лодки-носители крылатых ракет, предназначенные, в основном, для уничтожения надводных кораблей и транспортов.

Сокращенное обозначение ПЛ этих подклассов: АПЛ, ПЛАРБ, ПЛАРК (соответственно английские аббревиатуры: SSN, SSBN, SSGN).

Приведенная классификация, как и всякая другая, является услов­ной. Например, с установкой на многоцелевые АПЛ шахт для запуска крылатых ракет в значительной мере стираются различия между АПЛ и специализированными ПЛАРК, а использование с АПЛ крылатых ра­кет, предназначенных для стрельбы по береговым объектам и несущих ядерные заряды, переводит такие ПЛ в разряд стратегических. В ВМС и ВМФ разных стран используется, как правило, своя классификация ко­раблей, в том числе и атомных ПЛ.

Строительство боевых ПЛ ведется, как правило, сериями по несколь­ко (иногда по несколько десятков) ПЛ в каждой на основе одного базо­вого проекта, в который по мере накопления опыта строительства и эк­сплуатации ПЛ вносятся сравнительно несущественные изменения. Для примера в табл. 4 приведены данные о серийном строительстве АПЛ в США Серии, как обычно принято, названы соответственно головной

Таблица 4


*Строилась тремя подсериями. Более крупная серия АПЛ из 77 единиц была реализована только при строительстве отечественных ракетоносцев, которые, хотя и отли­чаются TTX, базируются на одном проекте 667А.
** Строительство серии не закончено. ПЛ, временные интервалы указаны по срокам закладки головной и вво­да в строй последней в серии ПЛ.

Достигнутый к середине 90-х годов уровень развития АЛЛ характе­ризуется приведенными в табл. 5 данными для трех американских АПЛ последних лет постройки.

Таблица 5


* Улучшенная модификация, головная АПЛ третьей подсерии.
** По другим данным - 2x30000 л.с.

Применительно к АПЛ (иногда и к ДПЛ) используется достаточно условное, но получившее распространение понятие «поколение». При­знаками, по которым АПЛ относят к тому или иному поколению, явля­ются: близость по времени создания, общность заложенных в проекты технических решений, однотипность энергетических установок и другого оборудования общекорабельного назначения, один и тот же кор­пусный материал и т. п. К одному поколению могут быть отнесены АПЛ различного назначения и даже нескольких следующих одна за другой серий. Переходу от одной серии ПЛ к другой, а тем более - переходу от поколения к поколению предшествуют всесторонние исследования с целью обоснованного выбора оптимальных сочетаний основных такти­ко-технических характеристик новых АПЛ.


Рис. 11. Новейшая российская многоцелевая АПЛ типа «Барс» (проект 971)


Актуальность такого рода исследований особенно возросла с появ­лением возможности (благодаря развитию техники) создания АПЛ, су­щественно различающихся скоростью хода, глубиной погружения, по­казателями скрытности, водоизмещением, составом вооружения и т. д. Выполнение этих исследований продолжается иногда на протяжении не­скольких лет и включает разработку и военно-экономическую оценку для широкого спектра альтернативных вариантов АПЛ - от улучшен­ной модификации серийно строящейся АПЛ до варианта, представляю­щего собой синтез принципиально новых технических решений в облас­ти архитектуры, энергетики, вооружения, корпусных материалов и т. д.

Как правило, эти исследования не ограничиваются только проек­тированием вариантов АПЛ, но включают также целые программы на­учно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по гидроди­намике, прочности, гидроакустике и другим направлениям, а в неко­торых случаях, рассмотренных выше, также и создание специальных опытных АПЛ.

В странах, строящих АПЛ наиболее интенсивно, было создано три-четыре поколения этих кораблей. Например, в США из многоцелевых АПЛ к I поколению относят обычно АПЛ типов «Skate» и «Skipjack», к II - «Thresher» и «Sturgeon», к III - «LosAngeles». АПЛ «Seawolf» рассмат­ривают как представителя уже нового, IV поколения АПЛ ВМС США. Из ракетоносцев к I поколению относят лодки «George Washington» и «Ethan Allen», к II - «Lafayette» и «Benjamin Franklin», к III - «Ohio».


Рис. 12. Современный российский атомный подводный ракетоносец типа «Акула» (проект 941)


В общей сложности к концу 90-х годов в мире было построено (включая выведенные из строя в связи с устареванием и погибшие) около 500 АПЛ. Численность АПЛ по годам в составе ВМС и ВМФ разных стран приведена в табл. 6.

Таблица 6


Примечание. Над чертой - АПЛ, под чертой - ПЛАРБ.

Согласно прогнозу, общая численность АПЛ, которые будут нахо­дится в строю на 2000 г., составит (без АПЛ Российского ВМФ) около 130, из них - около 30 ПЛАРБ.

Скрытность атомных ПЛ и практически полная независимость от погодных условий делает их эффективным средством для проведения различного рода специальных разведьшательно-диверсионных операций. Обычно для этих целей используются ПЛ после окончания их службы по прямому назначению. Так, например, упомянутая ранее АПЛ ВМС США «Halibut», которая была построена как носитель крылатых ракет «Regulus», в середине 60-х годов была переоборудована для поиска (с помощью специальных носимых ею устройств) лежащих на грунте предметов, включая затонувшие ПЛ. Позднее на замену ей для анало­гичных операций была переоборудована торпедная АПЛ ВМС США «Раrсhе» (типа «Sturgeon»), в корпус которой была врезана секция дли­ной около 30 м и обеспечен прием на палубу специального подводного аппарата. АПЛ печально прославилась тем, что в 80-х годах участвовала в шпионской операции в Охотском море. Установив на подводный ка­бель специальное устройство, она, по данным, опубликованным в США, обеспечила прослушивание переговоров между советской военно-мор­ской базой на Камчатке и материком.


Рис. 13. Новейшая американская АПЛ «Seawolf»


Несколько ракетоносцев ВМС США типа «Lafayete» после вывода из состава сил стратегического назначения были переоборудованы в де­сантные ПЛ для скрытной доставки нескольких десятков морских пехо­тинцев. Для этого на палубе установлены прочные контейнеры с необ­ходимым оборудованием. Таким образом обеспечивается продление жиз­ни АПЛ, которые в силу различных причин уже не используются по своему первоначальному назначению.

За сорок с лишним лет существования АПЛ, вследствие аварий (по­жары, взрывы, разгерметизация магистралей забортной воды и др.) зато­нули две АПЛ ВМС США и четыре АПЛ ВМФ СССР, из которых одна дважды тонула в местах со сравнительно небольшими глубинами и оба раза была поднята средствами аварийно-спасательной службы. Осталь­ные затонувшие АПЛ имеют серьезные повреждения или практически полностью разрушены и лежат на глубинах полтора километра и более.

Был один случай боевого применения АПЛ против надводного ко­рабля: АПЛ «Conqueror» ВМС Великобритании во время конфликта из-за Фолклендских островов в мае 1982 г. атаковала и потопила торпедами принадлежащий Аргентине крейсер «G.Belgrano». Начиная с 1991 г. аме­риканские АПЛ типа «Los Angeles» несколько раз наносили удары кры­латыми ракетами «Tomahawk» по целям на территории Ирака. В 1999 г. удары этими ракетами по территории Югославии были нанесены с анг­лийской АПЛ «Splendid».

(1) Такая форма, характерная для дизель-электрических ПЛ, обеспечивала удовлетво­рительные характеристики при ходе в надводном положении.

(2) Pанее при наличии на ПЛ выступающей за пределы корпуса прочной рубки имено­валось ограждением рубки.

(3) Следует отметить, что в разное время ВМС США намеревались создать ПЛ с КР, однако всякий раз предпочтение отдавалось многоцелевым ПЛ.

(4) Ранее на АПЛ использовался набор ГАС разного назначения.

(5) Для строительства был использован проект серийных АПЛ типа «Thresher» и офи­циально АПЛ считалась седьмым кораблем серии.

(6) Были применены два электродвигателя предположительно мощностью по 11000 л. с. каждый, размещенных один за другим.

Вперед
Оглавление
Назад

Более полувека лучшие конструкторские умы всех морских держав решали головоломную задачу: как найти для подводных лодок двигатель, который работал бы и над водой, и под водой, да к тому же не требовал воздуха, как дизель или паровая машина. И такой двигатель, единый для подводно-надводной стихии, был найден. Им стал ядерный реактор.

Никто не знал, как поведет себя ядерный джинн, заключенный в стальную "бутыль" прочного корпуса, сдавленного прессом глубины, но в случае успеха выгода такого решения была слишком велика. И американцы рискнули. В 1955 году, через пятьдесят пять лет после первого погружения первой американской субмарины, на воду был спущен первый в мире корабль с атомным двигателем. Назван он был в честь подводной лодки, придуманной Жюлем Верном - "Наутилус".

Начало советскому атомному флоту было положено в 1952 году, когда разведка доложила Сталину, что американцы приступили к строительству атомной субмарины. И спустя шесть лет советская атомарина "К-3" раздвинула своими бортами сначала Белое море, потом Баренцево, а затем и Атлантический океан. Ее командиром был капитан 1-го ранга Леонид Осипенко, а создателем - генеральный конструктор Владимир Николаевич Перегудов. Кроме тактического номера у "К-3" было и собственное имя, не столь романтичное, как у американцев, зато в духе времени - "Ленинский комсомол". "По сути, КБ Перегудова, - отмечает историк советского подводного флота контр-адмирал Николай Мормуль, - создало принципиально новый корабль: от внешнего вида до номенклатуры изделий.

Перегудову удалось создать форму атомохода, оптимальную для движения под водой, убрав все, что мешало его полной обтекаемости".

Правда, на вооружении "К-3" были только торпеды, а время требовало таких же дальноходных, долгоходных, но и принципиально иных ракетных крейсеров. А потому в 1960 - 1980 годы главную ставку сделали на подводные ракетоносцы. И не ошиблись. Прежде всего потому, что именно атомарины - кочующие подводные ракетодромы - оказались наименее уязвимыми носителями ядерного оружия. Тогда как подземные ракетные шахты рано или поздно засекались из космоса с точностью до метра и тут же становились целями первого удара. Сознавая это, сначала американские, а потом и советские ВМС стали раз-мещать ракетные шахты в прочных корпусах подводных лодок.

Атомная шестиракетная субмарина "К-19", спущенная на воду в 1961 году, была первой советской ракетной атомариной. У ее колыбели, точнее стапелей, стояли великие академики: Александров, Ковалев, Спасский, Королев. Лодка поражала и непривычно высокой подводной скоростью, и длительностью пребывания под водой, и комфортабельными условиями для экипажа.

"В НАТО, - отмечает Николай Мормуль, - действовала межгосударственная интеграция: США строили только океанский флот, Великобритания, Бельгия, Нидерланды - противолодочные корабли, остальные специализировались на кораблях для закрытых театров военных действий. На этом этапе кораблестроения мы лидировали по многим тактико-техническим элементам. У нас были введены в строй комплексно автоматизированные скоростные и глубоководные боевые атомные подводные лодки, крупнейшие амфибийные корабли на воздушной подушке. Мы первыми внедрили крупные быстроходные противолодочные корабли на управляемых подводных крыльях, газотурбинную энергетику, крылатые сверхзвуковые ракеты, ракетные и десантные экранопланы. Следует, правда, отметить, что в бюджете Министерства обороны СССР доля ВМФ не превышала 15%, в Соединенных Штатах Америки и Великобритании она была в два-три раза больше".

Тем не менее, по данным официального историографа флота М. Монакова, боевой состав ВМФ СССР к середине 80-х годов "насчитывал 192 атомные подводные лодки (в том числе 60 ракетных подводных крейсеров стратегического назначения), 183 дизельные подводные лодки, 5 авианесущих крейсеров (в том числе 3 тяжелых типа "Киев"), 38 крейсеров и больших противолодочных кораблей 1-го ранга, 68 больших противолодочных кораблей и эсминцев, 32 сторожевых корабля 2-го ранга, более 1000 кораблей ближней морской зоны и боевых катеров, свыше 1600 боевых и транспортных летательных аппаратов. Применение этих сил осуществлялось для обеспечения стратегического ядерного сдерживания и национально-государственных интересов страны в Мировом океане".

У России еще никогда не было такого огромного и мощного флота.

В мирные годы - у этого времени есть и более точное название: "холодная война" в Мировом океане - подводников и подводных лодок в России погибло больше, чем в русско-японскую, первую мировую, гражданскую, советско-финскую войны, вместе взятые. Это была реальная война с таранами, взрывами, пожарами, с затонувшими кораблями и братскими могилами погибших экипажей. В ее ходе мы потеряли 5 атомных и 6 дизельных подводных лодок. Противостоящие нам ВМС США - 2 атомные субмарины.

Активная фаза противостояния сверхдержав началась в августе 1958-го, когда советские подводные лодки впервые вошли в Средиземное море. Четыре "эски" - субмарины среднего водоизмещения типа "С" (613-го проекта) - отшвартовались по договоренности с албанским правительством в заливе Влёра. Через год их уже стало 12. Подводные крейсера и истребители кружили в безднах Мирового океана, выслеживая друг друга. Но несмотря на то что ни одна великая держава не имела такого подводного флота, как Советский Союз, - это была неравная война. У нас не было ни одного атомного авианосца и ни одной удобной по географическому положению базы.

На Неве и Северной Двине, в Портсмуте и Гротоне, на Волге и Амуре, в Чарлстоне и Аннаполисе рождались новые субмарины, пополняя Объединенный гранд-флот НАТО и Великую подводную армаду СССР. Все определял азарт погони за новой владычицей морей - Америкой, провозгласившей: "Кто владеет трезубцем Нептуна, тот владеет миром". Машина третьей мировой была запущена на холостых оборотах...

Начало 70-х годов был одним из пиков в океанской "холодной войне". В самом разгаре была агрессия США во Вьетнаме. Подводные лодки Тихоокеанского флота вели боевое слежение за американскими авианосцами, крейсирующими в Южно-Китайском море. В Индийском же океане находился еще один взрывоопасный регион - Бангладеш, где советские тральщики обезвреживали пакистанские мины, выставленные в ходе индо-пакистанского военного конфликта. Жарко было и в Средиземном море. В октябре вспыхнула очередная арабо-израильская война. Был заминирован Суэцкий канал. Корабли 5-й оперативной эскадры эскортировали советские, болгарские, восточногерманские сухогрузы и лайнеры по всем правилам военного времени, прикрывая их от террористских налетов, ракет, торпед и мин. У каждого времени своя военная логика. И в логике противостояния мировым морским державам агрессивный ракетно-ядерный флот был для СССР исторической неизбежностью. На протяжении многих лет мы играли с Америкой, отнявшей у Британии титул владычицы морей, в ядерный бейсбол.

Печальный счет в этом матче открыла Америка: 10 апреля 1963 года атомная подводная лодка "Трешер" по невыясненной причине затонула на глубине 2 800 метров в Атлантическом океане. Спустя пять лет трагедия повторилась в 450 милях к юго-западу от Азорских островов: атомная подводная лодка "Скорпион" американских ВМС вместе с 99 моряками навсегда осталась на трехкилометровой глубине. В 1968 году в Средиземном море затонули по неизвестным причинам французская подводная лодка "Минерв", израильская - "Дакар", а также наша дизельная ракетная лодка "К-129". На ее борту находились и ядерные торпеды. Несмотря на глубину в 4 тысячи метров, американцы сумели поднять первые два отсека этой разломившейся субмарины. Но вместо секретных документов получили проблемы с захоронением останков советских моряков и атомных торпед, лежавших в носовых аппаратах.

Мы сравняли с американцами счет потерянных атомарин в начале октября 1986 года. Тогда в 1 000 километров северо-восточнее Бермудских островов в ракетном отсеке подводного крейсера "К-219" рвануло топливо. Возник пожар. 20-летний матрос Сергей Преминин сумел заглушить оба реактора, но сам погиб. Суперлодка осталась на глубине Атлантики.

8 апреля 1970 года в Бискайском заливе после пожара на огромной глубине затонула первая советская атомарина "К-8", унеся с собой 52 жизни и два ядерных реактора.

7 апреля 1989 года в Норвежском море затонула атомарина "К-278", более известная под именем "Комсомолец". При погружении носовой части судна произошел взрыв, практически разрушивший корпус лодки и повредивший боевые торпеды с атомным зарядом. В этой трагедии погибло 42 человека. "К-278" была уникальной подводной лодкой. Именно с нее предполагалось начать строительство глубоководного флота XXI века. Титановый корпус позволял ей погружаться и действовать на глубине километра - то есть втрое глубже, чем всем остальным субмаринам мира...

Стан подводников разделился на два лагеря: одни винили в несчастье экипаж и высшее командование, другие видели корень зла в низком качестве морской техники и монополизме Минсудпрома. Этот раскол вызвал яростную полемику в прессе, и страна наконец узнала о том, что это уже третья наша затонувшая ядерная подлодка. Газеты стали наперебой называть имена кораблей и номера подводных лодок, погибших в "мирное время", - линкор "Новороссийск", большой противолодочный корабль "Отважный", подводные лодки "С-80" и "К-129", "С-178" и "Б-37"... И, наконец, последняя жертва - атомоход "Курск".

…Мы не победили в "холодной войне", но заставили мир считаться с присутствием в Атлантике, Средиземном море, Тихом и Индийском океанах наших подводных лодок и наших крейсеров.

В 60-е годы атомные подводные лодки прочно утвердились в боевых порядках американского, советского, британского и французского флотов. Дав субмаринам двигатель нового типа, конструкторы оснащали подводные лодки и новым оружием - ракетами. Теперь атомные ракетные подводные лодки (американцы называли их "бумеры" или "ситикиллерз", мы - подводными крейсерами стратегического назначения) стали угрожать не только мировому судоходству, но и всему миру в целом.

Образное понятие "гонка вооружений" приобретало буквальное значение, когда дело касалось таких точных параметров, как, например, скорость в подводном положении. Рекорд подводной скорости (никем до сих пор не превзойденный) установила наша подводная лодка "К-162" в 1969 г. "Погрузились, - вспоминает участник испытаний контр-адмирал Николай Мормуль, - выбрали, среднюю глубину - 100 метров. Дали ход. По мере увеличения оборотов все ощутили, что лодка движется с ускорением. Ведь обычно движение под водой замечаешь разве что по показаниям лага. А тут, как в электричке, - всех назад повело. Мы услышали шум обтекающей лодку воды. Он нарастал вместе со скоростью корабля, и, когда мы перевалили за 35 узлов (65 км/ч), в ушах уже стоял гул самолета. По нашим оценкам, уровень шума достигал до 100 децибел. Наконец, вышли на рекордную - сорокадвухузловую скорость! Еще ни один обитаемый "подводный снаряд" не разрезал морскую толщу столь стремительно".

Новый рекорд был поставлен советской подводной лодкой "Комсомолец" за пять лет до гибели. 5 августа 1984 года она совершила небывалое в истории мирового военного мореплавания погружение на 1 000 метров.

В марте минувшего года в северофлотском поселке Гаджиево отмечали 30-летие флотилии атомных подводных лодок. Именно здесь, в глухоманных лапландских бухтах, осваивалась самая сложная в истории цивилизации техника: атомоходные подводные ракетодромы. Именно сюда, в Гаджиево, приехал к первопроходцам гидрокосмоса первый космонавт планеты. Здесь, на борту "К-149", Юрий Гагарин честно признался: "Ваши корабли посложнее космических!" А бог ракетной техники Сергей Королев, которому предложили создать ракету для подводного старта, произнес еще одну знаменательную фразу: "Ракета под водой - это абсурд. Но именно поэтому я возьмусь сделать это".

И сделал... Знал бы Королев, что однажды, стартовав из-под воды, лодочные ракеты будут не только покрывать межконтинентальные расстояния, но и запускать в космос искусственные спутники Земли. Впервые это осуществил экипаж гаджиевского подводного крейсера "К-407" под командованием капитана 1-го ранга Александра Моисеева. 7 июля 1998 года в истории освоения космического пространства была открыта новая страница: из глубин Баренцева моря на околоземную орбиту штатной корабельной ракетой был выведен искусственный спутник Земли…

А еще новый тип двигателя - единый, бескислородный и редко (раз в несколько лет) пополняемый топливом - позволил человечеству проникнуть в последний недосягаемый доселе район планеты - под ледяной купол Арктики. В последние годы XX века заговорили о том, что атомные подводные лодки - превосходное трансарктическое транспортное средство. Кратчайший путь из Западного полушария в Восточное лежит подо льдами северного океана. Но если атомарины переоснастить в подводные танкеры, сухогрузы и даже круизные лайнеры, то в мировом судоходстве откроется новая эпоха. Пока же самым первым кораблем российского флота в XXI веке стала атомная подводная лодка "Гепард". В январе 2001 года на ней был поднят овеянный вековой славой Андреевский флаг.

Первые атомные подводные лодки Советского Союза и США

Вскоре после рождественских каникул 1959 года адмирал Ральф у входа в свой кабинет вывесил следующее объявление: «Я командующий Атлантическим флотом США обещаю ящик виски «Jack Daniels» первому командиру субмарины представивший доказательство того, что вражеская подводная лодка была измотана преследованием и была вынуждена всплыть на поверхность». Это не было шуткой. Адмирал как на ипподроме сделал ставку на чудо американской военной мысли - атомную подводную лодку. Современная субмарина производила собственный кислород и была способна находиться под водой в течение всего похода. Советские подводники могли лишь мечтать о таком корабле. При длительном плавании их экипажи задыхались, подводные лодки были вынуждены всплывать, становясь легкой добычей противника.

Победителем стал экипаж подводной лодки «USS Grenadier» бортовой номер «SS-525» около 9 часов преследовавший советскую подводную лодку, и заставив всплыть на поверхность возле берегов Исландии. Командир подводной лодки США капитан-лейтенант Дэвис получил из рук адмирала обещанный ящик виски. Они не догадывались, что очень скоро Советский Союз преподнесет им свой подарок.

В 1945 году США открыто демонстрировало всему миру разрушительную мощь своего нового оружия, и теперь она должна иметь надежное средство его доставки. По воздуху, так как это было с Японией, сопряжено с большим риском, значит единственно разумным способом доставки ядерного груза должна стать субмарина, но такая, которая сможет скрытно ни разу не всплывая, нанести решающий удар для этого идеально подходила атомная подводная лодка. Создание такой субмарины было сложнейшей задачей в то время, даже для США. Меньше чем через год на верфи в Нью-Лондоне, штат Коннектикут был заложен первый атомоход «USS Nautilus» бортовой номер «SSN-571». Проект реализовывался в обстановке такой предельной секретности, что агентурные сведения о нем попали на стол Сталину лишь два года спустя. Советский Союз опять оказался в роли догоняющего. В 1949 году были проведены испытания первой советской атомной бомбы, а в сентябре 1952 Сталин подписал постановление о создании атомных подводных лодок в СССР.

Отечественные конструкторы, как это не раз происходило, были вынуждены идти своим путем, так складывались обстоятельства непростые для Советского Союза в целом и для советской военной науки в частности. В СССР работу оборонного значения всегда возглавляли люди неизвестные широкой общественности, о которых не писали в газетах. Создание проекта подводной лодки поручено конструктору В. Н. Перегудову. Технический проект первой атомной подводной лодки был утвержден.

Технические характеристики атомной подводной лодки проекта 627 «К-3», шифр «Кит»:

Длина - 107,4 м;

Ширина - 7,9 м; Осадка - 5,6 м; Водоизмещение - 3050 тонн; Энергетическая установка - атомная, мощность 35000 л.с.; Скорость надводная - 15 узлов; Скорость подводная - 30 узлов; Глубина погружения - 300 м; Автономность плавания - 60 суток; Экипаж - 104 человека; Вооружение: Торпедные аппараты 533 мм: носовых - 8, кормовых - 2.

Замысел боевого использования подводного корабля был таков: лодка вооруженная гигантской торпедой выводится на буксирах из пункта базирования в точку погружения, откуда продолжает плавание под водой в заданный район. С получением приказа атомная подводная лодка производит выстрел торпедой, атакуя военно-морские базы противника. Во время всего автономного плавания всплытие атомохода не планируется, средства защиты и противодействия не предусмотрены. После выполнения задачи она становится практически беззащитной. Интересный факт, первая атомная подводная лодка проектировалась и строилась без участия военных. Единственная торпеда с термоядерным зарядом субмарины имела калибр 1550 мм и длину 23 м. Подводникам сразу стало ясно, что произойдет с подлодкой при пуске этой супер-торпеды. В момент пуска вся водная масса выстрелится вместе с торпедой, после чего еще большая масса воды попадет вовнутрь корпуса и неминуемо создаст аварийный дифферент. Чтобы выровнять ее экипажу придется продувать главные системы балласта и на поверхность будет выпущен воздушный пузырь, позволяющий тут же обнаружить атомную подводную лодку, что означает ее немедленное уничтожение. Кроме этого специалисты главного штаба ВМФ установили, что не только в США, а во всем мире военных баз, которые можно уничтожить такой торпедой всего две. К тому же они не имели никакого стратегического значения.

Проект торпеды-гиганта похоронили. Макеты аппаратуры изготовленные в натуральную величину уничтожили. Изменение проекта атомной подводной лодки занял целый год. Цех №3 стал закрытым производством. Его работники не имели права говорить даже родным, где они работают.

В начале 50-х в сотни километрах от Москвы силами ГУЛАГа была построена первая атомная электростанция, назначением которой было не производство электрической энергии для народного хозяйства - это был прототип ядерной установки для атомной подводной лодки. Теми же заключенными в сосновом бору был построен учебный центр с двумя стендами. В течение полугода по всем флотам Советского Союза набирали экипаж будущей атомной субмарины, моряков сверхсрочников и офицеров. Учитывалось не только здоровье и военная выучка, но и девственно чистая биография. Слово атом вербовщики произносить не имели права. Но каким-то образом шепотком распространился слух куда и на что их приглашали. Попасть в Обнинск стало мечтой. Всех переодели в гражданскую одежду, отменили военную субординацию - все обращались друг к другу только по имени отчеству. В остальном - строгие военные порядки. Личный состав был расписан как на корабле. На вопросы посторонних курсант мог отвечать что угодно только не то что он подводник. Слово реактор произносить запрещалось всегда. Даже на лекциях преподаватели называли его кристаллизатором или аппаратом. Курсанты отрабатывали множество действий по утечке выброса радиоактивного газа и аэрозолей. Наиболее значительные неполадки устраняли заключенные, но на долю курсантов тоже доставалось. Что такое радиация никто толком не знал. Помимо альфа-, бета- и гамма излучений в воздухе находились вредные газы, активировалась даже бытовая пыль, об этом ни кто задумывался. Основным лекарством считались традиционные 150 грамм спирта. Моряки были убеждены, что они так снимали подхваченную за день радиацию. Все хотели идти в плавание и боялись быть списанными еще до спуска подводной лодки на воду.

Не согласованность ведомств всегда мешало любому проекту в СССР. Так по экипажу первой атомной подводной лодки и по всему подводному флоту в целом, совершаются два удара. Министр обороны СССР маршал Жуков, который при всем уважении к его сухопутным заслугам во флоте понимал мало, издал приказ вдвое урезающий заработную плату сверхсрочникам. Практически подготовленные специалисты начали подавать рапорты на увольнение. Из шести набранных экипаж первой атомной подводной лодки остался один, который любит свое дело больше чем благосостояние. Следующим ударом маршал Жуков отменил второй экипаж атомной подводной лодки. С появлением подводного флота был установлен порядок - два экипажа. После многомесячного похода первый уходил в отпуск, а на боевое дежурство заступал второй. Задачи командиров субмарин на порядок усложнились. Им надо было что-то придумывать, чтобы найти время для отдыха экипажа, не отменяя боевые дежурства.

Первый атомоход строила вся страна, хотя большинство участников этого небывалого дела и не подозревало о своей причастности к уникальному проекту. В Москве разработали новую сталь, позволявшую лодке погружаться на немыслимую для того времени глубину – 300 м; реакторы изготовили в Горьком, паротурбинные установки дал ленинградский Кировский завод; архитектуру К-3 отрабатывали в ЦАГИ. В Обнинске на специальном стенде стажировался экипаж. Всего 350 предприятий и организаций «по кирпичикам» соорудили чудо-корабль. Первым его командиром стал капитан 1 ранга Леонид Осипенко. Если бы не режим секретности, его имя прогремело бы на весь Советский Союз. Ведь Осипенко провел испытания по настоящему первого «гидрокосмического корабля», который мог уходить в океан на целых три месяца лишь с одним всплытием – в конце похода.

А на Северодвинском машиностроительном заводе готовая атомная подводная лодка «К-3», заложенная 24 сентября 1954 года, уже ждала свой первый экипаж. Внутренние помещения выглядели как произведения искусства. Каждое помещение было выкрашено в свой цвет, краски ярких оттенков приятные глазу. Одна из переборок выполнена в виде огромного зеркала, а другая - картины летнего луга с березками. Мебель изготовлена по спецзаказу из ценных парод дерева и помимо своего прямого назначения могла превращаться в предмет помощи внештатных ситуаций. Так большой стол в кают-компании в случае нужды трансформировался в операционную.

По конструкции советская подводная лодка сильно отличалась от американской субмарины. На подлодке «USS Nautilus» были повторены обычные принципы дизельных подводных лодок, добавлена лишь ядерная установка, а у советской субмарины «К-3» была совершенно иная архитектура.

1 июля 1958 года наступило время спуска на воду. На боевую рубку была натянута парусина, скрывающая формы. Как известно, моряки народ суеверный, и если не разбивается бутылка шампанского о борт корабля, об этом будут вспоминать в критические моменты во время плавания. Среди членов приемной комиссии возникла паника. Весь сигарообразный корпус нового корабля был обтянут слоем резины. Единственное жесткое место, о которое может разбиться бутылка небольшое ограждение горизонтальных рулей. Никто не хотел рисковать и брать на себя ответственность. Тут кто-то вспомнил, что шампанское хорошо разбивают женщины. Молодая сотрудница КБ «Малахит» уверенно размахнулась, и все облегченно перевели дух. Так родился первенец советского атомного подводного флота.

К вечеру при выходе атомной подводной лодки в открытое море поднялся сильнейший ветер, который порывами снес с обшивки всю старательно установленную маскировку, и субмарина предстала пред глазами оказавшихся на берегу людей в своем первозданном виде.

С 3 июля 1958 года лодка, получившая тактический номер К-3, вышла на ходовые испытания, проходившие в Белом море. 4 июля 1958 г. в 10 часов 3 минуты впервые в истории отечественного флота для движения корабля была использована атомная энергия.

Испытания завершились 1 декабря 1958 г. В ходе них мощность энергетической установки была ограничена 60% от номинальной. При этом была достигнута скорость 23,3 узла, что на 3 узла превысило расчетную величину. За успешное освоение новой техники, впервые после окончания Великой Отечественной войны, командиру К-3 Л.Г.Осипенко было присвоено звание Героя Советского Союза. В настоящее время его имя присвоено учебному центру по подготовке экипажей АПЛ в г.Обнинске.

В январе 1959 г. К-3 была передана ВМФ для опытной эксплуатации, которая завершилась в 1962 г., после чего АПЛ стала "полноценным" боевым кораблем Северного флота.

Во время ходовых испытаний АПЛ часто посещали академик Александров Анатолий Петрович, который считал создание "К-3" главным детищем своей жизни (лодка была так ему дорога, что он завещал чтобы его гроб был укрыт первым Военно-Морским флагом "К-3"), ГК ВМФ адмирал флота Горшков С.Г..17 декабря 1965 года гостем подводников был первый космонавт Земли Герой Советского Союза полковник Ю.А. Гагарин. Первый подводный атомоход практически сразу же приступил к освоению арктического района. В 1959 году К-3 под командованием капитана 1 ранга Л.Г.Осипенко прошла под арктическими льдами 260 миль. 17 июля 1962 г. эта АПЛ выполнила переход к Северному полюсу, однако всплыть на поверхность.

Интересный факт - когда американцы раскрыли архивы времен «холодной войны» было обнаружено, что спустя совсем небольшое время после спуска на воду первой атомной подводной лодки «К-3» капитан 1 ранга ВМС США Беринс провел свою субмарину в устье канала ведущего к порту Мурманск. Он приблизился к советскому порту настолько близко, что смог наблюдать за ходовыми испытаниями советской, но дизельной подводной лодки, оснащенной баллистическими ракетами. О советской атомной субмарине американцы тогда так и не узнали.

Атомная подводная лодка «К-3» получилась отличной по всем параметрам. В сравнении с американской субмариной она и выглядела внушительнее. После прохождения всех положенных испытаний атомной подводной лодке «К-3» проекта 627 было присвоено название «Ленинский Комсомол» и 4 июля 1958 года она вошла в состав ВМФ СССР. Уже летом 1962 года экипаж «Ленинского Комсомола» повторил подвиг американцев, которые в 1958 году на первой атомной подводной лодке США «USS Nautilus» совершили поход к Северному полюсу, а затем на других атомных субмаринах неоднократно его повторяли.

В июне 1967 года подводная лодка провела испытания по всплытию во льдах и пролому льда от 10 до 80 см. Имелись незначительные повреждения корпуса рубки и антенн. Впоследствии с 11 по 21 июля 1962 года лодка выполнила специальное Задание - арктический поход с пересечением Северного полюса в 00 часов 59 минут 10 секунд Московского времени 17 июля 1962 года. Во время исторического похода ПЛ трижды всплывала в полыньях и разорьях.

За время своего славного боевого пути подводная лодка "Ленинский комсомол" выполнила 7 боевых служб, принимала участие в учениях стран Варшавского договора "Север", участвовала в учениях "Океан-85", "Атлантика-85", "Север-85", шесть раз объявлялась приказом КСФ "Отличной ПЛ". 228 членов экипажа награждены правительственными орденами и медалями, а четверо из них получили почетное звание Герой Советского Союза. Никита Сергеевич Хрущев лично вручал подводникам награды за арктический поход. Капитан атомной подводной лодки Лев Жильцов стал Героем Советского Союза. Весь без исключения экипаж получил ордена. Их имена стали известными всей стране.

После подвига во льдах атомная подводная лодка «Ленинский Комсомол» стала современной «Авророй» и предметом посещения многочисленных делегаций. Пропагандистская показуха почти полностью заменила собой боевую службу. Капитана подводного корабля отправили учиться в академию Генерального штаба, опытных офицеров разобрали по штабам и министерствам, а моряки вместо обслуживания сложной боевой техники принимали участие во всевозможных съездах и конференциях. Вскоре за это пришлось расплатиться сполна.

По данным советской разведки стало известно, что в нейтральных водах Средиземного моря тайно совершает патрулирование американская субмарина. Руководство ВМФ СССР поспешно начало обсуждать, кого туда направить и выяснилось, что свободных боевых кораблей поблизости нет. Вспомнили про атомную подводную лодку «К-3». Субмарину в спешном порядке укомплектовали сборным экипажем. Назначили нового командира. На третьи сутки похода на подводной лодке были обесточены кормовые горизонтальные рули, и отказала система регенерации воздуха. Температура в отсеках поднялась до 40 градусов. В одной из боевых частей начался пожар, и огонь стремительно распространился по отсекам. Несмотря на упорные спасательные действия погибло 39 подводников. По результатам расследования проведенного командованием ВМФ действия экипажа были признаны правильными. И экипаж был представлен к государственным наградам.

Но вскоре на подлодку «Ленинский Комсомол» прибыла комиссия из Москвы, и кто-то из штабистов нашел в торпедном отсеке зажигалку. Было выдвинуто предположение, что один из моряков забрался туда покурить, что и стало причиной катастрофы атомной подводной лодки. Наградные листы были разорваны в клочья, вместо них объявили взыскания.

Та трагедия «Ленинского комсомола» не стала достоянием нашей общей памяти ни в 1967 году, ни в «эпоху гласности», не знают о ней толком и сегодня. Морякам, сгоревшим на К-3, поставили скромный безымянный памятник вдали от людных мест: «Подводникам, погибшим в океане 08.09.67 г.» И маленький якорь у подножия плиты. Сама же лодка доживает свой век у причала судоремонтного завода в Полярном.

Соперничество сверхдержав в подводных флотах было напряженным. Борьба шла по мощности, габаритам и надежности. Появились многоцелевые атомные подводные лодки несущие мощные ядерные ракеты, для которых нет пределов дальности полета. Подводя итог противостоянию можно сказать, что в чем-то военно-морские силы США превосходили советский военно-морской флот, но в чем-то и уступали.

Итак, советские атомные подводные лодки были более скоростными и с большим запасом плавучести. Рекорды погружения и подводной скорости до сих пор остаются за СССР. В производстве атомных подводных лодок с баллистическими ракетам на борту было задействовано около 2000 предприятий бывшего Советского Союза. За годы «холодной войны» СССР и США бросили в топку гонки вооружений по 10 триллионов долларов. Такое расточительство не могла выдержать ни одна страна.

«Холодная война» канула влету, но понятие обороноспособности не исчезло. За 50 лет после первенца «Ленинский Комсомол» было построено 338 атомных подводных лодок, 310 из которых по сей день пребывают в строю. Эксплуатация АПЛ «Ленинский Комсомол» продолжалась до 1991 года, при этом подлодка несла службу наравне с другими атомоходами. После списания «К-3» подлодку планируют переоборудовать в корабль-музей, соответствующий проект уже разработан в КБ «Малахит», но по непонятным причинам корабль остается бездейственным, постепенно приходя в негодность.