"Непокорённые" (Невероятные побеги из фашистских лагерей смерти). Всё самое интересное в одном журнале

Рудольф стоял на платформе, морщась от холода, и смотрел, как к сортировочному тупику медленно подползает очередная скотовозка. Мыслей не было в его бритой, слегка кружившейся от голода голове. Неподготовленный человек, увидевший впервые то, что ему предстояло сейчас увидеть, принял бы это за ночной кошмар. Но для Рудольфа это был просто очередной рабочий день. День, который ему предстояло перетерпеть.

Поезд остановился, с него соскочили конвоиры и передали ключи офицерам СС, стоявшим на платформе. Те распахнули двери вагона и закричали лающими голосами: «Аллес раус! Аллес раус!» Все на выход! Из вагонов в облаках пара и зловонных испарений начали вываливаться люди. Тех, кто пытался захватить с собой свой багаж, били по рукам. Скотовозки были заполнены под завязку, по сто человек в каждом вагоне. Люди ехали восемь дней без еды и воды. Это были еврейские семьи, «депортированные» нацистами. Как ни странно, большая часть пассажиров этого страшного поезда были еще живы. Они стояли и щурились от яркого света. Их быстро разделили на две колонны: женщин, детей и стариков в одну сторону, мужчин - в другую. Затем серьезный и брезгливый доктор бамбуковой палочкой отделил процентов десять работоспособных мужчин и процентов пять - женщин. Их отправляли в лагерь. Остальных увозили на «санитарную обработку» - в газовые камеры.

Год назад Рудольф вытянул счастливый билет. Он оказался достаточно сильным, чтобы работать. Теперь узнику в очередной раз предстояло доказать, что он еще не растерял свои силы и способен трудиться в составе подразделения «Канада». Они были чистильщиками. После того как пассажиров скотовозки, способных двигаться самостоятельно, увозили с платформы, им предстояло вынести из поезда трупы, инвалидов и тех, кто не способен был встать. Их клали на платформу и шли сортировать багаж. Категорически запрещалось разговаривать с больными или оказывать им помощь. После того как все сумки были отгружены, подъезжал грузовик-мусоровоз, в который вперемешку относили живых и мертвых, взрослых и детей. Дальше, вооружившись тряпками и дезинфицирующими средствами, надо было отмыть вагоны и платформу от крови и человеческих выделений, чтобы не осталось никаких следов того, что здесь происходило. За один рабочий день Рудольф «сортировал» по нескольку составов.

Место смерти

Сортировочная платформа была расположена в так называемом внешнем периметре лагеря Аушвиц (Освенцим). Сюда приходила ветка железной дороги, здесь выполнялись дневные работы. Днем внешний периметр охранялся цепью сторожевых башен с пулеметчиками. Однако до заката все заключенные должны были быть пересчитаны и отправлены во внутренний периметр, огороженный электрической проволокой, рвом и еще одной цепью сторожевых башен, куда переходила охрана с внешнего периметра, когда там заканчивались работы.

Когда началась депортация еврейского населения, никто не понимал, что происходит. Люди ехали на новое место жительства, захватив скарб и сбережения

Вечером у Рудольфа было немного свободного времени, и он отправлялся в гости к своему земляку Альфреду. Оба они были родом из Словакии, из маленького городка на окраине. Когда два года назад, в 1942-м, началась депортация еврейского населения, никто не мог представить, что на самом деле происходит. Люди ехали на новое место жительства, захватив хозяйственный скарб, сбережения, одежду. Все это сваливалось в огромную кучу сразу же по прибытии в лагерь, сортировалось и отправлялось на фронт или в бедные районы Германии. Тех, кто прошел отсев, брили наголо, татуировали им на левой груди порядковый номер. У Рудольфа он был «юбилейнымй» - 28 600. Именно столько несчастных оказалось за этим забором до него. Он знал, что почти никто из них не выжил, так так крайне редко встречал более ранние номера.

Естественная убыль в Аушвице составляла 20–50 человек в день. Люди умирали от истощения, болезней и просто по нелепой случайности. Например, охранники лагеря во время работы во внешнем периметре на стройке какого-нибудь объекта очень любили послать новичка принести что-то, находившееся за пределами ячейки десять на десять метров, которую запрещалось покидать. Едва человек выходил из этой зоны, ему в спину раздавался выстрел. Приятель Рудольфа, Альфред, работал в морге, где регистрировались все эти смерти.

Это было одно из самых спокойных мест в лагере. Трупы складывали на полки без всякого охлаждения, и в бараке стоял стойкий неприятный запах. Офицеры СС сюда не заходили, поэтому земляки могли спокойно поговорить.

Смерть в своих самых жутких проявлениях была обычным фоном местной жизни.

Как и в любом лагере, тут любили поговорить о побеге. Однако за те два года, что Рудольф провел в Освенциме, еще никому не удалось сбежать

Впоследствии во время допроса на одном из процессов над нацистами Рудольф Врба рассказывал о том, что ему пришлось увидеть в Аушвице: «В декабре 1942 года я шел по территории лагеря. У забора я заметил квадратные ямы внушительных размеров. Оттуда струился теплый воздух. Рядом никого не было. Когда я заглянул внутрь, то увидел много фрагментов обгоревших костей и детские головы. Почти нетронутые огнем детские головы. Тогда я не понимал, почему они не сгорели. Впоследствии выяснилось, что голова ребенка содержит гораздо больше жидкости, чем голова взрослого человека, и ей требуется больше времени и более высокая температура, чтобы полностью сгореть».

Процесс массового убийства в газовых камерах тоже происходил по оптимизированному сюрреалистичному сценарию. Осужденные на смерть до самого последнего момента не подозревали, что их ожидает. Измотанные и апатичные после долгих дней, проведенных в скотовозке, они послушно шли под конвоем в «предбанник», где раздевались догола, а для завершения иллюзии о том, что им предстоит мыться, получали по кусочку мыла и полотенце. Затем толпу загоняли в тесное герметичное помещение камеры. Чтобы люди набились как можно плотнее, у входа раздавались выстрелы, и задние ряды испуганно теснились. Огромные двери закрывались. Прижавшись голыми телами, осужденные некоторое время стояли в полной тишине. Их палачи ждали, чтобы температура внутри камеры поднялась до определенного уровня, при котором порошок-инсектицид Циклон Б* превращается в удушающий газ. Через 10–15 минут ожидания в потолке камеры открывали люки и люди в противогазах засыпали в них отравляющий порошок. Достаточно было пяти минут, чтобы он подействовал. Затем камеру проветривали, извлекали трупы и сжигали их в негасимых печах крематория.

* - Примечание Phacochoerus"a Фунтика:
« По злой иронии судьбы изобретатель Циклона Б, который изначально задумывался как порошок от клопов и прочих вредителей, был евреем. Его звали Фриц Габер, в 1918 году он получил Нобелевскую премию по химии. После прихода Гитлера к власти Габер был вынужден эмигрировать из Германии. Многие члены его семьи погибли в газовых камерах фашистских концентрационных лагерей »

План побега

Сидя в закутке между полками морга, Альфред и Рудольф обсуждали последние новости. Во внешнем периметре планировалась большая стройка. Сооружали новую железнодорожную сортировочную платформу, которая должна была обслуживать проект «Венгерская салями». В скором времени в Освенциме ожидали прибытия большого количества поездов из Венгрии. Строили новые печи, бараки и газовые камеры. Аушвиц выходил на невероятные мощности.

Рудольф, 19-летний юноша в затертой советской шинели, которая считалась тут самой завидной одеждой, сидел обхватив голову руками.

Ты помнишь, как они говорили, что это переезд? Просто переселение... И люди спокойно грузились в поезда. Если бы нам тогда кто-то сказал, если бы предупредил о том, что здесь происходит... Ведь никто, никто во внешнем мире не знает.

Как их предупредить? Ты же знаешь, что отсюда только один выход - через печь крематория, - отвечал 26-летний Альфред.

Как и в любом лагере, тут любили обсуждать тему побега. Однако за те два года, что Рудольф провел в стенах Освенцима, еще никому не удалось сбежать. Существовало две переклички: вечерняя и утренняя. Каждый раз всех заключенных, живых и мертвых, выводили или выносили из бараков и клали на землю рядами по десять. Таким образом конвоиры оперативно пересчитывали общее количество. Если кто-то отсутствовал, в лагере немедленно поднимали тревогу и начинали поисковую операцию. В этом случае охрана дежурила всю ночь во внешнем и внутреннем периметре, отряды засылали прочесывать окружающую территорию. Это длилось три дня, и еще не было случая, чтобы беглецов не нашли. Если они были живыми, их публично вешали на центральной улице между бараками. Если находили труп, его сажали у выхода из внешнего периметра и вкладывали ему в руку табличку с надписью «А вот и я».

Однако в лагере все же существовала специальная подпольная организация, которая постоянно разрабатывала планы побега. Альфред знал о ней и рассказал Рудольфу, что в настоящий момент как раз существует один очень рискованный, но очень эффективный план.

Для строительства новых венгерских бараков во внешний периметр завезли огромное количество деревянных щитов, которые надо было сложить в кучи. Люди, работавшие на разгрузке этих щитов, сложили одну из куч так, что в ней образовалась внутренняя камера на двух человек. Двум заключенным из тех, кто допускался к перемещению по лагерю (Рудольф как раз перешел из команды «Канада» на такую работу!), предстояло незаметно подойти днем к этой секретной куче и спрятаться внутри. Их завалят досками, а сверху положат табак, вымоченный в бензине, - он собьет со следа собак-ищеек. Три дня беглецам придется сидеть внутри, а когда на четвертую ночь снимут внешнюю охрану - бежать по течению близлежащей реки в сторону Словакии.

Свобода

Рудольф и Альфред понимали, что они смертельно рисковали. Был ли риск оправдан? Прожив два года в лагере, они достигли кое-каких позиций и могли рассчитывать выжить в этом аду. Впрочем, никаких гарантий жизни в лагере смерти не было - например, эпидемия тифа унесла почти 80 процентов населения женских бараков в Освенциме. Никого из заболевших и не думали лечить. Всех, кто выказывал малейшие признаки заражения, сразу же отправляли на «дезинфекцию» в газовую камеру.

Никаких гарантий жизни в лагере смерти не было. Эпидемия тифа унесла почти 80% населения женских бараков

Побег, хоть и в охваченную войной Европу, избавлял от ежедневных ужасов смерти. К тому же на карту были поставлены жизни сотен тысяч человек в Венгрии. Итак, основательно посовещавшись за полкой в морге, друзья решили использовать этот шанс.

7 апреля 1944 года, перед закатом, по лагерю Биркенау (Аушвиц II) разнесся вой сирен. Двое заключенных не явились на вечернюю перекличку! Они будто провалились сквозь землю. Три дня и три ночи территорию лагеря тщательно прочесывали двести собак. В соседние деревни и леса были разосланы поисковые отряды. Тщетно.

Тем временем Рудольф и Альфред, скорчившись, сидели в своем укрытии. В лагере они привыкли к скудному рациону, и голод не был проблемой. Сложнее было с водой и с затекшими руками и ногами. К тому же волнение и жажда почти не позволяли им спать. К вечеру третьего дня они услышали голоса над головой.

А что если они спрятались в этой куче? - говорил один из конвоиров другому.

Да ладно, тут с собаками ходили раз десять, наверное! - отвечал его товарищ.

А все же! Давай посмотрим?

Замерев и взяв наизготовку заранее запасенные ножи, Рудольф и Альфред приготовились к разоблачению. Догадливые немцы принялись разбирать деревянные щиты. Они сняли один слой, затем второй. Между ними и беглецами оставался последний тонкий слой дерева. И тут по лагерю опять завыли сирены.

Их поймали! - закричал один конвоир другому, и они тут же ушли смотреть.

Однако сирены означали всего лишь отмену поисков. Рудольф и Альфред не могли поверить своей удаче. Однако они еще не знали, насколько им на самом деле повезло. На рабочую площадку спустились сумерки. Настало время выбираться наружу. Беглецы долго растирали затекшие руки и ноги и наконец попытались сдвинуть деревянный щит над головой. Тщетно. Тела, совсем ослабевшие за три дня бессонницы, голода и волнения, не слушались хозяев. Они были замурованы в своей импровизированной камере. Однако узники не зря пережили когда-то переезд в скотовозке и все сложности лагерной жизни. Они не хотели сдаваться. В течение трех часов друзья сантиметр за сантиметром сдвигали деревянную панель на расстояние, достаточное для того, чтобы протиснуться наружу. И наконец свобода!

Только выбравшись на поверхность, они осознали, какую огромную услугу оказал им дотошный немецкий конвоир. Без этой неожиданной помощи нечего было бы и мечтать о том, чтобы вырваться наружу.

Мир узнает об Аушвице

Полной грудью вдыхая запах оттаявшей земли, друзья пробирались вдоль русла маленькой речки. Они ориентировались по страничке из детского атласа, которую им передали друзья, работавшие на сортировке багажа.

Самое главное состояло в том, чтобы избегать дружелюбных с виду домиков в деревнях. Местные поляки были давно выселены, на их месте прописались немецкие переселенцы из самых агрессивных слоев. Патрульные эсэсовцы давно научили их обращаться с беглецами самым жестоким образом. К счастью, друзья знали об этом по историям предыдущих побегов. Стоило заключенным обратиться за едой или помощью - и их сразу же сдавали.

Однако у Рудольфа и Альфреда была вода из местной речки, а это уже неплохо! Один раз им удалось укрыться в лесу от немецкого конвоя. Другой раз - добыть еды, настоящей деревенской еды: молока и яиц! И это после двух лет, проведенных на жидком реповом супе и очень плохом хлебе...

Ближе к Карпатам беглецам еще раз повезло: им повстречался партизан, который знал все местные тропинки и сумел перевести их через словацкую границу без проблем и лишних приключений. 21 апреля 1944 года Рудольф и Альфред в первый раз за два года спали на белых простынях в настоящих постелях в словацкой деревушке Скалайт.

Местный фермер помог им установить контакт с еврейским доктором из соседнего городка, а тот записал их отчет о лагере Аушвиц. Невероятно подробный отчет, с описью всех поездов, которые Рудольф очищал во время своей работы в подразделении «Канада», с перечнем всех смертей, которые Альфред зарегистрировал во время своей работы в морге. Это было первое сообщение о холокосте, первая правда об Освенциме и о том, куда на самом деле отправляются поезда с «депортированными» евреями. Доктор послал отчет в еврейскую общину в Братиславе.

Однако отчет не смог сохранить жизни венгерских евреев. Дело в том, что еврейская община Венгрии в этот момент как раз вступила в переговоры с нацистской Германией об обмене «крови на товары». Гиммлер предложил пощадить большую часть венгерских евреев в обмен на поставки грузовиков и прочего обеспечения для немецкой армии. Из-за этих переговоров отчет об Освенциме, хоть он и дошел до еврейской общины Венгрии, не был опубликован, чтобы не испортить сделку. Однако Германия нарушила свои обещания, и 450 тысяч венгерских евреев были уничтожены в печах концентрационных лагерей.

Рудольф и Альфред не смогли выполнить свой гуманистический план, но сумели сами вырваться из лагеря смерти. Впоследствии они будут выступать свидетелями на антифашистских процессах, по их истории будет написана не одна книга.

Рудольф стал профессором фармакологии в Университете Британской Колумбии в Ванкувере. Он получил мировую известность как исследователь сахарного диабета и рака.

Альфред реализовал себя как журналист и писатель. Под псевдонимом Йозеф Ланик он написал книгу «Чего не видел Данте».

- тунеядцы, антисоциальные элементы.

Розовый - гомосексуалисты.

Фиолетовый - члены религиозных сект, пацифисты, которые преследовались в нацистской Германии.

Красно-желтый - двумя наложенными треугольниками, составляющими звезду Давида, обозначали евреев.

26 апреля 2015, 21:11

Австрия. 20 километров от чудесного города Линц, знаменитого в том числе тем, что Гитлер мечтал перенести сюда столицу из ненавистной ему Вены.

Кругом зеленые луга и перелески с живописно разбросанными игрушечно-милыми домиками. На вершине огромного холма - тяжелая каменная стена, похожая на ограду средневекового замка. Но за оградой - не замок.

С 1938 по 1945 год здесь, в концлагере Маутхаузен, только по официальным данным было уничтожено 122 766 человек, из них 32 180 советских граждан. О, это был хорошо организованный, логистически безупречный ад!

Но даже внутри него была особая, с невероятным усердием охраняемая преисподняя. 20-й барак. Блок смерти. Он же блок "К", от слова "кугель" - пуля. Хотя как раз пуль на этих узников жалели.

Сюда привозили советских пленных, в основном офицеров, политруков, которые были признаны неисправимыми. За каждым - по несколько побегов, саботаж, диверсии. Дотошные эсэсовцы даже не регистрировали их при поступлении. Зачем? Расходный материал, ходячие мертвецы. В 20-м бараке люди выдерживали не больше двух-трех недель.

Рейх считал их особо опасными. И не ошибся.

20-й БАРАК

Испанский фотограф Франсуа Буа, заключенный, помогавший в лагере проявлять фотопленки, рассказывал на Нюрнбергском процессе: "Это был как бы внутренний лагерь. В нем находились 1800 человек, которые получали менее одной четвертой того рациона пищи, который получали мы. У них не было ни ложек, ни тарелок. Из котлов им выбрасывали испорченную пищу прямо на снег и выжидали, когда она начинала леденеть. Тогда русским приказывали бросаться на пищу..."

Вот он, ровный прямоугольник земли, на котором стоял барак. Время стерло его следы. Но я знаю, что внешне он был таким же, как сохранившиеся соседние. 50 метров в длину, 7 - в ширину. В центре - две чаши, похожие на мини-фонтаны, для умывания. Заключенные должны были добежать до них и плеснуть себе воды на лицо. Кто не успевал - жестоко избивали. Кто чуть задерживался - могли убить. На крючьях, вбитых в стену, узников подвешивали на ремнях, чтобы посчитать, сколько продержатся без воздуха. Ремни потом оставляли: хотите - вешайтесь сами. Некоторые не выдерживали.

Две комнаты: они кажутся большими. Для средней семьи. Но чтобы разместить 1800 человек?! Здесь не было нар, люди спали на полу друг на друге в три, четыре слоя. Летом в жару форточки заколачивались - и пленные умирали от удушья. Зимой их выгоняли на целый день на мороз, заставляли ползать гуськом на коленях в снегу, а вечером поливали пол ледяной водой, в которую заключенные ложились спать - отопления не было.

От холода умирали быстрее, чем от пыток.

Хотя именно для пыток летом 1944 года был затеян этот эсэсовский "проект". Особые узники выполняли роль живых манекенов в школе зверств. Здесь отрабатывались все виды пыток и убийств голыми руками. Эсэсовцы из смежных лагерей приезжали сюда для повышения квалификации. Смотрели с вышек, как умело калечат пленных местные мастера. Потом шли отрабатывать удары под их чутким руководством.

С утра до ночи обитатели соседних бараков слышали душераздирающие крики. По утрам телеги увозили в крематорий такие растерзанные тела, что на них даже "печники" боялись смотреть...

Всматриваюсь в фотографии особо отличившихся садистов. Ищу печать дьявола. Не-а. Никакой печати, обычные лица - такие увидишь в любом местном пабе. Усатый сливоносый дядька, похожий на неудачливого крестьянина. Гладколицый ясноглазый юный херувим - мамочкин любимчик - он отличался особой жестокостью и забивал заключенных дубинкой с мальчишеским азартом.

За год в 20-м бараке были зверски убиты около 6000 советских офицеров. По всем законам у тех, кто еще был жив, не должно остаться ни разума, ни воли.

Но именно эти "живые мертвецы" совершили то, что больше не удалось никому в кровавой истории Маутхаузена.

ПОДГОТОВКА К ПОБЕГУ

В январе 1945 года в лагерь привезли новеньких - в основном летчиков. Летчиков вообще было много в 20-м бараке, может, потому, что сама профессия отбирала особо смелых.

В местном музее (бывшем лазарете), сделанном на европейский манер с интерактивными стендами, нахожу скромную тумбу с надписью "20-й блок". Включаю наушники. И слышу будничный голос Михаила Рыбчинского - одного из новичков. И немногих выживших:

Нас определили в 20-й барак... Мы посмотрели - страшное дело. Там уже был комитет из политруков. Мы рассказали обстановку: среди нас были те, кто недавно с фронтов. Обсудили. Решили делать побег...

Летчик, красавец-богатырь Николай Власов был легендой. В 1941-м он протаранил вражеский самолет - и выжил. В 1942 году ночью под шквальным огнем сел в тылу врага и забрал раненого товарища-летчика. 220 боевых вылетов, звание Героя Советского Союза. Его ценили даже немцы, и когда в 1943 его все же сбили и раненым взяли в плен, разрешили носить Звезду Героя. Надеялись склонить аса на переход к однофамильцу - генералу Власову. Когда убедились, что не получится, отправили в один лагерь, другой. В каждом из них Власов готовил побег.

Наконец, как неисправимый, попал в Маутхаузен. И взялся за свое: организацию сопротивления.

Ему помогали знаменитый командир 306-й Краснознаменной штурмовой авиационной дивизии Александр Исупов, за голову которого была когда-то назначена награда, полковник Кирилл Чубченков, о чьих летных подвигах ходили легенды...

Ждать было нельзя - это они понимали. Красная Армия уже вступила в Польшу и Венгрию, американцы скоро могли подойти к Линцу. Обитателей блока смерти эсэсовцы должны были ликвидировать первыми.

Совещались о побеге во время игры в "печку": после издевательств на морозе охранники разрешали узникам погреться. Кто-то один кричал: "Ко мне!". И его плотно обступали, согревая друг друга. Через несколько минут другой кричал: "Ко мне!" Печка собиралась снова.

Я оглядываю крошечный двор перед бараком: все как на ладони. Как удалось Власову, Исупову и товарищам "заседать" здесь незамеченными? Безоружные, изможденные - на что они надеялись в схватке с элитной эсэсовской охраной?

На мужество и смекалку.

Нет оружия? Разобьем умывальники, выломаем из мостовой булыжники, сорвем с себя деревянные колодки, а еще вооружимся... кусками мыла, которые валяются в комнате у блокового. По проволоке идет ток? Накинем на нее одеяла, грудой хранившиеся в той же комнате. Будут стрелять пулеметы с вышек? А мы ударим по ним струей из огнетушителей - их в бараке целых два!

Штаб поделил барак на шесть групп, в каждую назначил старшего.

Осталось договориться со всеми. Ведь ясно: если убежит часть узников, остальных тут же расстреляют. Несколько югославов и поляков, попавших в "русский" барак, согласились сразу. Человек 70, которые уже не могли ходить, со слезами поддержали товарищей. В день побега они отдадут свою одежду, оставшись голыми: только выберитесь отсюда, только расскажите о нас!

Все было готово. Назначена дата - 29 января, час ночи. И вдруг... За несколько дней один из узников, когда эсэсовцы вносили баланду, вырвался наружу с криком:

Я хочу жить! Я что-то знаю!

Ночью 26 января эсесовцы вывели из барака 25 человек. Власова, Исупова, Чубченкова и всех других руководителей восстания. Неизвестно, пытали ли их. Но больше никого из барака не забрали. Их всех сожгли в крематории заживо.

Восстание не отменили. Его перенесли. В ночь со 2 на 3 февраля заключенные обнялись на прощанье. Дали клятву: рассказать о тех, кто не вернется домой, обменялись адресами. И поднялись в атаку.

Их было 419 человек.

ПОБЕГ

Штурмовые бригады выскочили из окон и с криком "ура" бросились к вышкам с кусками угля, мыла, разбитых умывальников. Это удивительно, но поначалу им все удалось. Разбили прожектора, захватили один из пулеметов, ударили из него по двум другим. Вдоль стены узники образовали живую лестницу, по которой карабкались вверх, набрасывали на проволоку одеяла и скатывались вниз. В лагере выли сирены, отряды охранников врывались на территорию блока и расстреливали восставших, но все новые группы заключенных вырывались наружу и, как и было заранее договорено, разбегались в разные стороны по заснеженному полю. На ногах намотаны тряпки из одежды, которую отдали умирающие...

Вон к тому леску - он ближний, кажется, совсем рядом - двинулась самая большая группа. Им в спины стреляли, эсэсовцы с собаками бросились в погоню. Тогда от товарищей отделился небольшой отряд и, запев "Интернационал" , пошел на фашистов, чтобы дать время уйти остальным.

Группа полковника Григория Заболотняка наткнулась на зенитную батарею, голыми руками расправилась с артиллеристским расчетом, захватила оружие, пушки, погрузила на грузовик всех раненых. А когда была окружена, дала последний яростный бой (из всей группы чудом выжил лишь паренек по прозвищу Лисичка).

20 эсэсовцев погибли в день восстания...

По степени самопожертвования и личного бесстрашия этот бой беспрецедентен. Фашисты действительно собрали в блок "К" самых лучших. Цвет советского офицерства, доказавший: не только у зверства нет дна. Но и у мужества...

Нет, они не были зайцами - вырвавшиеся на свободу узники 20-го барака.

Хотя именно "Мюльфиртельской охотой на зайцев" (термин "Muhlviertler Hasenjagd" вошел во все военные энциклопедии) шутливо назвали эсэсовцы то, что стало одной из самых черных и позорных страниц в истории Австрии.

Я смотрю сквозь колючую проволоку на идиллические поля, ухоженные фермерские домики...

В тот день 100 человек погибли сразу. 75 больных, оставшихся в бараке, были тут же расстреляны. А чуть больше 300 разбежались. И многие устремились туда - к домикам, к людям. К спасению.

Как же они ошиблись...

"ОХОТА НА ЗАЙЦЕВ"

Сразу после побега взбешенный комендант Маутхаузена штандартенфюрер СС Цирайс отправил бригады эсэсовцев прочесывать леса, а местным жандармам отдал приказ: бросить на поиски беглецов народное ополчение, гитлерюгенд и все местное население.

Жителям было объявлено: бежали опасные преступники, их надо уничтожать на месте. За каждого убитого - премия...

И население с энтузиазмом вышло на охоту. "Все были в большом азарте, - записал потом жандармский майор. - Везде, где находили беглецов: в домах, телегах, скотных дворах, сенниках и подвалах, - их убивали..."

В 1994 году режиссер Андреас Грубер снимет об этих событиях художественный фильм "Охота на зайцев". Фильм побьет все рекорды по количеству просмотров. А милая добрая Австрия замрет в потрясении. Она не ожидала увидеть себя такой. Хотя Андреас пощадил чувства соотечественников, не показав и крохотной доли творимых ими зверств.

Вот карикатурно толстый лавочник сладострастно убивает нескольких заключенных из пистолета (прототипом, скорее всего, послужил владелец продуктового магазина Леопольд Бембергер, который застрелил семерых беглецов во дворе ратуши). Но на самом деле расстреливали редко. У кого-то не было ружей, кому-то жалко было пуль. Обнаружив у себя во дворе, в хлеву, в стоге сена умиравших от холода, голода и ран, хозяева забивали их вилами, палками, топорами - подручными средствами. И тащили тела - или волочили сзади за машинами - к школе в деревушке Рид ин дер Ридмаркт в четырех километрах от лагеря.

Там на черной грифельной доске эсэсовцы палочками отмечали убитых - чтобы сошелся счет.

И все же, как поет Высоцкий, "был один, который не стрелял".

Репутацию округи спасла женщина с библейским именем Мария. Она и стала главной героиней фильма Грубера. Двое ее сыновей воевали на стороне вермахта. Она молилась, чтобы они вернулись. И когда два изможденных умирающих парнишки попали к ней во двор, решила, что, может, Богу будет легче исполнить ее просьбу, если она спасет жизнь этих двух...

Она и ее семья 92 дня прятали Михаила Рыбчинского и Николая Цемкало, рискуя своими жизнями. Дважды дом Марии обыскивали эсесовцы. Но она не выдала пленников. Рыбчинского ей потом пришлось спасать еще раз, уже из советского фильтрационного лагеря: прислали запрос, правда ли то, что он рассказывает. После войны они снова встретились: Михаил с Николаем приезжали в гости к Марии, она - к ним. Все эти годы они называли ее мамой. Об этой истории написана книга, множество статей, президент Австрии вручил Марии высокую награду...

Через три недели кровавой охоты эсэсовцы объявили, что счет сошелся.

Они соврали. Кто-то утверждал, что выжило 20 человек, кто-то - что 11. Найти удалось лишь девятерых.

После войны они встретятся в Новочеркасске по приглашению журналистки Ариадны Юрковой. Виктор Украинцев, Иван Битюков, Владимир Соседко... Расскажут о товарищах. Попытаются восстановить события.

Ни один из героев 20-го барака не стал Героем своей страны. Никто из участников восстания не удостоен медалей и орденов. О них не снимали фильмы и не писали книги. Понятно - в сталинские времена само пребывание в лагере считалось позором. Но и сегодня у большинства из них нет даже имен...

ПАМЯТЬ

Семьдесят лет спустя я стою во дворе, где был 20-й барак. Земля с дырами от кротовьих нор. На небольшом стеклянном стенде - несколько слов о восстании. И это всё.

Узники 20-го блока - это люди, чьими именами надо называть улицы. Таких солдат не было ни в одной армии мира. А мы их забыли! - с горечью говорит кинорежиссер Вячеслав Серкез. Он первым из россиян решил сделать документальный фильм о подвиге наших соотечественников. Пять лет собирал материал. Успел записать интервью с уцелевшими узниками 20-го блока - сейчас все они умерли. Потом долго искал деньги на съемки. И только в этом году по каналу "Культура" сможет показать свою работу.

Я был зимой в Маутхаузене, в день 70-летия восстания, - вспоминает режиссер. - Кроме моей съемочной группы, россиян на церемонии не было. А их ждали...

Узники 20-го барака не боялись смерти. Страшнее для них было забвение. Отдавая свою одежду тем, кто еще мог бежать, прощаясь перед атакой, прикрывая собой товарищей, они просили об одном: расскажите о нас. Умирая, шептали свои фамилии и протягивали заранее написанные листочки с адресами.

Они не хотели быть перечеркнутыми палочками.

АД ЗА ОГРАДОЙ

Ад.

С 1938 по 1945 год здесь, в концлагере Маутхаузен, только по официальным данным было уничтожено 122 766 человек, из них 32 180 советских граждан.

О, это был хорошо организованный, логистически безупречный ад!

Сюда привозили советских пленных, в основном офицеров, политруков, которые были признаны неисправимыми.

За каждым - по несколько побегов, саботаж, диверсии. Дотошные эсэсовцы даже не регистрировали их при поступлении. Зачем? Расходный материал, ходячие мертвецы. В 20-м бараке люди выдерживали не больше двух-трех недель.

Рейх считал их особо опасными.

И не ошибся.

20-й БАРАК

Летом 1944 года в Маутхаузене появился блок № 20, для русских.

Узники 20-го блока получали 1/4 общелагерного рациона. Ложек, тарелок им не полагалось. Блок никогда не отапливался. В оконных проёмах не было ни рам, ни стёкол. В блоке не было даже нар. Зимой, прежде чем загнать узников в блок, эсэсовцы заливали из шланга пол блока водой. Люди ложились в воду и просто не просыпались.

"Смертники" имели "привилегию" — они не работали, как другие заключенные. Вместо этого они целый день занимались "физическими упражнениями"— безостановочно бегали вокруг блока или ползали.
За исключением 5-6 югославов и нескольких поляков (участников варшавского восстания), все заключённые "блока смерти" были советскими военнопленными офицерами, направленными сюда из других лагерей.

В 20-й блок Маутхаузена направлялись узники, даже в концлагерях представлявшие собой угрозу III Рейху вследствие своего военного образования, волевых качеств и организационных способностей.

Все они были взяты в плен ранеными или в бессознательном состоянии и за время своего пребывания в плену были признаны "неисправимыми". В сопроводительных документах каждого из них стояла буква "К", означавшая, что заключенный подлежит ликвидации в самые короткие сроки.

Поэтому прибывших в 20-й блок даже не клеймили, поскольку срок жизни заключенного в 20-го блок не превышал нескольких недель.

За год в 20-м бараке были зверски убиты около 6000 советских офицеров. К концу января в блоке № 20 оставалось в живых около 570 человек. По всем законам у тех, кто ещё был жив, не должно остаться ни разума, ни воли.

Но именно эти "живые мертвецы" совершили то, что больше не удалось никому в кровавой истории Маутхаузена.

ПОДГОТОВКА К ПОБЕГУ

В январе 1945 года в лагерь привезли новеньких - в основном летчиков.

Летчиков вообще было много в 20-м бараке, может, потому, что сама профессия отбирала особо смелых.

В местном музее (бывшем лазарете), сделанном на европейский манер с интерактивными стендами, нахожу скромную тумбу с надписью "20-й блок".

Включаю наушники. И слышу будничный голос Михаила Рыбчинского - одного из новичков. И немногих выживших:

Лётчик, красавец-богатырь Николай Власов был легендой.

В 1941-м он протаранил вражеский самолет - и выжил.

В 1942 году ночью под шквальным огнем сел в тылу врага и забрал раненого товарища-лётчика.

220 боевых вылетов, звание Героя Советского Союза.

Его ценили даже немцы, и когда в 1943 его всё же сбили и раненым взяли в плен, разрешили носить Звезду Героя.

Надеялись склонить аса на переход к однофамильцу - генералу Власову. Когда убедились, что не получится, отправили в один лагерь, другой. В каждом из них Власов готовил побег.

Наконец, как неисправимый, попал в Маутхаузен.

И взялся за своё: организацию сопротивления.

Ему помогали знаменитый командир 306-й Краснознаменной штурмовой авиационной дивизии Александр Исупов, за голову которого была когда-то назначена награда, полковник Кирилл Чубченков, о чьих лётных подвигах ходили легенды...

Ждать было нельзя - это они понимали.

Красная Армия уже вступила в Польшу и Венгрию, американцы скоро могли подойти к Линцу.

Обитателей блока смерти эсэсовцы должны были ликвидировать первыми.

Совещались о побеге во время игры в "печку": после издевательств на морозе охранники разрешали узникам погреться.

Кто-то один кричал:

"Ко мне!".

И его плотно обступали, согревая друг друга. Через несколько минут другой кричал: "Ко мне!" Печка собиралась снова.

На мужество и смекалку.

Нет оружия?

Разобьем умывальники, выломаем из мостовой булыжники, сорвем с себя деревянные колодки, а еще вооружимся... кусками мыла, которые валяются в комнате у блокового. По проволоке идет ток?

Накинем на неё одеяла, грудой хранившиеся в той же комнате. Будут стрелять пулеметы с вышек? А мы ударим по ним струей из огнетушителей - их в бараке целых два!

Штаб поделил барак на шесть групп, в каждую назначил старшего.

Осталось договориться со всеми. Ведь ясно: если убежит часть узников, остальных тут же расстреляют.

Несколько югославов и поляков, попавших в "русский" барак, согласились сразу. Человек 70, которые уже не могли ходить, со слезами поддержали товарищей. В день побега они отдадут свою одежду, оставшись голыми: только выберитесь отсюда, только расскажите о нас!

И вдруг... За несколько дней один из узников, когда эсэсовцы вносили баланду, вырвался наружу с криком:

Я хочу жить! Я что-то знаю!

Ночью 26 января эсэсовцы вывели из барака 25 человек. Власова, Исупова, Чубченкова и всех других руководителей восстания. Неизвестно, пытали ли их. Но больше никого из барака не забрали. Их всех сожгли в крематории заживо.

Восстание не отменили.

Его перенесли.

В ночь со 2 на 3 февраля заключенные обнялись на прощанье. Дали клятву: рассказать о тех, кто не вернется домой, обменялись адресами. И поднялись в атаку.

Их было 419 человек.

В ночь со 2 на 3 февраля 1945 года заключенных концлагеря Маутхаузен подняла с нар пулемётная стрельба. Доносившиеся снаружи крики "Ура!" не оставляли сомнений: в лагере идёт настоящий бой. Это 500 узников блока № 20 (блок смертников) атаковали пулемётные вышки.

В назначенную ночь около полуночи "смертники" начали доставать из тайников своё "оружие"— булыжники, куски угля и обломки разбитого умывальника.

Главным "оружием" были два огнетушителя.

Были сформированы 4 штурмовые группы: три должны были атаковать пулемётные вышки, одна в случае необходимости — отбить внешнюю атаку со стороны лагеря.

Около часа ночи с криками "Ура!" смертники 20-го блока начали выпрыгивать через оконные проемы и бросились на вышки. Пулемёты открыли огонь. В лица пулемётчиков ударили пенные струи огнетушителей, полетел град камней. Летели даже куски эрзац-мыла и деревянные колодки с ног.

Один пулемёт захлебнулся, и на вышку тотчас же начали карабкаться члены штурмовой группы.

Завладев пулемётом, они открыли огонь по соседним вышкам. Узники с помощью деревянных досок закоротили проволоку, побросали на неё одеяла и начали перебираться через стену.

Из почти 500 человек более 400 сумели прорваться через внешнее ограждение и оказались за пределами лагеря.

Как было условлено, беглецы разбились на несколько групп и бросились в разные стороны, чтобы затруднить поимку.

Самая большая группа бежала к лесу. Когда её стали настигать эсэсовцы, несколько десятков человек отделились и бросились навстречу преследователям, чтобы принять свой последний бой и задержать врагов хоть на несколько минут.

Одна из групп наткнулась на немецкую зенитную батарею.

Сняв часового и ворвавшись в землянки, беглецы голыми руками передушили орудийную прислугу, захватили оружие и грузовик. Группа была настигнута и приняла свой последний бой.

Около сотни вырвавшихся на свободу узников погибли в первые же часы. Увязая в глубоком снегу, по холоду (термометр в ту ночь показывал минус 8 градусов), истощённые, многие просто физически не могли пройти более 10-15 км.
Но более 300 смогли уйти от преследования и спрятались в окрестностях.

В поисках беглецов кроме охраны лагеря, были задействованы расквартированные в окрестностях части вермахта, части СС и местная полевая жандармерия. Пойманных беглецов доставляли в Маутхаузен и расстреливали у стены крематория, где тут же сжигали тела. Но чаще всего расстреливали на месте поимки, а в лагерь привозили уже трупы.
В немецких документах мероприятия по розыску беглецов именовались "Мюльфиртельская охота на зайцев".

К розыскам было привлечено местное население.
Бойцы Фольксштурма, члены Гитлерюгенда, члены местной ячейки НСДАП и беспартийные добровольцы азартно искали в окрестностях "зайцев" и убивали их прямо на месте.

Убивали подручными средствами — топорами, вилами, поскольку берегли патроны. Трупы свозили в деревню Рид ин дер Ридмаркт, и сваливали во дворе местной школы.

Здесь же эсэсовцы вели подсчёт, зачёркивая нарисованные на стене палочки. Спустя несколько дней эсэсовцы заявили, что "счёт сошёлся".

Они соврали.

Остался в живых один человек из группы, уничтожившей немецкую зенитную батарею.

Девяносто два дня рискуя жизнью, скрывала на своем хуторе двух беглецов австрийская крестьянка Лангталер, сыновья которой в это время воевали в составе вермахта.

19 бежавших так и не были пойманы. Имена 11 из них известны.

8 из них остались в живых и вернулись в Советский Союз.

Ни один из героев 20-го барака не стал Героем своей страны.

Никто из участников восстания не удостоен медалей и орденов.

О них не снимали фильмы и не писали книги.

Понятно - в сталинские времена само пребывание в лагере считалось позором.

Но и сегодня у большинства из них нет даже имен...

ПАМЯТЬ

Узники 20-го блока - это люди, чьими именами надо называть улицы!

Таких солдат не было ни в одной армии мира!

А мы их забыли! - с горечью говорит кинорежиссер Вячеслав Серкез.

Он первым из россиян решил сделать документальный фильм о подвиге наших соотечественников. Пять лет собирал материал. Успел записать интервью с уцелевшими узниками 20-го блока - сейчас все они умерли.

Потом долго искал деньги на съёмки. И только в этом году по каналу "Культура" сможет показать свою работу.

Узники 20-го барака не боялись смерти.

Страшнее для них было забвение.

Отдавая свою одежду тем, кто ещё мог бежать, прощаясь перед атакой, прикрывая собой товарищей, они просили об одном: расскажите о нас.

Умирая, шептали свои фамилии и протягивали заранее написанные листочки с адресами.

Они не хотели быть перечёркнутыми палочками.

В 1994 году австрийский режиссер и продюсер Андреас Грубер снял фильм о событиях в округе Мюльфиртель («Hasenjagd: Vor lauter Feigheit gibt es kein Erbarmen»).

История первого успешного побега из лагеря смерти Освенцима

Текст: Екатерина Чекушина

Рудольф Врба и Альфред Ветцлер были первыми, кому удалось сбежать из Освенцима. И первыми, кто рассказал всему миру, что на самом деле происходит за воротами с надписью «Труд освобождает».

Ворота Освенцима. Послевоенный снимок

Поезд остановился, с него соскочили конвоиры и передали ключи офицерам СС, стоявшим на платформе. Те распахнули двери вагона и закричали лающими голосами: «Аллес раус! Аллес раус!» Все на выход! Из вагонов в облаках пара и зловонных испарений начали вываливаться люди. Тех, кто пытался захватить с собой свой багаж, били по рукам. Скотовозки были заполнены под завязку, по сто человек в каждом вагоне. Люди ехали восемь дней без еды и воды. Это были еврейские семьи, «депортированные» нацистами. Как ни странно, большая часть пассажиров этого страшного поезда были еще живы. Они стояли и щурились от яркого света. Их быстро разделили на две колонны: женщин, детей и стариков в одну сторону, мужчин — в другую. Затем серьезный и брезгливый доктор бамбуковой палочкой отделил процентов десять работоспособных мужчин и процентов пять — женщин. Их отправляли в лагерь. Остальных увозили на «санитарную обработку» — в газовые камеры.

Место смерти

Рудольф Врба и Альфред Ветцлер

Вечером у Рудольфа было немного свободного времени, и он отправлялся в гости к своему земляку Альфреду. Оба они были родом из Словакии, из маленького городка на окраине. Когда два года назад, в 1942-м, началась депортация еврейского населения, никто не мог представить, что на самом деле происходит. Люди ехали на новое место жительства, захватив хозяйственный скарб, сбережения, одежду. Все это сваливалось в огромную кучу сразу же по прибытии в лагерь, сортировалось и отправлялось на фронт или в бедные районы Германии. Тех, кто прошел отсев, брили наголо, татуировали им на левой груди порядковый номер. У Рудольфа он был «юбилейным» — 28 600. Именно столько несчастных оказалось за этим забором до него. Он знал, что почти никто из них не выжил, так так крайне редко встречал более ранние номера.

Естественная убыль в Аушвице составляла 20-50 человек в день. Люди умирали от истощения, болезней и просто по нелепой случайности. Например, охранники лагеря во время работы во внешнем периметре на стройке какого-нибудь объекта очень любили послать новичка принести что-то, находивше-еся за пределами ячейки десять на десять метров, которую запрещалось покидать. Едва человек выходил из этой зоны, ему в спину раздавался выстрел. Приятель Рудольфа, Альфред, работал в морге, где регистрировались все эти смерти.

Смерть в своих самых жутких проявлениях была обычным фоном местной жизни.

Процесс массового убийства в газовых камерах тоже происходил по оптимизированному сюрреалистичному сценарию. Осужденные на смерть до самого последнего момента не подозревали, что их ожидает. Измотанные и апатичные после долгих дней, проведенных в скотовозке, они послушно шли под конвоем в «предбанник», где раздевались догола, а для завершения иллюзии о том, что им предстоит мыться, получали по кусочку мыла и полотенце. Затем толпу загоняли в тесное герметичное помещение камеры. Чтобы люди набились как можно плотнее, у входа раздавались выстрелы, и задние ряды испуганно теснились. Огромные двери закрывались. Прижавшись голыми телами, осужденные некоторое время стояли в полной тишине. Их палачи ждали, чтобы температура внутри камеры поднялась до определенного уровня, при котором порошок-инсектицид Циклон Б превращается в удушающий газ. Через 10-15 минут ожидания в потолке камеры открывали люки и люди в противогазах засыпали в них отравляющий порошок. Достаточно было пяти минут, чтобы он подействовал. Затем камеру проветривали, извлекали трупы и сжигали их в негасимых печах крематория.

«По злой иронии судьбы изобретатель Циклона Б, который изначально задумывался как порошок от клопов и прочих вредителей, был евреем. Его звали Фриц Габер, в 1918 году он получил Нобелевскую премию по химии. После прихода Гитлера к власти Габер был вынужден эмигрировать из Германии. Многие члены его семьи погибли в газовых камерах фашистских концентрационных лагерей »

План побега

— Ты помнишь, как они говорили, что это переезд? Просто переселение... И люди спокойно грузились в поезда. Если бы нам тогда кто-то сказал, если бы предупредил о том, что здесь происходит... Ведь никто, никто во внешнем мире не знает.

— Как их предупредить? Ты же знаешь, что отсюда только один выход — через печь крематория, — отвечал 26-летний Альфред.

Освенцимский крематорий. Снимок 1945 года

Для строительства новых венгерских бараков во внешний периметр завезли огромное количество деревянных щитов, которые надо было сложить в кучи. Люди, работавшие на разгрузке этих щитов, сложили одну из куч так, что в ней образовалась внутренняя камера на двух человек. Двум заключенным из тех, кто допускался к перемещению по лагерю (Рудольф как раз перешел из команды «Канада» на такую работу!), предстояло незаметно подойти днем к этой секретной куче и спрятаться внутри. Их завалят досками, а сверху положат табак, вымоченный в бензине, — он собьет со следа собак-ищеек. Три дня беглецам придется сидеть внутри, а когда на четвертую ночь снимут внешнюю охрану — бежать по течению близлежащей реки в сторону Словакии.

Свобода

Прибытие евреев в Освенцим. 1942 год

Рудольф и Альфред понимали, что они смертельно рисковали. Был ли риск оправдан? Прожив два года в лагере, они достигли кое-каких позиций и могли рассчитывать выжить в этом аду. Впрочем, никаких гарантий жизни в лагере смерти не было — например, эпидемия тифа унесла почти 80 процентов населения женских бараков в Освенциме. Никого из заболевших и не думали лечить. Всех, кто выказывал малейшие признаки заражения, сразу же отправляли на «дезинфекцию» в газовую камеру.

Никаких гарантий жизни в лагере смерти не было. Эпидемия тифа унесла почти 80% населения женских бараков

— А что если они спрятались в этой куче? — говорил один из конвоиров другому.

— Да ладно, тут с собаками ходили раз десять, наверное! — отвечал его товарищ.

— А все же! Давай посмотрим?

— Их поймали! — закричал один конвоир другому, и они тут же ушли смотреть.

Мир узнает об Аушвице

Однако у Рудольфа и Альфреда была вода из местной речки, а это уже неплохо! Один раз им удалось укрыться в лесу от немецкого конвоя. Другой раз — добыть еды, настоящей деревенской еды: молока и яиц! И это после двух лет, проведенных на жидком реповом супе и очень плохом хлебе...

Красная армия освобождает Освенцим. 1945 год

Врба женится. 1975 год

Писатель Ветцлер. 1964 год

Красный — политические заключенные.

Черный — тунеядцы, антисоциальные элементы.

Розовый — гомосексуалисты.

Фиолетовый — члены религиозных сект, пацифисты, которые преследовались в нацистской Германии.

Красно-желтый — двумя наложенными треугольниками, составляющими звезду Давида, обозначали евреев.

Печально известный нацистский концентрационный лагерь Собибор стал местом массовых убийств евреев. Для умерщвления использовались газовые камеры. В 1943 году произошло восстание в концлагере Собибор, после чего он был закрыт и уничтожен властями фашистской Германии.

Строительство Собибора

Весной 1942 года на территории оккупированной Третьим рейхом Польши началась операция «Рейнхард». Ее целью было массовое уничтожение еврейского и цыганского населения. Для этого было построено несколько в том числе и концентрационный лагерь Собибор. Он получил название близлежащей деревни, находившейся рядом с Люблином. Учреждение функционировало чуть больше года. За это время в его стенах погибло 250 тысяч евреев. Кампания по их геноциду неспроста была сосредоточена на территории Польши. В этой стране накануне Второй мировой войны жило около 3 миллионов евреев.

Осенью 1942 года в лагерь снова начали курсировать поезда. Больше всего прибывших стало поступать из Восточной Галиции и Люблина (почти 200 тысяч человек). Было много евреев из Голландии. Последними жертвами Собибора стали узники из литовских и белорусских гетто. Приехавшие евреи должны были написать письма своим родным о том, что они благополучно прибыли в Делалось это для дезинформации общества. Все, что происходило в лагере смерти, было государственной тайной. Тела сжигали с той же целью - чтобы скрыть улики преступления.

Подготовка восстания

В начале 1943 года некоторых заключенных стали оставлять в лагере для отбывания трудовой повинности. Они продолжали отстраивать лагерь и жили в бараках недалеко от газовых камер. В этой среде появилась группа смельчаков, решивших устроить восстание. Осенью 1943 года в Собибор стали поступать евреи из оккупированных советских районов. В числе прибывших был Александр Печерский.

Этот уроженец Кременчуга и стал лидером подпольной группы. Первый план узников заключался в подкопе. Для того чтобы его сделать, нужно было пройти двадцать кубометров земли и спрятать их под полом. Подкоп можно было делать только ночью. Печерский посвятил в свой план относительно небольшую группу из 65 человек. Все они хотели как можно быстрее покинуть Собибор. Восстание в лагере смерти, однако, нужно было организовывать в условиях глубокой конспирации. О своих намерениях беглецы рассказывали с опаской, так как мог попасться человек, который бы сдал всю группу СС. Именно на этом этапе проваливалось большинство подобных планов в других концлагерях.

Например, до того как попасть в Собибор, был в транзитном лагере в Минске. Там произошла неудачная попытка побега. 50 евреев (рядом было гетто) завладели оружием и договорились с шофером, что он за денежное вознаграждение в установленное время вывезет их на волю. Этот человек сдал заговорщиков, после чего их подвергли пыткам с натравливанием собак. Полуживых узников сварили заживо в местных банях. Тем не менее евреям Собибора повезло. Их тайну так никто не раскрыл.

Накануне побега

Однако уже скоро стало ясно, что от идеи о подкопе стоит отказаться. Во-первых, 65 человек просто физически бы не успели сбежать через узкий лаз за одну ночь, пока в их барак не придет охрана. Во-вторых, даже если бы все удалось, нацисты так и не получили бы по заслугам. Незадолго до восстания пленных рабочих закрыли в одном бараке, а вокруг здания поставили дополнительную охрану.

В лагере началась стрельба. Заговорщики уже испугались, что их планы были раскрыты. Однако причина волнений была в другом. В тот день, 11 октября 1943 года, в лагерь прибыла очередная партия смертников. Эти люди как-то узнали о том, чем их встретит Собибор. Концентрационный лагерь, история которого представляет собой непрекращающуюся хронику убийств и геноцида, в тот день вновь был залит кровью. Евреи, узнав о предназначении «душевых», уже раздетые бросились врассыпную. Толпа в панике раскидала зондеркоманду, но деваться ей было некуда. Максимум, куда могли добежать смертники, так это до стен с колючей проволокой. Там их встретил организованный огонь часовых.

Убийства офицеров СС

Интересно, что охрана Собибора была собрана из пленных красноармейцев, согласившихся стать коллаборационистами. Большая их часть проходила обучение в другом польском концлагере - Травниках. Но главной целью бунтовщиков были не они, а офицеры СС, которые руководили жизнью лагеря. Местом тайных расправ стала портняжная мастерская.

14 октября сначала был убит местный унтерштурмфюрер Берг, который пришел мерить новый мундир. Когда он отвлекся на свою одежду, один из заговорщиков ударил офицера топором по голове. Тот бездыханно упал. Труп положили на кровать, прикрыв одеждой. Следующим убили начальника лагерной охраны Михеля. Одновременно с этим специально подобранная группа диверсантов перерезала телефонные провода.

После первых тайных убийств у беглецов в руках оказались 11 пистолетов, снятых с фашистов, и еще 6 винтовок, которые были заранее украдены и спрятаны в водосточной трубе. Арсенал был более чем скромным. В установленную минуту лагерная зона услышала свисток. Это был сигнал о восстании. Предупрежденные евреи построились в колонну. Так начался открытый бунт в Собиборе. О восстании знало меньше половины заключенных. Остальные по большей части остались в своих бараках и пассивно наблюдали за происходящим. Они боялись расправы и надеялись своей лояльностью уберечь свою жизнь. Время показало, что они ошиблись.

Бунт

Когда колонна бунтовщиков построилась, Печерский направил ее к арсеналу. Если бы группа завладела большим количеством оружия, можно было бы перебить вообще всех немцев. Однако около арсенала были пулеметные точки. Их шквальный огонь не давал никакой возможности прорваться к оружию. Тогда Печерский решил не рисковать, а бежать из лагеря через ворота, находившиеся рядом с офицерскими домами. Завязалась перестрелка, но в итоге часовые были убиты.

Теперь беглецам предстояло самое сложное - пройти минное поле, которое окружало лагерь. Бунтовщики стремились как можно быстрее оказаться в лесу, где можно было бы разбежаться врассыпную. Многие по дороге к деревьям погибли от взрывов мин. И тем не менее некоторым удалось покинуть Собибор. Концентрационный лагерь, список узников которого сейчас находится в национальном музее Израиля, посвященном Холокосту, еще долго находился под пристальным вниманием СС, и офицеры продолжали искать сбежавших узников.

Свидетельство Печерского

Восстание евреев в лагере смерти (Собибор называли именно так) стало единственным случаем успешного побега из подобного нацистского учреждения. 14 октября там было 550 заключенных. 80 человек погибло при попытке бегства, еще около 170 немцы поймали и убили во время поисков. Значительная часть узников не стала принимать участия в побеге. Все эти люди остались в лагере. Они были убиты немцами практически сразу после того, как в Собиборе был восстановлен порядок.

Спастись удалось 53 смельчакам. Некоторые из них, как и сам Александр Печерский, приняли участие в формировании партизанских отрядов в тылу у немцев. Лидер восставших сначала побывал в Москве, куда его отправили вопреки устоявшемуся правилу отсылать сдавшихся в плен красноармейцев в штрафбаты. В столице СССР Печерский дал показания государственной комиссии. В нее тогда входили писатели: Вениамин Каверин (также еврей) и Они записали невероятный рассказ Печерского. Его история была тем удивительна, что до него еще никому не удавалось бежать из концлагеря и выжить. Каверин и Антокольский вскоре подготовили художественный очерк о восстании в Собиборе. Он вошел в Черную книгу - сборник, изданный силами Еврейского антифашистского комитета. После войны эта организация стала объектом репрессий советского государства. Поэтому и очерк двух писателей читатели СССР так и не увидели до тех пор, пока не была отменена цензура.

Судьба лагеря

Успешный побег узников из концлагеря (Собибор был действительно страшным местом) заставил власти Третьего рейха пересмотреть свое отношение к этому месту. Еще в начале 1943 года сюда приезжал Генрих Гиммлер - рейхсминистр внутренних дел Германии и человек, ставший главным после фюрера проводником политики окончательного решения еврейского вопроса. Он решил со временем превратить фабрику смерти в обычный концентрационный лагерь. Тогда там и появились первые еврейские рабочие отряды. Как мы знаем, некоторые узники смогли покинуть Собибор. Восстание в лагере смерти привело Берлин в ярость. Было решено уничтожить его. Вся инфраструктура была ликвидирована, а территория перепахана и превращена в овощную плантацию.

После поражения нацистской Германии в Собибор отправилась польская правительственная комиссия. Были проведены раскопки. Специалистам удалось обнаружить многочисленные следы преступлений и тела несожженных жертв лагеря. Сегодня на его месте находится мемориал, посвященный памяти жертв Третьего рейха.