Источники по исторической географии. Историческая география россии

Деятельность человеческого общества протекает в определенных географических рамках, на определенной территории. Характер этой территории, климат, почва, осадки, полезные ископаемые, растительность, профиль поверхности, реки, озера, моря, естественные пути сообщения и т. п. ставят рамки деятельности человеческого общества, его занятиям и развитию. С развитием техники зависимость человеческого общества от географических условий ослабевает, но она, из-за экономических соображений, остается, хотя и в урезанном виде. Например, в настоящее время мы можем в теплицах разводить рис на островах Ледовитого океана, но экономически вряд ли целесообразно использовать эти острова для посевов риса; пути сообщения дают возможность устроить нефтеперегонные и чугунолитейные заводы там, где не добывается ни один пуд нефти или железной руды; представить себе, что добычей нефти занимаются там, где ее нет, при современном состоянии техники возможно, но такая добыча нефти (путем химических процессов) экономически нецелесообразна. Что же касается потребления продуктов, то в настоящее время везде, где существует железнодорожное, воздушное или пароходное сообщение, мы можем, при соответствующих общественных условиях, потреблять продукты самых отдаленных стран.

В отдаленные времена зависимость человеческого общества от географических условий была несравненно большая. Географические условия определяли в более значительной мере не только занятия людей (добывающая и обрабатывающая промышленности) но и потребление продуктов, торговые связи данного общества с другими обществами (в зависимости от путей сообщения) и даже общественную организацию (например, так называемый „азиатский способ производства“). Поэтому историк не может обойти географических условий не только при изучении истории более отдаленных времен, но и последних десятилетий. Например, при изучении истории Азербайджана в XX веке мы никак не можем игнорировать его нефтеносные площади, давшие возможность создать бакинскую нефтяную промышленность с десятками тысяч рабочих.

Но вместе с тем, мы не должны преувеличивать роли географических условий. При изучении той же истории Азербайджана мы должны иметь ввиду, что только при определенной общественной формации, промышленном капитализме, началось развитие нефтяной промышленности и это развитие пошло гигантскими шагами при другой общественной формации, переходной к социализму. Таким образом, основным фактором в историческом процессе являются не географические условия, а развитие производительных сил и соответствующие им производственные отношения.

Общее описание определенной территории историк находит в физической географии, которая занимается рассмотрением данной территории в отношении ее геологии, геофизики, метеорологии, палеонтологии, флоры, фауны и т. д. Деление земного шара в настоящий момент между существующими государственными организациями, деление государств на административные единицы, расположение последних и существующих населенных пунктов в пространстве историк находит в политической географии, изучающей существующие государства, их границы, население, города и т. п.

Каково в настоящее время состояние промышленности, торговли сельского хозяйства, транспорта и т. п. в отдельных государствах и областях, историк узнает из экономической географии, которая основывает свои выводы на статистике. Но во всех этих областях особенно применим принцип „все течет, все изменяется“. Границы государств теперь совершенно иные, чем они были в 1914 году; экономическое развитие делает каждый год скачек наверх или вниз; там, где 50 лет тому назад существовала вотская деревня, находится теперь русское село без единого вотяка; где существовал лес, может оказаться голая степь, а на месте последней - прекрасная роща; река может оказаться в другом русле и т. д., и т. д.

Какие же из этих изменений должны рассматриваться историей, какие исторической географией?

До настоящего времени историческая география, которую большинство ученых определяет как науку, изучающую взаимоотношения людей и природы в прошлом, занимается вопросами расселения людей и отдельных обществ на территории земного шара, установлением местонахождения отдельных поселений (городов, крепостей, селений и пр.), границ между государствами и их административными единицами, путей сообщения, распространения отдельных промыслов и занятий и т. п. в прошлом. Некоторые историки предлагают создать еще особую,культурно-историческую географию“, занимающуюся вопросами о распространении отдельных культур, например, мусульманской культуры.

Если понимать широко взаимоотношения человека и природы, то пропадает всякая разница между исторической географией и историей. Обычно, поселения возникают там, где имеются более удобные природные условия (питьевая вода, удобные пути сообщения, почва, растительность), или, реже, там, где это необходимо по политическим соображениям (охраны границ, места ссылки и др.). Но и в последнем случае имеют значения природные условия. Если взять производственную деятельность людей, то она вся состоит из взаимоотношений людей и природы, из воздействия людей на природу. Должна ли поэтому вся эта деятельность (производственная, общественно-политическая и культурная) изучаться исторической географией? Если да, то история должна превращаться просто-напросто в историческую географию.

Так когда-то и было. История и география являлись одной общей наукой. Но постепенно происходило отделение от истории, вследствие быстрого развития естественных наук, физической географии; вследствие развития экономических наук возникла экономическая география. Наибольшую связь с историей сохранила политическая география, но так как буржуазные историки часто не желали касаться истории последних десятилетий, предоставляя эту область политикам, социологам и экономистам, то самостоятельное от истории существование получила и политическая география.

Можем ли мы создать самостоятельные историко-географические науки, соответствующие перечисленным частям географии? Можем ли мы также выделить в особую науку культурно-историческую географию?

Мы имеем в настоящее время ряд курсов исторической географии, которые можно назвать курсами исторической политической географии. Они рассматривают изменение границ между отдельными государствами, областями, нациями, местонахождение городов и поселений, развитие торговых путей и т. п. в течение веков. Но можно ли эти вопросы рассматривать вне исторического развития отдельных общественных единиц (государств, наций и пр.)? Нельзя. Указывая, что граница между двумя государствами в XV в. проходила здесь, а в XVI веке-там, изучающий изменение границ должен указать причины этого явления. Но это означает, что он должен дать историю отдельных государств. С другой стороны, историк, рассматривая историю отдельных общественных организаций, не может не рассматривать и их границ, расположения городов, торговых путей и проч. Следовательно, историческую политическую географию мы не можем отделить от истории. Еще менее мы можем отделить от истории историческую экономическую географию и культурно-историческую географию, ибо экономическое и культурное развитие на определенной территории нельзя отделить и рассматривать изолированно от общего исторического процесса общественных организаций, существовавших на данной территории.

Источники для истории и исторической политической, экономической и культурной географии одни и те же: хроники, летописи, государственные акты, описания путешествий и т. д. Единственные источники, которые можно было бы выделить в группу источников для собственно исторической политической географии, это: географическая номенклатура и географические карты, но и эти источники неизбежно должны быть использованы историком той или иной эпохи.

Неразрывная связь исторической политической, экономической и культурной географий и истории объясняет нам и то обстоятельство, что нет ни одного специалиста по этим дисциплинам. Ими занимались исключительно историки соответствующих эпох. Середонин, Любавский, Барсов, Беляев, Киперт, Фриман и др., давшие курсы и очерки исторической географии, все – историки.

Чем же объясняется в таком случае появление особой дисциплины политической исторической географии и стремление создать экономическую и культурную исторические географий? Отчасти, конечно, перенесением в более отдаленные эпохи существующих самостоятельных политической и экономической географий. Основная же причина - взгляд, что история занимается простым установлением фактов. Если стать на эту точку зрения, то можно создать особые политическую, экономическую и культурную исторические географии, определяющие изменения в границах и пр., не задаваясь целью объяснить причины этих изменений. Но это будет не наука, ибо последняя рассматривает явления в их причинной зависимости. Как только исторические политическая, экономическая и культурная географии начнут объяснять причинную зависимость фактов, они превращаются в историю.

Таким образом, существование научных исторических политической, экономической и культурной географий невозможно. Всякая такая попытка будет или сборником фактов или политической, экономической или культурной историей.

Историческая география, как вспомогательная историческая наука, будет и должна существовать. Но ее научное содержание должна быть совершенно другое. Под исторической географией мы должны подразумевать науку о геофизических изменениях данной территории под воздействием человеческого общества и сил природы. Такая наука, определяющая изменения, совершившиеся в течение веков в профиле поверхности, в качествах почвы, в количестве осадков, в фауне и флоре, в реках, озерах, морях и т д., и устанавливающая причины этих изменений, должна быть наукой естественной и являться одной из отраслей физической географии. Только такая историческая география полезна для историка и имеет смысл существования. Политическая, экономическая и культурная исторические географии же должны стать тем, чем они только могут быть, - неразрывной составной частью истории - и прекратить свое самостоятельное, правда, недолговечное, существование.

Из научной (физической) исторической географии историк мог бы черпать весьма полезные для его работы сведения о почве, лесах, лугах, природных путях сообщения и о других географических условиях, в которых протекала деятельность рассматриваемой историей общественной организации в определенную эпоху. Но, к сожалению, такая историческая география еще не разработана, и историку при изучении более отдаленных эпох приходится при определена географических условий пользоваться непроверенными со стороны специалистов-естественников отдельными указаниями общих исторических источников. Разработка исторической географии - дело будущего.

ЛИТЕРАТУР А:

Д. Геттнер. География, ее история, сущность и методы. Перевод Е. Я. Торнеус. под редакцией Н. Баранского. 1930 г. Н. Барсов. Очерки русской исторической географии. 1885 г. Ю. Готье. Материалы к исторической географии Московской Руси. 1906 г. Кузнецов. Русская историческая география. 1910 г. Любавский. Историческая география. А Н. Майков. Заметки по древней географии. 1874 г.

С М. Середонин. Историческая география. 1916 г. Спицын. Русская историческая география. 1917 г. Г В. Плеханов. Основные вопросы марксизма. 1928 г. К.Маркс. Капитал, т. 1. 1930г. П. Иванов. Опыт исторического исследования омежевании земель в России. 1846 г. R. Kötzshke. Quellen und Grundbegriffe der istorischen Geographie Deutschlands und seiner Nachbarländer. R. Sieger. Zur Behandlung

der historischen Länderkunde. „Mitteilungen des Instituts für österreichische Geschichtsiorschung“, B. 28, 1907 г. H. Beschorner. Wesen und Autgaben der historischen Geographie. „Geograph. Historische Vierteljahrsschrift“, B. 9, 1906 r. O. Redlich. Histor.- Geograph. Probleme. „Mitteilungen des Instituts für österreichische Geschichtsforschung“ B. 27, 1905 r. E. Freemann. Historical geography of Europe 1903 г. К. Lamprecht. Zur

Organisation der Grundkartenforschung. 1900 г. A. Westren-Doll. Urkundliche livische und kurische Ortsnamen. „Sitzungsberichte der Gelehrten Estnischen Gesellschaft“ 1924 г. A. Westren-Doll. Grundworter in estnischen Siedlungsnamen. „Sitzungsberichte der Gelehrten Estnischen Gesellschaft“, 1926 г.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ, комплексная дисциплина, изучающая физическую, социально-экономическую, культурную, политическую географию прошлых эпох в исторической динамике. Сформировалась на стыке истории и географии. Существуют различия в определении предмета исторической географии историками и географами, а также различными национальными научными школами. В исторической науке историческая география определяется как вспомогательная историческая дисциплина, изучающая пространственную сторону исторического процесса либо конкретную географию прошлого той или иной страны или территории. В задачи исторической географии входит главным образом локализация исторических событий и географических объектов в прошлые эпохи. В частности, историческая география изучает динамику внутренних и внешних границ государств и их административно-территориальных единиц, размещение и топографию городов, деревень и других населённых пунктов, крепостей, монастырей и т.д., локализацию транспортных коммуникаций и торговых путей в историческом прошлом, направления исторически значимых географических путешествий, экспедиций, мореплаваний и др., определяет маршруты военных походов, места сражений, восстаний и других исторических событий.

В понимании большинства физикогеографов историческая география - наука, изучающая «исторический», то есть последний после появления человека, этап в развитии природы (природной среды); в рамках данного исследовательского направления сложилась особая субдисциплина - историческая география ландшафтов (В. С. Жекулин и др.). Экономикогеографы рассматривают историческую географию как дисциплину, изучающую главным образом «временные срезы» (особенности, характеризующие ту или иную эпоху). Вместе с тем к исторической географии относят и работы, сфокусированные на изучении истории современных экономико-географических объектов, а также на исследовании эволюции национальных, региональных и локальных систем расселения, территориально-производственных кластеров, пространственных структур хозяйства и других социально-пространственных структур различного уровня иерархии (национального, регионального, локального).

Главными источниками для исторической географии служат археологические и письменные (летописи, актовые материалы, военно-топографические описания, материалы путешествий и т.д.) памятники, сведения по топонимике и лингвистические данные, а также необходимая для реконструкции физико-географических ландшафтов прошлого информация. В частности, в исторической географии широко используются материалы спорово-пыльцевого и дендрохронологического анализа; большое внимание уделяется выявлению реликтовых и динамических характеристик компонентов ландшафтов (биогенных, гидроморфных, литогенных), фиксации «следов» прошлых антропогенных воздействий на природную среду (отбор образцов почв, сформировавшихся на древних сооружениях, маркировка выраженных в культурном ландшафте границ прежних землевладений, сельскохозяйственных угодий). В исторической географии используются как синхронические методы исследований («временные срезы»), так и диахронические (при изучении истории современных географических объектов и эволюции пространственных структур).

Исторический очерк . Историческая география как особая область знаний начала формироваться в эпоху Возрождения и Великих географических открытий. Наибольшее значение для её становления в 16 веке имели работы фламандских географов и картографов А. Ортелия и Г. Меркатора, итальянского географа Л. Гвиччардини, в 17-18 века - голландского географа Ф. Клювера и французского учёного Ж. Б. Д’Анвиля. В 16-18 веках развитие исторической географии было неразрывно связано с исторической картографией; особое внимание в историко-географических работах уделялось вопросам исторической динамики размещения населения, расселения различных народов, изменениям государственных границ на политической карте мира. В 19-20 века предмет исторической географии расширился, в круг изучавшихся вопросов вошли проблемы исторической географии хозяйства, взаимодействия общества и природы в историческом прошлом, изучение исторических типов природопользования и др.

Ведущие национальные школы исторической географии сформировались на рубеже 19-20 веков. Наиболее тесная связь между историей и географией сложилась в этот период во Франции. В русле геоисторического синтеза выполнены основополагающие труды французского географа Ж. Ж. Э. Реклю, в том числе многотомная работа «Новая всеобщая география. Земля и люди» (тома 1-19, 1876-94), которая утвердила роль исторической географии в страноведении и регионоведении. Историко-географические традиции школы Реклю были продолжены в работах представителей французской школы географии человека (глава школы - П. Видаль де ла Блаш). Им и его последователями (Ж. Брюн, А. Деманжон, Л. Галлуа, П. Дефонтен и др.) были сформулированы важнейшие принципы географического поссибилизма, на многие десятилетия ставшего методологической основой развития не только французской, но и всей западной исторической географии. В 20 веке традиции геоисторического синтеза во французской науке поддерживались также в рамках исторических «анналов» школы (особенно в работах Л. Февра и Ф. Броделя).

В Германии важный импульс становлению и развитию исторической географии дали работы Ф. Ратцеля - основоположника и лидера немецкой антропогеографии. В фокусе внимания немецкой антропогеографической школы находились вопросы влияния природных факторов на историю разных народов. Также в работах Ратцеля и его учеников подробно описывались распространение локальных и региональных культурных комплексов по земному шару, роль исторических контактов в формировании культуры народов в неразрывной связи с ландшафтными особенностями соответствующих территорий. В конце 19 - начале 20 века в Германии были опубликованы капитальные труды по исторической географии агрикультуры (Э. Хан), расселению народов и распространению цивилизации в Европе (А. Мейцен), заложены основы историко-географического изучения культурных ландшафтов (О. Шлютер). Ведущие представители немецкой исторической географии 2-й половины 20 века - Х. Егер и К. Фен.

В англосаксонских странах (Великобритании, США и др.) историческая география стала бурно развиваться после 1-й мировой войны. Лидером британских историкогеографов с 1930-х годов стал Г. Дарби, работы которого в области исторической географии считаются классическим примером успешного использования методологии «временных срезов». Работы Дарби и учёных его школы существенно продвинули вперёд источниковедческую базу исторической географии, в оборот которой впервые в больших масштабах стали вовлекаться письменные материалы, относящиеся к соответствующим эпохам (исторические хроники, кадастровые книги земель, другие официальные документы). Акцент при этом делался на комплексных и тщательных обследованиях небольших территорий, по которым удавалось собрать подробные данные. Наряду с локальными (крупномасштабными) исследованиями, Дарби и его ученикам удалось подготовить сводные труды по исторической географии Великобритании. Схожих взглядов на предмет и содержание исторической географии придерживались и другие ведущие британские историкогеографы 20 века - Г. Ист, Н. Паундс, К. Т. Смит, считавшие, как и Дарби, что главная задача исторической географии - реконструировать географическую картину прошлых исторических эпох, используя комплексный (интегральный) подход.

В США историческая география в период своего формирования испытала сильное влияние идей модернизированного и адаптированного к новейшим научным веяниям географического детерминизма (энвайронментализма), главными проводниками которого в американском научном сообществе на рубеже 19-20 веков были Э. Хантингтон и особенно Э. Семпл - ученица Ф. Ратцеля, воспринявшая многие положения его антропогеографии, автор фундаментального труда «Американская история и её географические условия» (1903). Но уже в 1920-е годы начался отход большей части американских историкогеографов от энвайронментализма, на смену которому пришли идеи поссибилистов, заимствованные главным образом из западноевропейской географии. Ведущие представители американской исторической географии 20 века - К. Зауэр, Р. Браун, А. Кларк, У. Уэбб. Наибольшее значение для развития мировой исторической географии имели работы Зауэра - основоположника берклийской (калифорнийской) культурно-ландшафтной и историко-географической школы. По его мнению, главная задача исторической географии - изучение взаимозависимости всех составных компонентов ландшафта природного и культурного происхождения, выделяемых для каждого класса явлений, в исторической динамике. В программной работе «Морфология ландшафта» (1925) культурный ландшафт определялся Зауэром как «территория, отличающаяся характерной взаимосвязью природных и культурных форм»; при этом культура интерпретировалась как активное начало во взаимодействии с природной средой, природный ареал - как посредник («фон») человеческой деятельности, а культурный ландшафт - как результат их контакта. Данная установка была принята большей частью его последователей из числа учёных берклийской школы.

В рамках Международного географического союза существует Комиссия по исторической географии, на международных географических конгрессах (раз в 4 года) работает секция исторической географии. В странах Европы действует Международный историко-географический семинар «Расселение - культурный ландшафт - окружающая среда» (основан в 1972 немецким историкогеографом К. Феном на базе Рабочей группы при Боннском университете, ФРГ).

В России историческая география как научная дисциплина начала складываться в 18 веке. Одними из наиболее ранних в отечественной науке сочинений по исторической географии стали статьи Г. З. Байера «О начатке и древних пребывалищах скифов», «О местоположении Скифии», «О стене Кавказской» (опубликован на русском языке в 1728), а также ряд его исследований (на латинском языке) по скифскому и варяжскому вопросам. Предмет и задачи исторической географии впервые определил в 1745 году В. Н. Татищев. М. В. Ломоносов выделил важнейшие проблемы отечественной исторической географии - историю перемещения народов на территории Европейской России, этногенез славян и происхождение Древней Руси. И. Н. Болтин одним из первых среди русских историков поставил вопрос о роли климата и других географических факторов в истории. Историко-географическая проблематика заняла существенное место в трудах В. В. Крестинина, П. И. Рычкова, М. Д. Чулкова и др., в географических словарях, в посвящённых Северу и Сибири сочинениях С. П. Крашенинникова, И. И. Лепёхина, Г. Ф. Миллера, П. С. Палласа и др.

В 1-й половине 19 века взаимосвязь становления исторической географии с зарождением и развитием топонимических и этнонимических исследований прослеживается в работах А. Х. Востокова «Задачи любителям этимологии» (1812), А. К. Лерберга «Исследования, служащие к объяснению древней русской истории» (1819), З. Доленги-Ходаковского «Пути сообщения в древней России» (1838), Н. И. Надеждина «Опыт исторической географии русского мира» (1837). Тенденция взаимосвязанного развития исторической географии, топонимики, этнонимики и др. проявилась в трудах Н. Я. Бичурина.

Во 2-й половине 19 века продолжалось историко-географическое изучение упоминаемых в исторических источниках географических объектов, племён и народов Восточной Европы. Наиболее значительными были работы К. А. Неволина, Н. П. Барсова, Н. И. Костомарова, Л. Н. Майкова, П. О. Бурачкова, Ф. К. Бруна, М. Ф. Владимирского-Буданова, топонимические и этнонимические исследования М. Веске, Я. К. Грота, Д. П. Европеуса, И. А. Износкова, А. А. Кочубинского, А. И. Соболевского, И. П. Филевича и др. В трудах В. Б. Антоновича, Д. И. Багалея, Н. П. Барсова, А. М. Лазаревского, И. Н. Миклашевского, Н. Н. Оглоблина, Е. К. Огородникова, П. И. Перетяткевича, С. Ф. Платонова, Л. И. Похилевича, П. А. Соколова, М. К. Любавского изучалась история колонизации и соответственно изменения границ отдельных регионов и местностей на протяжении 13-17 века. Теоретические аспекты проблемы колонизации рассматривались в сочинениях С. М. Соловьёва и В. О. Ключевского, а также в ряде работ А. П. Щапова. Материалы по исторической географии включались в общие, страноведческие и местные географические, статистические и топонимические словари (И. И. Васильева, Е. Г. Вейденбаума, Н. А. Веригина, А. К. Завадского-Краснопольского, Н. И. Золотницкого, Л. Л. Игнатовича, К. А. Неволина, П. П. Семёнова-Тян-Шанского, А. Н. Сергеева, И. Я. Спрогиса, Н. Ф. Сумцова, Ю. Ю. Трусмана, В. И. Ястребова и др.).

В конце 19 века появились первые фундаментальные историко-демографические исследования: «Начало в России переписей и ход их до конца XVI в.» Н. Д. Чечулина (1889), «Организация прямого обложения в Московском государстве со времён Смуты до эпохи преобразований» А. С. Лаппо-Данилевского (1890). Тогда же русские учёные начали разрабатывать проблемы изменений физико-географических ландшафтов исторического прошлого (В. В. Докучаев, П. А. Кропоткин, И. К. Погосский, Г. И. Танфильев и др.). На выработку методологических основ исторической географии оказали влияние трактовка среды и роли её отдельных факторов в трудах Н. К. Михайловского, Л. И. Мечникова, П. Г. Виноградова, геополитические идеи Н. Я. Данилевского, В. И. Ламанского, К. Н. Леонтьева.

В начале 20 века важнейшими разделами исторической географии являлись исторические топонимика и этнонимика (труды Н. Н. Дебольского, В. И. Ламанского, П. Л. Маштакова, А. Ф. Фролова и др.). Проблема колонизации рассматривалась В. О. Ключевским, А. А. Шахматовым, Г. В. Вернадским, А. А. Исаевым, А. А. Кауфманом, П. Н. Милюковым. Классической в этой области стала работа М. К. Любавского «Историческая география России в связи с колонизацией» (1909). Развивались новые направления в исторической географии («Мысли об устройстве водных путей в России» Н. П. Пузыревского, 1906; «Русские водные пути и судовое дело в допетровской России» Н. П. Загоскина, 1909). Благодаря работам В. В. Бартольда («Историко-географический обзор Ирана», 1903; «К истории орошения Туркестана», 1914), Г. Е. Грумм-Гржимайло («Материалы по этнологии Амдо и области Куку-Нора», 1903), Л. С. Берга («Аральское море», 1908) и др. углублялось изучение Центральной и Средней Азии. В это же время был систематизирован и изучен корпус материалов по истории земельного кадастра, обложения, межевания, демографии, статистики (труды С. Б. Веселовского, А. М. Гневушева, Е. Д. Сташевского, П. П. Смирнова, Г. М. Белоцерковского, Г. А. Максимовича, Б. П. Вейнберга, Ф. А. Дербека, М. В. Клочкова и др.). Значительный вклад в систему знаний исторической географии внесли географы - специалисты по общим проблемам землеведения (А. И. Воейков, В. И. Талиев и др.). В 1913-14 годах был издан «Историко-культурный атлас по русской истории» (тома 1-3) Н. Д. Полонской.

В начале 20 века формировались научные школы исторической географии. М. К. Любавский, читавший курс лекций в Московском университете и Московском археологическом институте, подчёркивал, что «изложение исторической географии России... необходимо связывается с историей колонизации нашей страны русским народом». С. М. Середонин, преподававший историческую географию в Санкт-Петербургском археологическом институте, выдвинул свою концепцию предмета исторической географии, определив его как «изучение взаимных отношений природы и человека в прошедшем». А. А. Спицын, преподававший историческую географию в Санкт-Петербургском (с 1914 Петроградском) университете, понимал под исторической географией «отдел истории, имеющий целью изучение территории страны и её населения, то есть физико-географического характера страны и жизни её обитателей, иначе говоря, установление её исторического пейзажа». Этих же представлений об исторической географии придерживался В. Е. Данилевич, читавший курс исторической географии в Варшавском университете.

Наибольшее признание в отечественной исторической географии середины - 2-й половины 20 века получили работы В. К. Яцунского и его последователей (О. М. Медушевская, А. В. Муравьёв и др.). Считавшийся лидером советской школы исторической географии Яцунский выделил в её составе 4 субдисциплины: историческую физическую географию, историческую географию населения, историко-экономическую географию и историко-политическую географию. По его мнению, все элементы исторической географии «должны быть изучаемы не изолированно, а в их взаимной связи и обусловленности», а географические характеристики предыдущих периодов должны быть не статическими, а динамическими, то есть показывающими процесс изменения пространственных структур. «Схема Яцунского» неоднократно воспроизводилась во 2-й половине 20 века во многих работах советских историков, обращавшихся к историко-географической проблематике. Вопросы исторической географии разрабатывались в трудах многих отечественных историков, среди них - А. Н. Насонов («"Русская земля" и образование территории Древнерусского государства. Историко-географическое исследование», 1951), М. Н. Тихомиров («Россия в XVI столетии», 1962), Б. А. Рыбаков («Геродотова Скифия: Историко-географический анализ», 1979), В. А. Кучкин («Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в Х-XIV века», 1984) и др. Историческая география водных путей в России изучена в работах Э. Г. Истоминой. В 1970-е годы изданы учебные пособия по исторической географии: «Историческая география СССР» В. З. Дробижева, И. Д. Ковальченко, А. В. Муравьёва (1973); «Историческая география периода феодализма» А. В. Муравьёва, В. В. Самаркина (1973); «Историческая география Западной Европы в Средние века» В. В. Самаркина (1976).

Историко-географические исследования, проводившиеся в СССР и России в рамках географической науки, выполнялись как физикогеографами (Л. С. Берг, А. Г. Исаченко, В. С. Жекулин), так и представителями отечественной школы антропогеографии (В. П. Семёнов-Тян-Шанский, А. А.Синицкий, Л. Д. Крубер), а позднее - экономикогеографами (И. А. Витвер, Р. М. Кабо, Л. Е. Иофа, В. А. Пуляркин и др.). В середине 20 века в СССР было опубликовано значительное число капитальных историко-географических трудов региональной направленности (Р. М. Кабо «Города Западной Сибири: очерки историко-экономической географии», 1949; Л. Е. Иофа «Города Урала», 1951; В. В. Покшишевский «Заселение Сибири. Историко-географические очерки», 1951; С. В. Бернштейн-Коган «Волго-Дон: историко-географический очерк», 1954; и др.). Во 2-й половине 20 века историко-географические исследования заняли видное место в работах ведущих отечественных геоурбанистов (Г. М. Лаппо, Е. Н. Перцик, Ю. Л. Пивоваров). Главные направления историко-географического изучения городов - анализ изменений их географического положения, функциональной структуры, динамики городской сети в пределах той или иной страны или территории за определённый исторический период. Важный толчок развитию исторической географии в СССР во 2-й половине 20 века дало издание специализированных сборников под эгидой Всесоюзного географического общества («Историческая география России», 1970; «История географии и историческая география», 1975, и др.). В них публиковались статьи не только географов и историков, но и представителей многих смежных наук - этнографов, археологов, демографов, экономистов, специалистов в области топонимики и ономастики, фольклористики. С конца 20 века фактически новым направлением, возрождённым в России спустя несколько десятилетий, стала историческая география культуры (С. Я. Сущий, А. Г. Дружинин, А. Г. Манаков и др.).

Сравнительно обособленное положение среди направлений отечественной исторической географии занимают труды Л. Н. Гумилёва (и его последователей), разработавшего собственную концепцию взаимосвязи этноса и ландшафта и трактовавшего историческую географию как историю этносов. Общие проблемы взаимоотношения природы и общества в их исторической динамике рассматриваются в работах Э. С. Кульпина. В конце 20 - начале 21 века укрепляются междисциплинарные связи исторической географии с экономической географией, социальной географией, политической географией, культурной географией, а также с исследованиями в области геополитики (Д. Н. Замятин, В. Л. Каганский, А. В. Постников, Г. С. Лебедев, М. В. Ильин, С. Я. Сущий, В. Л. Цымбурский и др.).

Важным центром развития исторической географии является Русское географическое общество (РГО); отделения исторической географии имеются в его головной организации в Санкт-Петербурге, Московском центре РГО и в некоторых региональных организациях.

Лит.: Барсов Н. П. Географический словарь русской земли (IX-XIV столетия). Вильна, 1865; он же. Очерки русской исторической географии. 2-е изд. Варшава, 1885; Середонин С. М. Историческая география. СПб., 1916; Freeman Е. А. Historical geography of Europe. 3rd ed. L., 1920; Vidal de la Blache Р. Histoire et géographie. Р., 1923; Любавский М. К. Образование основной государственной территории великорусской народности. Заселение и объединение центра. Л., 1929; он же. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до XX в. М., 1996; он же. Историческая география России в связи с колонизацией. 2-е изд. М., 2000; Sauer С. Foreword to historical geography // Annals of the Association of American Geographers. 1941. Vol. 31. №1; Brown R. Н. Historical geography of the United States. N.Y., 1948; Яцунский В. К. Историческая география как научная дисциплина // Вопросы географии. М., 1950. Сб. 20; он же. Историческая география. История ее возникновения и развития в XV-XVIII вв. М., 1955; Кларк А. Историческая география // Американская география. М., 1957; Медушевская О. М. Историческая география как вспомогательная историческая дисциплина. М., 1959; Иофа Л. Е. О значении исторической географии // География и хозяйство. М., 1961. №1; Витвер И. А. Историко-географическое введение в экономическую географию зарубежного мира. 2-е изд. М., 1963; Smith С. Т. Historical geography: current trends and prospects // Frontiers in geographical teaching. L., 1965; Гумилев Л. Н. По поводу предмета исторической географии // Вестник ЛГУ. Сер. геология и география. 1967. №6; Шаскольский И. П. Историческая география // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1968. Т. 1; Darby Н. С. Historical geography of England before А.D. 1800. Camb., 1969; Бескровный Л. Г., Гольденберг Л. А. О предмете и методе исторической географии // История СССР. 1971. №6; Гольденберг Л. А. О предмете исторической географии // Известия Всесоюзного географического общества. 1971. Т. 103. Вып. 6; Progress in historical geography. N.Y., 1972; Jäger Н. Historische Geographie. 2. Aufl. Braunschweig, 1973; Piellush F. Applied historical geography // Pennsylvania Geographer. 1975. Vol. 13. №1; Жекулин В. С. Историческая география: предмет и методы. Л., 1982; Проблемы исторической географии России. М., 1982-1984. Вып. 1-4; Studies in Russian historical geography. L., 1983. Vol. 1-2; Norton W. Historical analysis in geography. L., 1984; Historical geography: progress and prospect. L., 1987; Сущий С. Я., Дружинин А. Г. Очерки географии русской культуры. Ростов н/Д., 1994; Максаковский В. П. Историческая география мира. М., 1997; Perspektiven der historischen Geographie. Bonn, 1997; Вестник исторической географии. М.; Смоленск, 1999-2005. Вып. 1-3; Шульгина О. В. Историческая география России XX в.: Социально-политические аспекты. М., 2003; Историческая география: теория и практика. СПб., 2004; Шведов В. Г. Историческая политическая география. Владивосток, 2006.

И. Л. Беленький, В. Н. Стрелецкий.

Историческая география - вспомогательная историческая дисциплина, изучающая пространственную локализацию исторического процесса.

Историческая география носит междисциплинарный характер. По объекту изучения она близко стоит к географической науке. Разница заключается в том, что география изучает свой объект в современном состоянии, но ей свойственна и историческая точка зрения. Историческая география изучает объект в его историческом развитии, причем ей свойственен интерес и к современному состоянию объект, так как одной из ее задач является объяснение формирования объекта в его современном состоянии.

Смешивать историческую географию с историей географии тоже неправильно. История географии изучает историю географических открытий и путешествий; историю географических представлений людей; конкретную, созданную обществом географию государств, населения, хозяйства, природы, в условиях которой эти люди прошлого жили.

Непосредственное отношение к исторической географии имеет теория о роли климата в развитии человеческого общества. Развернутые суждения на эту тему имеются у просветителей Монтескьё и Гердера. Менее подробные, но более стройные высказывания на эту тему принадлежат русскому историку, находившемуся под несомненным их влиянием, - И.И. Болтину. Он изложил свои воззрения на роль климата в истории человеческого общества в первом томе своих «Примечаний на историю древния и нынешния России Г. Леклерка». Согласно И.Н. Болтину, климат является главной причиной, определяющей «человеческие нравы», а прочие причины или усиливают, или сдерживают его действие. Он считал климат «первенственною причиной в устроении и образовании человека».

В целом в XVIII в. содержание исторической географии сводилось к определению на карте мест исторических событий и прекративших существование географических объектов, изучению изменения политических границ и расселения народов.

В первой половине XIX в. наиболее интересными историко-географическими исследованиями были работы Н.И. Надеждина , З.Я. Ходаковского, К.А. Неволина.

Во второй половине XIX в. - начале XX в. историческая география стала формироваться как отрасль исторической науки. В начале XX в. появилось несколько сводных курсов исторической географии, прочитанных в Петербургском и Московском археологических институтах, Их авторами были С.М. Середонин, А.А. Спицын, С.К. Кузнецов, М.К. Любавский. Середонин считал, что задачей исторической географии является изучение проблем взаимоотношения человека и природы в прошлые исторические периоды. А.А. Спицын видел основное значение исторической географии в создании фона «для уяснения совершающихся событий и развития исторических явлений».

В качестве общей задачи исторической географии ученые выдвигали изучение взаимоотношений человека и природы в разные исторические периоды. В подходе к этой проблеме заметны детерминистские тенденции. В связи с этим надо упомянуть о концепции географического детерминизма , основоположниками которой считаются Монтескье и Ратцель. Это натуралистическое учение приписывает первостепенную роль в развитии общества и народов их географическому положению и природным условиям. Концепция сыграла отрицательную роль, так как согласно ей исключительно природно-географические особенности определяют историю народа.

Роль географического фактора в силу объективных условий России гораздо больше, чем на Западе. Поэтому русские историки уделяли большое внимание этой проблеме, но часто преувеличивали роль географического фактора. Впервые в России концепцию географического детерминизма отстаивали представители «государственной школы» в историографии Б.Н. Чичерин и К.Д. Кавелин. Наиболее полно воплотил ее в жизнь С.М. Соловьев . На них повлияла, безусловно, концепция Л.И. Мечникова, который связывал основные периоды развития мировых цивилизаций с влиянием рек (Египет - Нил и т.д.).

Историческая география в это время становится наиболее популярной и динамично развивающейся исторической дисциплиной. Среди прочих исследователей следует назвать Ю.В. Готье. В книге «Замосковный край в XVII в.» он подчеркивал тесную связь между природными условиями и экономической жизнью населения. П.Г. Любомиров одним из первых попытался наметить экономические районы России в XVII и XVIII вв. Проблема экономико-географического районирования была им поставлена, но не была решена (до него ограничивались делением на исторические области).

На рубеже XIX - XX вв. изучались в основном проблемы исторической политической географии, исторической географии населения. Историко-географические исследования играли вспомогательную роль по отношению к исторической науке: локализовались места исторических событий, выяснялись торговые пути и т.п. Явно недостаточное внимание уделялось исторической географии хозяйства и развитию исторической картографии. Исторические карты были в основном учебными и военными и отражали историю политических границ и войн. Дореволюционная наука не создала сводного очерка исторической географии России. В понимании задач исторической географии не было единства. Постоянен был интерес к проблеме влияния природной среды (географической среды) на развитие общества.

В 1920-1930-х гг. историческая география как наука была забыта, и в течение многих лет термин «историческая география» не употреблялся.

Рубежным для развития исторической географии стал 1941 год, когда появилась статья В.К. Яцунского «Предмет и задачи исторической географии». За несколько лет произошел прорыв в изучении основных проблем науки. Было возобновлено чтение курса исторической истории в вузах. Ко второй половине XX в. историческая география заняла свое место среди вспомогательных исторических дисциплин, но научной работой в области исторической географии занимались, по выражению Яцунского, «кустари-одиночки» - М.Н. Тихомиров, Б.А. Рыбаков , С.В. Бахрушин, А.И. Андреев, А.Н. Насонов, И.А. Голубцов, Л.В. Черепнин. Активизировалась работа в области исторической картографии .

Развитие советской исторической географии шло по двум основным направлениям: продолжалась разработка традиционной тематики, началось изучение проблем географии производства и хозяйственных связей.

Самая большая заслуга в возрождении исторической географии, в становлении ее как науки принадлежит В.К. Яцунскому. С его именем связана разработка теоретических основ исторической географии и изучения историко-географических источников. Большое значение он придавал методологической базе исторической географии, решению вопроса о ее положении на стыке истории и географии и об использовании информации, полученной историками и географами науки с помощью научных методов каждой из наук. Ученый не только разработал теорию науки, но и провел конкретные исследования историко-географического характера, создал ряд картографических пособий по истории народного хозяйства России с пояснительными текстами. Значителен его вклад в изучение истории исторической географии.

В.К. Яцунским была предложена структура исторической географии. Он выделил четыре элемента содержания исторической географии:

историческую физическую географию;
историческую экономическую географию, или историческую географию хозяйства;
историческую географию населения;
историческую политическую географию.

Эта структура нашла отражение во многих справочных и учебных изданиях, хотя ряд исследователей, поддерживая в целом определение «исторической географии», данное Яцунским, не во всем с ним соглашались. Например, в 1970 г. состоялась дискуссия об определении понятия «историческая география». В ходе дискуссии предлагалось исключить из определения В.К. Яцунского, например, физическую географию. В 1970-х гг. большое внимание уделялось содержанию учебного курса «Историческая география» и его преподаванию. Появились новые учебные пособия. Таким пособием была «Историческая география СССР», изданная в 1973 г. И.Д. Ковальченко, В.З. Дробижевым и А.В. Муравьевым . До настоящего времени оно остается единственным пособием столько высокого уровня. В нем впервые давалась обобщенная характеристика историко-географических условий развития России с древнейших времен до наших дней. Авторы определяли историческую географию так же, как и В.К. Яцунский. Материал приводился в хронологическом порядке по историческим периодам.

Со многими спорными положениями выступал В.С. Жекулин, занимавшийся теоретическими проблемами и конкретными вопросами исторической географии. Он, в частности заявил о существовании двух научных дисциплин под одним названием, не имеющих ничего общего между собой: исторической географии как географической науки и исторической географии, относящейся к циклу исторических дисциплин.

Интересу к исторической географии в последние десятилетия способствовал Л.Н. Гумилев , разработавший теорию этногенеза и пассионарного толчка и применивший ее в исторических исследованиях. Теория связала воедино представления о человеке как биологическом виде Homo sapiens и движущей силе истории. По Л.Н. Гумилеву, этнос «вписан» в окружающую его ландшафтную, а природные силы - один из двигателей истории.

В последнее десятилетие значительным исследованием, раскрывающим влияние климата и почв на российский исторический процесс, стала монография Л.В. Милова «Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса» (1-е изд.: М., 1998; 2-е изд.: 2001).

В целом историческая география не смогла развиться как сугубо самостоятельная наука. Ряд работ, созданных в XX в., носил вспомогательный характер, в основном исследовались локальные проблемы, причем чаще по средневековой истории России. Заслугой отечественной исторической географией надо признать использование новых источников, например, географических описаний.

Основные элементы, методы и источники исторической географии

Методологическая база исторической географии включает в себя большинство методов, используемых в исторических исследованиях. К ним, в частности, относятся аналитико-синтетический и сравнительно-исторический методы, ретроспективный анализ, статистический метод наблюдения, картографический метод исследования.

Аналитико-синтетический метод предусматривает выявление фактов, их систематизацию, обобщение, определение сущности явлений при четкой локализации в пространстве и времени. Применение этого метода наиболее целесообразно при изучении территориального роста страны и ее административного устройства, исследования пространственно-демографических проблем, а также экономической географии.

Сравнительно-исторический метод предусматривает использование историко-генетических и историко-типологических сравнений, дающих возможность осуществить реконструкцию общественно-географических явлений прошлых эпох. Под историко-генетическим сравнением подразумевается способ установления родственных явлений, порожденных общностью развития разных народов, включенных в единое историко-географическое пространство (ландшафтная зона, государство). Историко-типологическое сравнение предполагает установление сходства явлений, генетически не связанных между собой, но сформировавшихся одновременно у разных народов.

Значительное место в исследованиях по исторической географии занимает метод ретроспективного анализа , который позволяет воссоздать отдельные общественно-географические явления на основании установления их обратной связи. Этот метод часто используется для определения внутренних административно-территориальных границ или ареалов расселения племен и народов в случаях, когда отсутствуют необходимые сведения в современных источниках. На основе данных из более поздних источников производится ретроспективный анализ и картографирование (так, в частности, были определены границы уездов в России XVII в.). Этот метод особенно плодотворен в сочетании с полевыми
исследованиями, данными археологии и аэрофотосъемкой определенной территории.

Статистический метод наблюдения предусматривает регистрацию фактов в форме переписей, отчетов, выборочных обследований; составление сводок для выявления качественно типичных явлений и закономерностей; исчисление средних величин; балансовые расчеты. Особенно широко приемы статистического наблюдения применяются при изучении исторической географии хозяйства. Результаты обобщения статистических данных могут быть положены в основу историко-географических исследований, отражающих процессы экономического развития отдельных районов, крупных регионов или всей страны, а также позволяют составить соответствующие этим вопросам карты.

Пожалуй, наиболее специфическим методом исторической географии является картографирование . Его простейшая форма – составление картограмм, демонстрирующих исторические явления на конкретной территории в определенное время (распределение государств и народов, размещение сельскохозяйственных культур, плотность населения и т. д.). Более сложным видом картографирования является составление исторических карт или атласов, раскрывающих процессы общественного развития (например, карты, характеризующие административное устройство страны различных периодов ее истории, военно-исторические и историко-экономические карты).

При решении историко-географических проблем исследователи опираются обычно на общеисторические источники. Для изучения политической и экономической географии наиболее ранних периодов используются данные археологии, антропологии и топонимики. Актовые и законодательные памятники необходимы для определения границ и изменений территории страны и ее административно-территориального устройства. Данные переписей (писцовые и переписные книги, материалы «ревизий» и т. п.) имеют ценность для определения численности, состава населения, его размещения и миграции. Материалы учреждений, связанных с промышленностью, сельским хозяйством и торговлей, дают основные сведения для характеристики экономического .

Наряду с этими видами в исторической географии активно используется и такой источник, как картографические материалы. Общегеографические и специальные карты, которые в прошлом отвечали практическим потребностям управления, обороны и народного хозяйства, с течением времени устаревают и утрачивают свое оперативно-справочное значение. В то же время проявляется их новая качественная ценность – историко-источниковедческая. Методы изучения и использования картографических материалов как исторических источников разрабатывает особая вспомогательная дисциплина – картографическое источниковедение.

Развитие исторической географии России как научной дисциплины

Историческая география России как научная дисциплина изначально развивалась в общем русле отечественной исторической науки. Если накопление историко-географических данных происходило уже в «летописный» период русской историографии, то первые обобщения и постепенное обособление исторической географии начались в XVIII в. Еще В. Н. Татищев в своем главном труде уделил немало страниц рассуждению о пользе географии в современной жизни, а ее роль в истории он определил коротко: «География показует положение мест, где что прежде было и ныне есть». Хотя Татищев не употреблял еще сам термин «историческая география», ее значение было для него очевидно. Схожие представления имел и Н. М. Карамзин, рассматривавший географию прошлого в качестве неотъемлемой части истории. Свою «Историю государства Российского» он начал с историко-географического очерка и в его труде отводится довольно много места выяснению расположения различных пунктов и областей, упоминаемых в источниках.

Н. А. Полевой, перечисляя основные источники своей «Истории русского народа», упоминает и «памятники географические». «Важное пособие для истории! – отмечает он. – Филологические изыскания о живых урочищах, сохранившихся в какой-либо стране в названиях земель, областей народов, рек, гор, городов, разных мест, служат пояснениями для сведений о начале, распространении, движениях народов и для известий о политических и гражданских делах их». Кроме того, этот автор подчеркивал, что «география древней России должна составить предмет особого и обширного знания».

В 1830–1840-е гг. появляется ряд историко-географических работ Н. И. Надеждина, среди которых выделяется статья «Опыт исторической географии русского мира», посвященная этнической географии Восточной Европы в раннее Средневековье и вопросу о первоначальном расселении славян. «Первой страницей истории, – отметил автор в начале статьи, – должна быть географическая ландкарта: должна не как только вспомогательное средство, чтоб знать, где что случилось, но как богатый архив самых документов, источников». Надеждин не дал своего определения термину «историческая география», хотя, возможно, первым ввел его в употребление применительно к России.

В 1851 г. вышел первый том «Истории России с древнейших времен» С. М. Соловьева. В его начале автор не только дал описание географических особенностей «Русской государственной области», но и вывел на первый план такой важнейший исторический процесс, как славянская колонизация Восточно-Европейской равнины. Соловьев подчеркивал значение внутренней колонизации для русской истории, не отрицая и необходимости выяснения и уточнения географии исторических событий. В то же время он обозначил и основной раздел исторической географии – проблему влияния физико-географической среды на развитие человеческого общества. Соловьев писал, что «природа страны имеет важное значение в истории по тому влиянию, какое оказывает она на характер народный». Правда, его выводы с точки зрения современной науки весьма спорны. В частности, положение, что «природа роскошная», богатая различными ресурсами, усыпляет деятельность человека «как телесную, так и умственную», тогда как «природа, более скупая на свои дары, требующая постоянного и нелегкого труда со стороны человека, держит последнего всегда в возбужденном состоянии: его деятельность не порывиста, но постоянна; постоянно работает он умом, неуклонно стремится к своей цели». Эти выводы близки к примитивному географическому детерминизму Ш. Л. Монтескье, но заслуга Соловьева состоит уже в том, что он подчеркнул важность этой темы для российской истории.

Из исследователей второй половины XIX в. большой вклад в развитие исторической географии внес Н. П. Барсов, который составил первый специализированный словарь-справочник, содержащий перечень географических названий Русской земли IX – середины XIV в., упомянутых в летописях и некоторых древних юридических актах. В нем автор стремился выяснить местонахождение тех или иных пунктов, в первую очередь населенных, а его комментарии были призваны пояснить разночтения, встречающиеся в летописях,
или содержали его топонимические наблюдения. Барсову принадлежит и работа «Очерки русской исторической географии», в которой он проанализировал историко-географические сведения «Повести временных лет», сопоставив их с данными других письменных источников XII–XIV вв.

В этот же период появляется целая серия исследований по исторической географии различных регионов Древней Руси, Московского государства и Российской империи. Среди этих исследований особенно выделяются сочинения Г. И. Перетятковича и Д. И. Багалея. Две работы Перетятковича, посвященные истории и колонизации Поволжъя с XV до начала XVIII в., хотя и не определяются самим автором как историко-географические, имеют именно такую направленность. В них исследователь приходит к выводу, что «строгая континентальность страны, ставшей колыбелью великорусского государства, в связи с направлением рек, протекающих в ней, обусловливали собою движение русского общества в область . Этою, так сказать, стихийною силою, независимою от особенностей характера той или другой из действовавших личностей, обусловливается в существе постоянство этого движения…», приостановленного на время татарами. Работы Перетятковича, таким образом, развивают идею Соловьева о значении колонизации в истории России.

Изучение истории русской колонизации, инициированное Соловьевым, определило и тематику главных исследований Д. И. Баалея. В 1886–1890 гг. вышел составленный им сборник документов XVII–XVIII вв. о заселении и укреплении южных рубежей Московского царства и Российской империи. Эти документы, извлеченные из архивных собраний, дают богатый материал для изучения исторической географии черноземной полосы России. На их основе Багалей создал обобщающий труд по истории колонизации южных уездов государства в период от правления Ивана Грозного до царствования Алексея Михайловича. Характерно, что этот историк, как и Перетяткович, не оперировал термином «историческая география». Невозможно найти данное словосочетание и в одном из первых обобщающих трудов по этой дисциплине крупного историка середины XIX в. И. Д. Беляева. Его книга «О географических сведениях в Древней России» имеет значение как для исторической географии, так и для истории географических знаний. Начиная свою работу с анализа географических представлений русских людей в древности и Средневековье, Беляев переходит к историко-географическим изысканиям: выяснению местоположения городов, территории и границ княжеств, земель в IX–XV вв.

Рассматривая развитие русской исторической географии во второй половине XIX – начале XX в., невозможно не отметить тот вклад, который внес в этот процесс В. О. Ключевский. Уже первое его научное сочинение «Сказания иностранцев о Московском государстве», вышедшее в 1866 г., включало анализ сведений западно-европейских путешественников XV–XVII вв. о географии, животном мире, почвах, климате, городах и населении Московского государства. Позднее в «Курсе русской истории», опубликованном в 1904–1910 гг., Ключевский определил историю России как историю страны, которая колонизуется, и в лекциях «Курса» пространно аргументировал и развивал это положение. Более того, он так определил три основные «исторические силы» или составляющие исторического процесса: «человеческая личность, людское общество и природа страны». Поэтому вопросы исторической географии, в частности колонизации и влияния природной среды на развитие общества, заняли в его «Курсе» важное место.

Историко-географическое изучение источников, как мы видим на примере многих специалистов второй половины XIX – начала ХХ в. от Барсова до Ключевского, являлось отличительной особенностью развития исторической географии в этот период. В ряду исследований, построенных на этом принципе, достойное место занимает работа Е. Е. Замысловского о «Записках» С. Герберштейна. По сути, эта книга вполне может быть признана обобщающим исследованием по исторической географии России конца XV–XVI в., так как в ней известия Герберштейна сопоставлены с данными многих иностранных путешественников XVI–XVII вв. и сведениями из других письменных источников. Среди работ этого историка для развития исторической географии большое значение имеет также составленный им атлас по русской истории. В него вошли историко-географические карты Руси и России до XIX в. включительно, а также планы крупнейших городов и схемы сражений.

В это же время выходит несколько исторических работ, в которых содержатся пространные и интересные историко-географические очерки. Прежде всего, это исследование М. К. Любавского о Литовско-Русском государстве и монография С. Ф. Платонова о Смутном времени. Первая глава работы Платонова – «Области Московского государства» целиком посвящена исторической географии России конца XVI в., далее автор уделяет значительное внимание географическому фактору. К исторической географии в значительной степени можно отнести и работу Ю. В. Готье «Замосковный край в XVII в.» (М., 1906).

На рубеже XIX–ХХ вв. в развитии исторической географии России наступил качественно новый этап. В это время в программы высших учебных заведений России вводятся самостоятельные учебные курсы по данному предмету. Один из них читал С. М. Середонин в Санкт-Петербургском археологическом институте. Благодаря существовавшему тогда обычаю студентов литографировать рукописи лекций ведущих преподавателей, они сохранились. Эти лекции охватывали важнейшие проблемы исторической географии Восточной Европы в раннее Средневековье до расселения восточных славян, а тематически были разделены по крупнейшим племенам и народам древности (скифы, сарматы, гунны и т. д.). Весьма важно, что Середонин использовал не только письменные источники (русские летописи, сочинения европейских, византийских и восточных авторов), но и археологический материал. Другой курс видного русского археолога А. А. Спицына был опубликован в 1917 г. как учебное пособие. Обзор географических условий Восточной Европы занимает в нем отдельное место, а хронологически доходит до XVII в. В Московском университете и Московском археологическом институте историческую географию читал М. К. Любавский. Его курс, основанный только на письменных источниках, охватывает все периоды истории России от восточных славян до XIX в., а теоретическая схема представляет собой развитие положения Ключевского о колонизации как стержневом моменте отечественной истории.

После Октябрьской революции историческая география в связи с внедрением в науку и образование «обществоведения» и теории общественно-экономических формаций фактически изымается из круга специальных исторических дисциплин. Официальная «марксистско-ленинская» историография не рассматривала географический фактор в качестве существенного компонента исторического процесса. Лишь немногие работы 1920–1930-х гг. имеют значение для развития исторической географии. На два десятилетия эта дисциплина исчезла из высшей школы и только на рубеже 1930– 1940-х гг. специалисты заговорили о необходимости возрождения данного предмета. В это время курс исторической географии появился в Московском государственном историко-архивном институте и интенсивно развивался благодаря энергии В. К. Яцунского. Одна из крупнейших его работ посвящена зарождению и развитию этой дисциплины в европейской науке.

В 1950–1960-е гг. историко-географическая тематика имела место в работах С. В. Бахрушина, Б. А. Рыбакова, А. А. Преображенского, М. В. Витова, Л. А. Гольденберга, А. И. Андреева, А. Н. Насонова, О. М. Медушевской, К. В. Кудряшова, Н. Н. Воронина, А. А. Преображенского и многих других. М. Н. Тихомиров также посвятил историко-географическим сюжетам немало места на страницах многих своих работ, в первую очередь, в книгах «Древнерусские города» (М., 1956) и «Россия в XVI столетии» (М., 1962). В последней монографии автор рассмотрел складывание Российского государства в XVI в., его административно-территориальное деление, дал подробное историко-географическое описание каждой из исторических областей России, характеризуя природные условия, территорию, население (размещение, этнический состав, миграцию), населенные пункты, землевладение, сельское хозяйство, ремесло и промыслы, торговлю, пути сообщения и т. д. На основе богатого фактического материала автор продемонстрировал местные особенности развития каждого из районов страны, учитывая при этом всю совокупность исторических, социально-экономических и географических факторов, определявших это развитие.

В связи с тем, что историческая география нашей страны вновь стала изучаться в качестве вспомогательной исторической дисциплины во многих вузах, вышли обобщающие работы и учебные пособия, такие как коллективная монография В. З. Дробижева, И. Д. Ковальченко и А. В. Муравьева «Историческая география СССР» (М., 1973) или работа А. В. Муравьева и В. В. Самаркина «Историческая география эпохи феодализма (Западная Европа и Россия в V–XVII вв.)» (М., 1973). В конце 1970 – начале 1980-х гг. А. В. Дулов опубликовал ряд интересных работ, в которых рассмотрел взаимодействие природы и общества России от образования Русского централизованного государства до середины XIX в. В частности, им были рассмотрены вопросы влияния природных условий и географической среды на население, сельское хозяйство, промышленность и транспорт, использования природы обществом, изменения человеком природы России и т. д.

Особняком в ряду историко-географических исследований второй половины ХХ в. стоят труды Л. Н. Гумилева, который сформулировал ряд оригинальных, хотя и далеко не бесспорных, гипотез, относящихся прежде всего к влиянию на исторические процессы. Эти гипотезы изложены им в работах «Этногенез и биосфера Земли», «От Руси к России: очерки этнической истории», «Ритмы Евразии: эпохи и цивилизации» и многих других.

Из специалистов данного периода большой вклад в развитие исторической географии внес В. П. Загоровский, в исследованиях по истории засечных черт в Российском государстве XVI–XVII вв. и освоению русскими людьми Центрального . Заслуживают внимания работы С. В. Кирикова, Л. В. Милова. Несколько особняком стоит монография В. П. Максаковского «Историческая география мира» (М., 1997), поскольку в ней историческая география России рассмотрена в общемировом контексте.

В настоящее время интерес к исторической географии растет, но это проявляется, главным образом, в развитии ее в качестве учебного курса среди прочих вспомогательных исторических дисциплин. Научная составляющая исторической географии испытывает явный недостаток специалистов. Ощущается дефицит масштабных исследований по данному предмету.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ - отрасль исторических знаний, изучающая географию исторического прошлого человечества. Историческая география имеет те же основные разделы, что и география современности, т. е. она распадается на: 1) историческую физическую географию, 2) историческую географию населения, 3) историческую географию хозяйства, 4) историческую политическую географию. В последний раздел входит география внешних и внутренних границ, размещение городов и крепостей, а также исторических событий, т. е. пути военных походов, карто-схемы сражений, география народных движения и т. п. Физическая география сравнительно мало изменилась за исторический период, т. е. за несколько последних тысячелетий. Но для развития человеческого общества важны и те небольшие с точки зрения общей характеристики ландшафта перемены, которые меняли условия жизни человека. К ним относятся изменения течений рек, исчезновение оазисов, появление ирригационных систем, исчезновение лесов, многих видов диких животных и т. д. Изучение этих условий жизни человека и происходивших перемен и входит в раздел исторической физической географии.

При изучении исторической географии какой-либо страны исследователю приходится обычно сосредоточивать свое внимание главным образом на трех последних из указанных выше разделов исторической географии, иными словами заниматься историко-экономич. (население и хозяйство) и историко-политической географией. В области исторической географии перед исследователем возникают проблемы общего характера (изучение изменений в экономической и политической географии какой-либо страны или части ее за тот или иной длительный период) и частного (например, проследить рост территории Московского княжества в 14-15 веках или изменения в размещении населения в США в 18-20 веках и т. д.). При изучении историко-экономической и историко-политической географии какой-либо страны за длительное время исследователь, руководствуясь общей периодизацией, должен воссоздать картину развития ее экономической и политической географии. Так, например, исследуя историческую географию России за время с конца 18 века до Октябрьской революции, необходимо изучить основные элементы экономической и политической географии на конец 18 века, установить численность населения, его национальный состав, его размещение, указать границы каких государств и как именно разделяли исследуемую территорию (что входило в границы Российской империи, что в пределы других и каких именно государств), каково было внутреннее административное деление этого пространства. Самой сложной частью задачи является показ экономической географии изучаемой территории - установление уровня развития производительных сил, их размещение. После этого ведется анализ изменений основных элементов экономической и политической географии в дореформенный и послереформенный периоды с тем, чтобы таким путем получить сопоставимые картины на момент отмены крепостного права в России и к 1917 году.

Описанное понимание предмета исторической географии принято в советской исторической и географической науках. В дореволюционной русской историографии не было единого общепринятого понимания предмета исторической географии, а в географии и историографии капиталистических стран его нет и в наши дни. Наиболее распространенным в русской дореволюционной научной литературе был взгляд, который задачу исторической географии видел в определении политических границ прошлого и местонахождения древних городов и населенных пунктов, в указании мест исторических событий и в описании изменений размещения народностей по территории изучаемой страны. Такое понимание предмета исторической географии вытекало из взгляда на предмет самой исторической науки - ее основной задачей считалось изучение истории политических событий и прежде всего описание войн и их последствий для границ государств, рассказ о правительственной деятельности, а нередко и личной жизни монархов, их министров и других представителей власти. Чтобы рассказ был лучше понятен читателю, при описании войн необходим показ движения войск, мест и хода сражений; повествование о деятельности правителей становилось понятнее для читателя при указании изменений границ страны и ее внутреннего административного деления и т. д. Отсюда и возникло определение исторической географии как вспомогательной дисциплины, наравне с палеографией, геральдикой, метрологией, хронологией. Историческая география в том ее понимании, как это указано в начале статьи, может ответить историку и на те вопросы, на какие отвечала историческая география прежде и, следовательно, может выполнить функции вспомогательной исторической дисциплины. Но ее современное содержание значительно расширилось, вследствие расширения содержания самой исторической науки, которая ныне особое внимание уделяет изучению социально-экономических процессов. Историческая география стала отраслью исторического знания, изучающей географическую сторону исторического процесса, без чего представление о нем не будет полным и ясным.

Историко-географические исследования основываются на тех же источниках, которые служат основой исторической науки. Особую ценность для исторической географии имеют прежде всего источники, содержащие сведения в географическом разрезе (например, "ревизии" населения в России в 18 - 1-й половине 19 веков, переписные и писцовые книги и т. д.). Памятники же законодательные, за исключением постановлений о границах административных единиц, содержат мало сведений, которые может использовать историческая география. Большое значение для исторической географии имеют археологнические источники, особенно для исследования экономической географии прошлого. Для изучения исторической географии населения важны данные топонимики и антропологии. Названия рек, озер и других географических объектов, данные народами, когда-то жившими на каких-либо территории, сохраняются и после того, как эти народности покинули свои прежние места обитания. Топонимика помогает здесь определить национальную принадлежность этого населения. Переселенцы на новых местах жительства часто дают своим поселениям, а иногда и маленьким безымянным прежде речкам названия, принесенные со своей старой родины. Например, вслед за Переяславлем (ныне Переяслав-Хмельницкий), расположенным на речке Трубеж, впадающей в Днепр, в Северо-Восточной Руси возникли Переяславль-Рязанский (ныне город Рязань) и Переяславль-Залесский. Оба они лежат на речках, которые также получили название Трубеж. Это указывает, что оба эти города были основаны переселенцами из Южной Руси. Топонимика в этом случае помогает наметить пути миграционных потоков. Данные антропологии позволяют определить формирование народов, смешанных в расовом отношении. В Средней Азии горные таджики по антропологическому типу относятся к европеоидной расе, киргизы - к монголоидной, а узбеки и туркмены имеют черты и той и другой. При этом таджикский язык принадлежит к числу иранских, а киргизский, узбекский и туркменский - к числу тюркских языков. Это подтверждает сведения письменных источников о внедрении тюрков-кочевников в земледельческие оазисы Средней Азии в средние века. Историческая география пользуется прежде всего историческими методом, как и историческая наука в целом. При обработке данных археологии, топонимики и антропологии используются методы этих дисциплин.

Начало формирования исторической географии как отдельной дисциплины относится к 16 веку. Она обязана своим возникновением двум крупным историческим явлениям 15-16 веков - гуманизму и Великим географическим открытиям. В эпоху Возрождения образованные люди проявляли исключительный интерес к античности, видели в ней образец культуры, а сочинения древних географов рассматривали как источники по географии современности. Великие географические открытия конца 15 - начала 16 веков показали разницу между представлениями о Вселенной античных авторов и полученными новыми знаниями о ней. Интерес к классической древности побудил прежде всего заняться географией античного мира. Первым основополагающим трудом в области исторической географии был атлас древнего мира, составленный фламандским географом 2-й половины 16 века А. Ортелием, в качестве приложения к его же атласу современного ему мира. Свои карты Ортелий сопровождал текстом, в котором кратко описывал изображенные на картах страны древнего мира. Он же, объявив "географию глазами истории", ввел тем самым историческую географию в круг вспомогательных исторических дисциплин. Но Ортелий не умел критически относиться к сведениям античных авторов, на основе сочинений которых он составил свой атлас. Этот его недостаток был преодолен в следующем 17 веке профессором Лейденского университета в Голландии Ф. Клювером, который написал две работы по исторической географии - историческую географию Древней Италии и историческую географию Древней Германии. Много сделали для развития исторической географии деятели французской так называемой эрудитской исторической школы 17-18 веков и французские географы этого времени Ж. Б. Д"Анвиль и другие. Наряду с географией античной древности, они изучали и географию средних веков. Со 2-й половины 19 века содержание общих исторических трудов расширяется путем включения фактов социально-экономической истории. С опозданием медленно расширяется и содержание исторической географии, которая тоже стала заниматься социально- экономической географией прошлого. Характерной работой этого нового направления является коллективный труд под редакцией Дарби по исторической географии Англии ("An historical geography of England before a. d. 1800", Camb., 1936). Карты по истории хозяйства и культуры все шире внедряются в исторические атласы.

В России основоположником исторической географии был В. Н. Татищев. Большое внимание уделял ей И. Н. Болтин. Во 2-й половине 19 века много работал в области исторической географии Н. П. Барсов, изучавший географию Киевской Руси. В начале 20 века начинается преподавание исторической географии в Петербургском археологическом институте (читали С. М. Середонин и А. А. Спицын) и в Московском университете (читал М. К. Любавский). После Октябрьской революции М. К. Любавский опубликовал исследование "Образование основной государственной территории великорусской народности. Заселение и объединение центра" (Л., 1929).

Советские историки создали ряд глубоких исследований по исторической географии. Среди них выделяется фундаментальный труд М. H. Тихомирова "Россия в XVI ст." (М., 1962). Для исторической географии Древней Руси большое значение имеет исследование А. Н. Насонова ""Русская земля" и образование территории Древнерусского государства" (М., 1951). Ценные работы, главным образом по исторической картографии, принадлежат И. А. Голубцову. Насыщены историко-географическими материалом исследования Е. И. Горюновой, А. И. Копанева и М. В. Витова, В. К. Яцунский опубликовал работы по истории развития исторической географии, о ее предмете и задачах и исследования по конкретной отечественной исторической географии. Исследовательскую работу по отечественной исторической географии ведет отделение исторической географии и истории географических знаний Московского филиала Всесоюзного географического общества, издавшее три сборника статей по этой дисциплине, и группа исторической географии, образованная в Институте истории АН СССР в конце 1962 года. Курс исторической географии читается в Московском историко-архивном институте и в Московском университете.

В. К. Яцунский. Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 6. ИНДРА - КАРАКАС. 1965.

Литература:

Яцунский В. К., Историч. география. История ее возникновения и развития в XIV - XVIII вв., М., 1955; его же, Предмет и задачи ист. географии, "Историк-марксист", 1941, No 5; его же, Историко-географич. моменты в работах В. И. Ленина, в сб.: ИЗ, (т.) 27, (М.), 1948; Тихомиров М. H., "Список рус. городов дальних и ближних", там же, (т.) 40, (М.), 1952; Горюнова Е. M., Этнич. история Волго-Окского междуречья, М., 1961; Копанев А. И., История землевладения Белозерского края. XV - XVI вв., М.-Л., 1951; Битов М. В., Историко-географич. очерки Заонежья XVI - XVII вв., М., 1962; "Вопросы географии". Сб., т. 20, 31, 50, М., 1950-60; Очерки по истории ист. науки в СССР, т. 1-3, М., 1955-1964 (главы по истории ист. географии в России).

Историческая география (специальный проект ХРОНОСа)

Источники по исторической географии. Историческая география россии

Рекомендуемая литература

Основные элементы, методы и источники исторической географии

Развитие исторической географии России как научной дисциплины